Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - Мария Семеновна Галина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пойдем же, о Могучий, и пусть лицо увидит лицо!
Тропа оборвалась у очередной ласточкиной норы-переростка. Темный зев вел в пещеру, нутро которой после яркого солнечного света показалось Гиви совсем темным, но, уже войдя внутрь, подпираемый Детьми, он понял, что в пещере царил лишь относительный полумрак, – по обеим сторонам ковровой дорожки чадили, трепеща язычками, плоские светильники.
Своды пещеры неожиданно расступились – глазам Гиви предстал обширный подземный зал, сплошь, сверху донизу, увешанный алыми и багряными полотнищами так, что он напоминал внутренность подарочного конфетного набора.
– Прошу! – гостеприимно сказал Мастер Терион и прошел вперед на правах хозяина.
В глубине зала располагался каменный постамент, примерно, как подумал Гиви, два на полтора, покрытый малиновым алтарным покровом с изображением пылающего солнца, выполненным золотым шитьем. К постаменту вели три ступени в черно-белую клетку, по бокам которых высились обелиски с малопонятными, но неприятными глазу симметричными черными и белыми изображениями. Все это производило впечатление взбесившейся шахматной доски.
На постаменте, лениво отражая отблески пламени двух шестисвечников, лежал хрустальный шар, с живописной небрежностью задрапированный алой тканью.
Дети за спиной у Гиви с размаху упали на колени – ковры смягчили стук коленных чашечек.
– Вот оно, сердце Ордена, – благоговейным шепотом сказал Мастер. – Вот он, Сосуд Истинного, Проводник Высшего Знания! Этот атрибут нашел меня в Британском музее и сам, своей волей перешел мне в руки… сам! Как бы там ни поливали меня грязью в своих паршивых газетенках эти маловеры…
– Еще бы вас не найти, Мастер, – подсказал Брат Пердурабо, – когда он изначально принадлежал именно вам…
– Ну да, ну да… Я владел им, еще когда говорил с Чадами Света для Ди… – Он обернулся к Шендеровичу, высившемуся рядом, как неприступная скала. – Не каждому, о Источник Силы, дано помнить свои предыдущие воплощения. Но я помню все! Все помню! – Он несколько угрожающе обернулся к Брату Пердурабо.
– Знаю, Мастер, – почтительно отозвался тот.
– То-то же! Это я потряс Магический Дом Операцией Абрамелина…
– Абрамелин… – благосклонно кивнул Шендерович. – Неплохо… неплохо…
– Это я вызывал Хоронзона под палящим солнцем пустыни…
– Хоронзон – тоже неплохо, – одобрил Шендерович.
– И наконец…
Он двинулся вперед, плавно взошел по клетчатым ступеням и сдернул алтарный покров. Покров сполз, открыв черную обсидиановую поверхность. Стела возвышалась за алтарем, отражаясь в гладком камне, по которому плясали отблески шестисвечников…
– Решающий успех! Теперь Скрижаль Силы там, где и надлежит ей быть!
– Э-э… – робко сказал Гиви, – может, ей и в музее было неплохо?
Мастер Терион почти буквально испепелил его взглядом:
– Чтоб она и дальше корчилась под взорами простецов? Ну нет! Теперь она в тайном храме – и уж сей храм я наконец расположил, где подобает. Прошлый я построил еще будучи сэром Алистаром, на древней земле, в месте выхода магических струн магматического эфира. Да ты ж там служил, Брат Пердурабо! Хотя и в малых чинах, ничтожных, ежели честно… ты бы и сам помнил, если бы дано тебе было, подобно мне, хранить память о своих перерождениях…
Брат Пердурабо заскрипел зубами, но ничего не сказал.
– Я выстроил его на юго-восточном берегу Лох-Несского озера, я установил в нем Ковчег и Высокий алтарь (жалкую имитацию Скрижали Силы, ежели честно, ибо подлинная была мне недоступна). Но слишком много любопытных глаз, слишком много непосвященных! Когда во время вызывания госпожи нашей Бабалон восстала она из вод озера в облике змеином, устрашающем и величественном, кое-кто из случайных наблюдателей…
– Вот оно что! – сообразил Шендерович.
