Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - Мария Семеновна Галина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шендерович опять чихнул.
– Ну же, Потомок Потомков, Предок Предков!!!
– Что – ну, собственно? – поинтересовался Шендерович. – Я все сказал!
– Вещай!
– Ну, там… абракадабра… Бэмц!
– АБРАХАДАБРА! – завопил Мастер Терион, воздев руки к потолку пещеры. – Он сказал Слово. Могучее Слово! Великое Делание наше завершено!
– Ну?
– Теперь он скажет остальное.
Шендерович мялся и молчал. Пару раз он беспомощно оглянулся на Гиви, тот выразительно закатил глаза и помотал головой.
– Почему ты молчишь, Источник Знаний?
– Я не готов! – капризно, как примадонна, заявил Шендерович.
– Он не готов… – хором сказали Дети.
– Странно… – не менее ледяным тоном произнес Мастер Терион. – Он должен говорить… буквально вещать. Скрижаль должна говорить с ним! Брат Пердурабо, его ли ты узрел в хрустальной сфере?
– Да вроде его, – неуверенно отозвался Брат Пердурабо.
– Ладно, раз так, я спрошу сам. Пусть меня информируют из более надежных источников.
– Мастер, может, не надо?
– Везде дилетанты, все надо делать самому. А вы, Чада, присмотрите пока за Тельцом Тельцов. Если он тот, за кого мы его принимаем, то хорошо…
– А если нет? – поинтересовался Шендерович.
– Тоже хорошо, – ответил Мастер Терион, с ласковой рассеянностью бросая взгляды на черную отполированную поверхность алтаря.
Он задумчиво почесал голову под капюшоном, потом обернулся к Гиви. Гиви внутренне обомлел.
– Насчет этого вот, – задумчиво сказал Мастер Терион, – если мы его изымем из грубого мира? Сдается мне, он вызывает возмущение астральных связей и мунданных полей, а, Брат Пердурабо?
– Лучше обставить все как положено, – солидно кашлянул Брат Пердурабо, – чтобы не тратить жизненную силу понапрасну. А пока я запру его в энергетический кокон…
– Прошлый раз у тебя не кокон, а Бабалон знает что получилось.
– Ошибочка вышла, – сознался Брат Пердурабо. – Практики маловато.
Он деловито водил вокруг Гиви руками, что-то бормоча. Гиви вздрагивал, как от щекотки.
– Порядок, – наконец сказал Брат Пердурабо. – Изолирован на вполне приличном уровне.
– Тогда начнем.
– Начнем.
– Из Хесед я управляю Гебурой посредством пути Льва… этой перевернутой пентаграммой…
– Мастер…
– Не интерферируй…
– Мастер, ты обходишь посолонь, а надо – против!
– Ах ты, Астарот! Из Хесед… Жезл сюда! Отдай жезл, о Гость Гостей! Да шевелитесь же, Чада! Благодарю… Указую сим жезлом в сердце пентакля, восклицая: ГАДИТ!
– Кто гадит? – испуганно прошептал Гиви.
– Умолкни! – прошипел в ответ Брат Пердурабо, который на протяжении всего Делания нервно притоптывал ногой. – Ты же в коконе!
– О Малках бе Таришим ве-ад Руахот Шехалим, заклинаю тебя буквой Каф, которая есть Сила, и буквой Нун, которая есть Возврат, буквой Мем, которая есть Смерть, и буквой Фе, которая есть Бессмертие, явись!
Из центра невидимого пентакля повалил зеленый дым.
– Это он! – завопил Мастер Терион.
– Буэр!
– ЧЕГО ВАМ, О ЧЕРВИ? – прогремел демон, обратив к собравшимся кривящееся, сотканное из зеленого дыма лицо.
Мамочка, да что ж это творится, в смятении думал Гиви. Рука его поднялась, то ли чтобы сотворить крестное знамение, то ли чтобы ущипнуть себя, но Брат Пердурабо больно хлопнул его по пальцам.
– О предводитель полусотни легионов, о покровитель нищих философов, скажи нам одно лишь слово…
– УБЛЮДКИ, – с готовностью четко проговорил демон.
– О нет, сильнейший! На мой вопрос потребно ответить тебе! Этим Жезлом и Книгой Закона заклинаю…
– ВАЛЯЙТЕ.
– Это он?
– ОН!!! – завопил демон. Лицо его исказилось ужасом, он испустил облако сернистых газов и растворился в воздухе.
