Светила - Элеанор Каттон

– Тогда как же начальник тюрьмы Шепард узнал о ее существовании?

– По чистой случайности, – ответствовал Девлин. – Я хранил документ в своей Библии, чтобы не измять ненароком, а начальник тюрьмы Шепард увидел его, пролистывая Священное Писание. Это случилось где-то спустя месяц после смерти мистера Уэллса.

Мади кивнул:

– Когда мистер Шепард случайно обнаружил дарственную, он был один?

– Да.

– Что он сделал?

– Он посоветовал мне показать документ мисс Уэдерелл; так я и поступил.

– Тотчас же?

– Нет, я прождал несколько недель. Мне хотелось переговорить с нею наедине, без ведома миссис Карвер, а возможности все не представлялось, учитывая, что обе женщины жили под одним кровом и крайне редко разлучались.

– А почему вы хотели, чтобы ваш разговор с мисс Уэдерелл состоялся без ведома миссис Карвер?

– На тот момент я полагал, что миссис Карвер – законная наследница состояния, обнаруженного в хижине мистера Уэллса, – объяснил Девлин. – Мне не хотелось вбивать клин между нею и мисс Уэдерелл из-за документа, который – как знать? – вполне мог оказаться чьей-то глупой шуткой. Поутру двадцатого марта, как вы помните, миссис Карвер вызвали в суд. Я прочел о вызове в утренней газете и тотчас же поспешил в «Удачу путника».

Мади кивнул:

– А до того дарственная так и хранилась в вашей Библии?

– Да, – подтвердил Девлин.

– После того как начальник тюрьмы Шепард впервые обнаружил дарственную, имел ли он доступ к вашей Библии, когда никого другого рядом не было?

– Да постоянно, – заверил Девлин. – Я беру Библию с собой в полицейское управление каждое утро и частенько оставляю ее в тюремной канцелярии, пока занимаюсь другими делами.

Мади помолчал немного, дожидаясь, пока все не осознают скрытый смысл его слов. И продолжил, внезапно поменяв тему:

– Как давно вы знаете мисс Уэдерелл, ваше преподобие?

– Я не был знаком с нею лично вплоть до двадцатого марта, когда я навестил ее в «Удаче путника». Однако с того самого дня она находится под моим наблюдением в тюрьме полицейского управления и я вижусь с ней каждый день.

– В течение этого периода вам представлялась возможность понаблюдать за нею и поговорить с ней?

– Сколько угодно!

– Вы можете описать в общих чертах, какое впечатление у вас составилось о ее характере?

– Самое положительное, – заверил Девлин. – Безусловно, она жертва обстоятельств, и, безусловно, у нее в прошлом бывало всякое, но для того, чтобы исправиться и начать новую жизнь, требуется немалое мужество, и ее старания меня очень радуют. Для начала она избавилась от своей пагубной зависимости и твердо решила никогда больше не торговать своим телом. И то и другое достойно всяческих похвал.

– А что вы думаете о ее душевном здоровье?

– О, она абсолютно в здравом уме, – заморгал Девлин. – Я в этом ни минуты не сомневаюсь.

– Благодарю вас, ваше преподобие, – промолвил Мади и, обернувшись к судье, повторил: – Благодарю вас, сэр.

Далее заслушали экспертное заключение доктора Гиллиса, некоего доктора Сэндерса, вызванного из Кумары, чтобы представить второе медицинское мнение касательно психического состояния Анны, и некоего мистера Уолшема, инспектора греймутской полиции.

Последним был вызван истец, Джордж Шепард.

Как Мади и ожидал, Шепард долго распространялся о дурной репутации Анны Уэдерелл, ссылаясь на ее опиумную зависимость, ее сомнительную профессию и ее былую попытку самоубийства как на доказательства того, сколь низко она пала. Он в подробностях объяснил, как именно из-за ее поведения впустую тратятся полицейские ресурсы и ниспровергаются морально-этические стандарты, и настоятельно порекомендовал определить ее в только что отстроенный работный дом в Сивью. Но Мади мастерски спланировал защиту: после разоблачений, касающихся А-Су, и показаний Девлина Шепардовы нападки звучали злобно и даже мелочно. Мади мысленно поздравил себя с тем, что затронул вопрос о возможном помешательстве Анны раньше, чем такая возможность представилась истцу.

Когда Брохэм наконец сел, судья, прищурив глаз, оглядел скамью адвокатов и объявил:

– Свидетель – ваш, мистер Мади.

