Звезда Берсеркера (Клуб Любителей Фантастики — « L») - Фред Саберхаген

Это был один из кораблей, чью судьбу люди с «Джоханна Карлсена» до сих пор не знали.

Позже Тупелов так и не смог припомнить, чья это была идея — встретить идущих к ним людей на полпути. Возможно, что и его собственная. Во всяком случае, он разрешил другим членам команды надеть костюмы и выйти наружу. И вместе с ними он зашагал прочь от корабля. Серая полоса пружинила под ногами, гравитационный вектор постоянно держался перпендикулярно к полосе.

Снова сигналил мостик:

— Сэр, вид у них что-то не особо радостный. И не очень здоровый. Они похожи на каких-то… беженцев, что ли…

Несколько секунд спустя:

— Сэр, среди группы замечена какая-то машина…

В скафандре Тупелова и во всех остальных скафандрах одновременно зажужжали аварийные сигналы. Они осознали, что радиокод какого-то опасного характера был в эфире.

— Быстро, назад к кораблю!

Тупелов едва успел отдать этот приказ, как понял, что он не имеет смысла. К тому же, он опоздал.

Как обнаружил Мишель, все силовые потоки вели к Таджу. Во всяком случае, так было, если вы искали Тадж. Как только была избрана цель, не было уже возможности заблудиться и не выйти к ней.

И не было возможности подобраться тихонько, чтобы как следует осмотреться. Вы избрали Тадж своей целью, решили посмотреть на него поближе, и с этого момента попали в сеть его серых петель, в его собственное особое пространство. Возможно, разумнее было принять решение бежать, но прошлого не вернешь…

Интегрировав в свою память содержание памяти Координатора, Мишель обнаружил там данные об одном объекте, смутно ему уже знакомом. Это было во время его первого испытания Ланси, он видел модель этого объекта на одном из секретных уровней Лунной Базы. Модель была неуклюжая, неправильная. И с помощью глаз Ланси он видел, как техник прикреплял электронную табличку с надписью. Значит, Земля кое-что знала об этом объекте. Берсеркеры тоже знали, каким образом образование, называемое Тадж, было связано с происхождением Мишеля Геулинкса.

Успешно завершив охоту в окрестностях Алпайна, он полетел прочь от Черной Шерсти, прямо в направлении Ядра. С самого начала этот перелет оказался весьма бурным — приходилось преодолевать мощные встречные потоки. В лицо ему били радиационные бури. Прямо из творящих топок Ядра маршем шли смерчи-колонны свежеиспеченной материи разных форм. Это был материал для рождения новых светил в спиральных рукавах, неистощимые фонтаны, бьющие из звездных недр.

Он продолжал двигаться вперед, перепрыгивая из полетного пространства в нормальное, потом снова в полетное. В некоторых местах выгоднее и быстрее было пересекать участок в нормальном пространстве. Со всех сторон нарастали признаки все более и более сложной организации мира. А ведь он удалился всего на несколько сот световых лет от Черной Шерсти, и до центра Ядра, где должен был находиться Тадж, было очень далеко. Но он достиг цели гораздо быстрее, чем ожидал.

Снаружи Тадж больше всего напоминал Мишелю гигантский геодезический купол. Размеры его трудно было определить, но он знал, что они превосходят размеры средней звезды. И он сразу почувствовал, что та неуловимая неправильность, присутствие которой он ощутил на пути к Ядру, концентрировалась именно здесь.

Итак, перед ним лежал Тадж, а в следующий момент, без всякого перехода, Тадж был уже вокруг Мишеля, со всех сторон. Он мог свободно передвигаться внутри Таджа, но не видел выхода обратно в свободное пространство из этой клетки сплетающихся серых полос и петель. Ничего похожего на геодезическую структуру, которую он видел снаружи.

И это был центр, разносящий по всему Ядру ощущение неправильности.

Пространство, окружавшее Мишеля, было заполнено воздухом с нормальным планетарным давлением. Но неправильность заключалась не в том, что присутствовала атмосфера. Казалось, само пространство здесь было создано для воздуха. Эфир был полон радиосигналов, некоторые были уже древними, и не принадлежали ни людям, ни берсеркерам. Сигналы бесконечным хороводом вертелись внутри Таджа, внутри огромного, но замкнутого пространства. Но неправильность заключалась не в этих сигналах.

Кроме того, в эфире имелись и сигналы людей — весьма недавние сигналы. А также и шифрованные сообщения берсеркеров, в которых говорилось, что человечья добыча только что стала доступной для них. Но даже это не являлось источником неправильности Таджа.

Мишель взял ориентир. Потом, не теряя времени, поспешно отправился в полет. В невероятном воздухе прокатился грохот ударной волны — она мчалась перед ним, как стена пламени.

Он увидел и узнал флагман людей, «Джоханн Карлсен», похожий на жемчужину в оправе серых кружев. На одной из серых лент, окружавших корабль, толпились люди и машины. Это была схватка. Очевидно, разведывательная партия покинула корабль и теперь была отрезана от него.

Машины врага размерами не превосходили отдельного человека, и энергия, излучаемая ими, была практически незначительной. Зависнув над полем битвы, Мишель принялся рукой вылавливать андроидов-берсеркеров, сжимать их в кулаке, выдавливая досуха энергию и информацию, накапливая все это в резервном пространстве Ланселота. Уцелевшие машины бросились в бегство.

Теперь пространство наполняли лишь голоса людей:

— …что это такое — я не знаю…

— …неизвестная форма жизни…

— …все в корабль, оттуда вступим в контакт…

Эти голоса открыли дверь в пространство памяти, которое уже давно было заперто для Мишеля, памяти о доэлектронной поре, когда он еще не знал Ланселота…

Еще один голос, женский, быстро затихающий:

— …Боже, помогите, они схватили меня… помогите…

Огневые когти Мишеля разжались, отбросив металлические останки врагов. Осколки полетели сразу во всех направлениях. Голос его матери… Он молниеносно развернулся и огненным метеором бросился в погоню…

Впереди мчались уцелевшие машины берсеркеров, унося свою пленницу. Мишель не ощущал наружного предела Таджа, но у структуры должен был быть какой-то центр. И машины неслись в его направлении. Мишель постепенно нагонял их. Полдесятка машин бросилось на перехват, чтобы задержать преследование, но он промчался сквозь их четко рассчитанный строй, оставляя за спиной медленно крутящиеся расплавленные обломки, не задерживаясь ни на секунду.

Он чувствовал, что центр Таджа где-то неподалеку, и то же самое говорила ему информация из недавно проглоченных берсеркеров. На пересечении трех больших серых лент его поджидала самая быстрая машина из всех, с какими ему приходилось сражаться до сих пор. И она была самых больших размеров. Она напоминала что-то среднее между звездолетом и роботом, и как раз закрывала металлический люк, запечатывая некий объект в своих металлических недрах. Люк закрылся, отрезав зовущий на помощь радиокрик женщины и эту тишину не мог пробить даже чуткий радиослух Ланселота. Вокруг металлического гиганта собирались в боевые порядки вспомогательные машины. Но эти порядки оставляли свободную мирную тропу для Мишеля — его словно приглашали приблизиться.