– Вот это номер… – пробормотал Мастер. – А! Еще не все! Ныне же говорю тебе: отойди с миром в свои владения и обители и да пребудет с тобою благословение Высшего во имя… какое там у нас на сегодня имя, Брат Пердурабо?
– Да он уже ушел, Мастер…
– Не учи меня правильно исполнять Делание…И да будет мир между мною и тобою, пока я не призову тебя… Вот, теперь, кажется, все. – Он обернулся к Шендеровичу. – Прости меня, о Двурогий! Твой слуга посмел усомниться в тебе. Но это потому, что ты не вступил в контакт со Скрижалью Силы! Что, в общем-то, достаточно странно. Как ты это трактуешь, Брат Пердурабо?
– Он чихал, когда произносил. Перепутав тем самым связующие нити…
– Чушь речешь, – сурово произнес Мастер. – Астрал не зависит от подобных мелочей.
– Еще как зависит!
– Просто я сегодня не в голосе, – капризно произнес Шендерович.
– Не в этом дело, о Царь Царей! Твой голос подобен рыку разъяренного льва. Полагаю, тут дело серьезней. Возможно, это из-за твоего спутника? Не перекрывает ли он своим ноуменальным телом тонкие колебания искомых струн? – Он окинул Гиви опытным взглядом диагноста. – Этот нехорош, – задумчиво проговорил он.
– Что вдруг? – удивился Шендерович.
– Глаза… плохие глаза… если ему где и место в сей зале, так только на алтаре.
Шендерович величественно повел рукой:
– Оставь в покое моего спутника и слугу, о Мастер! Ибо не Делание тебе будет в противном случае, а Недеяние! Это Гиви, друг сильный и надежный…
– Как ты его назвал, о Бык Лазури?
– Гиви меня зовут, – мрачно проговорил Гиви.
– Гиви? – переспросил Мастер с какой-то особой дрожью в голосе.
Чада за спиной Гиви дружно и со свистом втянули в себя воздух, а Брат Пердурабо почему-то выпрямил согнутую в почтении спину.
– Прости вновь, о Великодушный! Я был столь ослеплен твоим сиянием, что не разглядел твоего спутника! Воистину ты велик, если в спутниках у тебя потомок самого Шемхазая!
– Ну, его так просто не возьмешь, – жизнерадостно заключил Брат Пердурабо. – Ежели он один из этих!
– Так и должно быть, – сурово ответствовал Мастер Терион, – ибо так плетется пряжа судеб. Вот он с тобой, один из исполинов, чьи имена Гиви и Гия, потомков Шемхазая, падшего ангела! Великие служат тебе, и сила их велика!
– На первый раз я прощаю тебя, о ничтожный, – холодно сказал Шендерович. – А мог бы и разгневаться, и гнев был бы мой страшен.
– Но Делание…
– А ты позаботился должным образом о нас, о Чадах Света? Ты дал нам отдохнуть после трудного пути? Ты облек нас в парчовые одеяния? Ты умастил нас елеем? Ты выразил соответствующее почтение, наконец?
– Прости, о Источник Знаний… нетерпение гнало меня…
– То-то же! – грозно ответствовал Шендерович. – Мы тебе не какие-то орудия бессловесные. И покуда не будем мы обихожены должным образом, да не свершится Делание, достойное недостойных! А свершится делание, недостойное достойных.
– Истинны твои слова, о Утроба Радости. Пойдем, ты и твой спутник-исполин, гордый потомок Шемхазая!
Гиви выпрямился и грозно сверкнул взором. Мастер Терион его порядком достал.
– Сладостна вода в горных источниках, благодетельны фиги с дерев…
– И ты, о ничтожный, полагаешь прокормить потомка Шемхазая какими-то фигами? Гляди на него! Гляди хорошенько, ибо он гневается, Орел Пустыни!
– Клянусь змеей, так, – подтвердил Гиви.
– Мясо молодого барашка, приправленного имбирем и кардамоном, нежнейшее мясо, и вино долин, и сласти, достойные царей, – вот что ожидает вас в прохладном полумраке покоев отдохновения. Увы, негоже удалившимся от мира ласкать свой взор нежным обликом прекрасных дев, но по завершении Делания обретем мы такое могущество, что слетятся к нам все гурии садов Эдемских и розы Сарона будут цвести на наших царственных ложах…
– Ладно, – величественно махнул рукой Шендерович, – с этим можно немного подождать. Но омовения мы требуем и пищи для тела. И быстро!
– Я ж говорил вам, Мастер, –