– Именно. Ну и я, еще в том своем воплощении, решил перенести алтарь. В иной сосуд, сообщающийся с нашим и наполненный до краев горним светом. Где подлинная Скрижаль в конце концов придет и встанет пред подлинным царем. – Он величественно махнул рукой. – Но оставим это. Время начинать.
– Что начинать? – Шендерович явно опешил.
– Делание, конечно!
Он поправил на груди цепь, мрачно сверкнувшую багряным светом, и кивнул Брату Пердурабо. Тот извлек из складок бело-желтого балахона потрепанный увесистый том в кожаном переплете. По краям переплет был слегка обгрызен мышами.
– Именем этой Книги Закона…
Боже мой, думал Гиви, кто эти люди? Почему они странное вытворяют? И почему Миша себя так странно ведет? Нет, я, наверное, сплю. Потому что, если бы я не спал, разве Миша бы позволил такое с собой выделывать?
Он украдкой взглянул на Шендеровича, который, величественно кивнув, принял в руки из рук Мастера Териона увесистый серебряный посох, увенчанный какой-то малоаппетитной шишкой.
– Твой Жезл для всех Чаш, и твой Диск для всех Мечей, но не предавай своего Яйца!
– Ясное дело, – согласился Шендерович.
С плеч Шендеровича спадала на клетчатый пол алая мантия, Дети стояли позади: один держал кувшин, время от времени щедро окропляя мантию Шендеровича чем-то очень напоминающим воду, другой – кадило, раскачивая его по пологой дуге. В дальней точке дуги кадило внезапно выбросило струю едкого дыма прямо перед носом Гиви, тот отшатнулся и закашлялся…
– Действуй же, Брат Пердурабо! Чего встал как столб?
Брат Пердурабо выступил вперед и, склонившись над черным постаментом, трижды поцеловал Книгу Закона и положил ее на гладкую поверхность.
– Прими же жертву, Тайное Тайн, имя которому Хаос!
Шендерович насторожился и слегка попятился.
– А где жертва? – подозрительно спросил он.
– На алтаре, о Бык Быков. Разве ты ее не видишь? Мы приносим в жертву живое астральное тело! Сущность, призванную раствориться в эфире. Я специально вызвал ее нынешней ночью и спеленал тонкими энергиями.
– А-а…
– Прости меня, Отец Отцов! Быть может, ты гневаешься, поскольку потребна тебе в качестве жертвы грубая материя? Так я могу…
Мастер Терион закрутил головой под капюшоном. Гиви на всякий случай тоже подался назад.
– Это… нет-нет, не надо, – поспешно сказал Шендерович. – Лично я – против. Грубая материя – это… плохо влияет на астрал.
– Не тревожься, о Прародитель Прародителей, Жизнь, Здоровье, Сила… из грубой материи мы подвергаем закланию лишь магических жуков из Книги Закона, да еще змею. Впрочем, – торопливо прибавил он, наткнувшись на холодный взгляд Шендеровича, – змея не умерщвляется по-настоящему. Ее просто варят в соответствующем сосуде, а в должный сезон выпускают на волю, освеженную и измененную, но оставшуюся собой…
– Тогда еще ничего, – кивнул Шендерович.
– Начнем же! – Мастер Терион нервно потер руки. – Пусть отрицательное Чадо станет слева от тебя, а Положительное Чадо – справа, пока ты будешь произносить магическую формулу.
– Какую из многих? – холодно спросил Шендерович. – Ибо формулам несть числа…
– Просто повторяй за мной, о Светоч Светочей, раздвинувший границы мира!
Дети перегруппировались и встали по бокам Шендеровича, точно конвойные. Положительное Чадо взмахнуло кадильницей, и дым ударил Шендеровичу в нос.
– О таинственная энергия в трех ипостасях! О Материя, делимая на четыре и на семь!
– Тыри насемь… апчхи!
– О вы, свободно ткущие покрывало эфира! Да исполнит каждый волю свою, подобно сильному, идущему по пути Звезды, навечно зажженной в веселой компании небес!
– В веселой компании… не без… апчхи!
– Знак, дурень! Про знак забыл!
– Сим знаком
