Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Сокол задремал, — нарушил молчание Вепуат. — И ты иди спать. Может, после отдыха переезд легче пройдёт…

31 января 15 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Да оставьте его, где лежит, — недовольный голос Маккензи доходил до Гедимина, как сквозь толстый слой стекловаты. Сармат зашевелился, попытался приподнять голову — и снова скорчился на палубе. Кислая слюна во рту сменилась горькой; жидкости по-прежнему было много — как будто перед выездом Гедимин выпил целую канистру.

— М-да, так себе зрелище, — Маккензи наклонился, заглянул под лицевой щиток сармата и тяжело вздохнул. — Говорили же — не ешь перед поездкой!

«Будто я ел,» — Гедимин сердито сощурился, но промолчал — стоило приоткрыть рот, как внутренности скручивало спазмом. Вепуат присел рядом; от его испуганно-сочувствующего взгляда сармату стало совсем тошно, и он уткнулся лицом в палубу.

— Кенен, ты хоть медику-то говорил? — услышал он сердитый голос Айзека. Тот, как и все остальные, стоял в открытой шлюзовой камере и разглядывал лежащего Гедимина. Все, даже Вепуат, давно опомнились после портала, встали на ноги и теперь, кажется, думали, как вытаскивать «раненого» ремонтника из шлюза. Последнюю попытку выползти он предпринимал пять минут назад — или, как ему казалось, все полчаса.

— А что я скажу? — фыркнул в ответ Кенен Маккензи. — Дайте что-нибудь от укачивания в портале⁈

— Ты же сам видишь, что с ним неладно, — заговорил Гварза. — Ни у кого из нас нет такой острой реакции. Даже у Таркасана голова не кружится.

— Да она и не сильно кружилась, — пробормотал Таркасан. Он тоже был где-то поблизости. Гедимин лениво думал, поворачивать голову, чтобы посмотреть на его сапоги из красного гзеша, или лежать спокойно, благо спазмы притихли.

Маккензи тяжело вздохнул.

— А я что сделаю, парни? Я похож на спеца по межмировым переходам?.. Эй, Ванджур! Нечего тут глазеть. Подгоняй погрузчик, поднимай его и тащи в мойку!

— Нет, пора всё-таки заканчивать с этой беготнёй, — пробормотал Айзек, отходя от неподвижного тела. За шлюзом уже гудел подъехавший погрузчик.

— Что-то одно — или Гедимин сидит безвылазно тут, или остаётся там, — слышал сармат издалека, пока машина поднимала его и вытаскивала из отсека; он не сопротивлялся, только болезненно щурился. — С прыжками туда-сюда мы его в конце концов добьём.

…Погрузчик оставил Гедимина у порога мойки; дальше его вытащили из скафандра и занесли внутрь. Кажется, это делали Вепуат и Айзек, — сармат старался лишний раз не открывать глаз, чтобы не спровоцировать очередной спазм. Его прислонили к стене и ушли, оставив под прохладным душем. Гедимин сполз, перевалился набок и остался лежать, изредка отплёвываясь от горечи. Постепенно биение сердца замедлилось, болезненные спазмы утихли — пустой желудок только слабо дёрнулся, когда сармат осторожно сел, опираясь на обе руки и низко наклонив голову. Вода была повсюду — под комбинезоном, в карманах, в носках…

«Гребучая декомпрессия,» — Гедимин сел, уже не опираясь на руки, и сердито сощурился на закрытый люк санпропускника. «Сколько я тут пролежал? Все, наверное, ушли. Успею в медчасть?»

Он попытался встать, но желудок снова дёрнулся, а стены поплыли. Потянуло сквозняком. На пороге со шляпой в руке стоял Кенен Маккензи и задумчиво смотрел на мокрого сармата.

— Очухался? — он растянул губы в улыбке. — Вот и хорошо. Теперь выползай на обсушку. Рядом лежит матрас — садись там и жди.

Гедимин растерянно мигнул.

— Мне в медчасть… — пробормотал он и снова попытался подняться. « Hasu! М-да, и впрямь придётся ползти.»

— Не судьба, — отозвался Маккензи, убрав улыбку с лица. — Ползи на матрас, тебя осмотрят на месте. Может, оно и к лучшему, что ты нетранспортабелен.

…Передвигаться ползком было проще — по крайней мере, голова не кружилась, а мышцы не обмякали от очередного приступа слабости. Через некоторое время (Гедимину показалось, что прошло не меньше часа) ремонтник устроился в каком-то закутке на матрасе. Ему было до крайности досадно.

— Здесь, — услышал он голос Маккензи и незнакомые шаги. — Гедимин Кет, ликвидатор. На выездной работе попал под ЭСТ-излучение.

— Группа риска… — меланхолично отозвался медик-филк, заходя за угол. Увидев Гедимина, он едва заметно кивнул и склонился над сарматом, ощупывая его шею и следя за движением зрачков.

— Флоний он себе ввёл, — продолжал Маккензи, пока филк прикреплял к запястью ремонтника кровезаборник. — Но лучевой удар, похоже, был сильным…

— И не единственным, — закончил за него медик, заглядывая Гедимину в глаза. — Головой покрути… Ага. Тошнит?

— Угу, — буркнул сармат, досадливо морщась. Желудок, и правда, судорожно сжался.

— Ложись, — медик снял кровезаборник, несколько секунд возился с ним, ещё полминуты выждал и решительно качнул головой. — По эа-клеткам всё чисто. Ты где сейчас? Что это за место?

— «Налвэн», — отозвался Гедимин, разглядывая дальнюю стену. — И сегодня понедельник. У тебя нет ничего от укачивания?

Медик, еле слышно хмыкнув, достал из коробки пару ампул.

— Для очистки совести… — пробормотал он, втыкая иглы в плечо сармата. — Пользы большой не будет, но поддержат. Лекарства тебе сейчас не помогут. ЭСТ-лучи попортили что-то в межнейронных связях. Устроили частичное прерывание. Какой-то кусок мозга путает теперь верх с низом. Прерывание временное, неполное, через час-другой связь восстановится. Пока лежи. Можешь поспать. Воду пей, но осторожно. Еды тебе пока не надо.

Он забрал пустые ампулы и выпрямился, вытирая руки салфеткой. Запахло спиртом. От резкого и почти забытого запаха Гедимин едва не чихнул.

— Значит, это неопасно? — спросил Маккензи, снова натягивая на лицо неестественную улыбку. Медик недовольно хмыкнул.

— Игры с мозгами опасны по определению. Два-три особо удачных лучевых удара — и связи выгорят напрочь. Заляжет на полгода в госпиталь, пока новые не отрастут.

— Джед, ты это слышал? — Маккензи выразительно посмотрел на Гедимина. Тот поморщился.

—