– Благодарю вас, сэр, – откликнулся Мади. И обернулся к тюремщику. – Господин начальник тюрьмы Шепард, на ваш взгляд, подпись Эмери Стейнза на этой дарственной – это очевидная подделка?

Шепард вздернул подбородок:

– Я бы назвал ее довольно неплохой копией.

– Простите, сэр, почему «довольно неплохой»?

– Это хорошая копия, – раздраженно поправился Шепард.

– Можно ли назвать ее точной копией подписи мистера Стейнза?

– Это решать экспертам, – пожал плечами Шепард. – Я не специалист по профессиональному мошенничеству.

– Господин начальник тюрьмы Шепард, – продолжал Мади, – а вам удалось усмотреть какое-либо различие между этой подписью и другими документами, подписанными мистером Стейнзом, каковыми Резервный банк располагает в огромном количестве, причем подлинность их доступна проверке?

– Нет, не удалось, – отвечал Шепард.

– Тогда на каком основании вы заявляете, что подпись поддельная?

– Я видел пресловутую дарственную в феврале, и на тот момент она не была подписана, – объяснил Шепард. – Мисс Уэдерелл принесла тот же самый документ в суд во второй половине дня двадцатого марта, и подпись на нем стояла. Возможны только два объяснения. Или она сама подделала подпись – а я убежден, что так и есть, – или она действовала в сговоре с мистером Стейнзом во время его отсутствия, и в таком случае она дала ложное показание под присягой.

– На самом деле есть и третье объяснение, – промолвил Мади. – Если подпись действительно подделана, как вы с пеной у рта доказываете, подписать документ мог кто-то, помимо Анны. Кто-то, кто знал, что дарственная находится у капеллана, и кому очень хотелось – в силу каких бы то ни было причин – предать мисс Уэдерелл суду.

– Ваш намек оскорбителен, мистер Мади, – с каменным лицом заявил Шепард.

Мади извлек из портмоне бумажный листок.

– Здесь у меня долговая расписка, – проговорил он, – датированная июнем прошлого года и предоставленная мистером Ричардом Мэннерингом; она заверена самой мисс Уэдерелл. Вы замечаете что-нибудь необычное в подписи мисс Уэдерелл, господин начальник тюрьмы?

Шепард повертел в руках записку.

– Она поставила крест вместо подписи, – наконец сообщил он.

– Вот именно: она поставила крест вместо подписи, – повторил Мади. – Если мисс Уэдерелл не может даже свое собственное имя написать, с чего, ради всего святого, вы взяли, господин начальник тюрьмы Шепард, что она способна в точности воспроизвести чужую подпись?

Все взгляды были устремлены на Шепарда. Он не поднимал глаз от долговой расписки.

– Благодарю вас, сэр, – обратился Мади к судье. – У меня больше нет вопросов.

– Хорошо, мистер Мади, – отозвался судья, в голосе его звучало не то неодобрение, не то сдерживаемый смех. – Вы можете сесть.

Венера – утренняя звезда

Глава, в которой искушение являет себя под маской.

Как только «Попутный ветер» причалил в Порт-Чалмерсе, Анне вместе с другими женщинами пришлось встать в очередь на медицинский осмотр. Из карантинного изолятора она проследовала на таможню, где у нее проверили и проштамповали въездные документы. После всех собеседований ее направили в багажное отделение забрать чемодан (совсем маленький, немногим больше шляпной картонки; такой, в сущности, можно нести и под мышкой); там она столкнулась с очередной проволóчкой – ее кладь по ошибке загрузили в экипаж какой-то другой дамы. К тому времени, как ошибку исправили и багаж ей вернули, полдень давно миновал. Выйдя наконец-то на улицу, Анна с надеждой оглянулась по сторонам, высматривая златокудрого юношу, с которым так чудесно поболтала утром на палубе, но вокруг были сплошь чужие лица: ее попутчики давно исчезли в городском столпотворении. Девушка поставила чемодан на землю и принялась поправлять перчатки.

– Прошу прощения, мисс, – прозвучал чей-то голос. Анна обернулась: к ней приближалась медноволосая женщина, пухленькая, с безупречным цветом лица, разодетая в элегантное платье из зеленой парчи. – Прошу прощения, – повторила она, – но вы ведь, наверное, только что прибыли?

– Да, мэм, – подтвердила Анна. – Только что – этим самым утром.

– А на каком судне, не подскажете?

– На «Попутном ветре», мэм.

– Да, – проговорила дама, – да, в таком случае вы, вероятно, сможете мне помочь. Я встречаю молодую женщину по имени Элизабет Маккей. Она примерно одних лет с вами, хрупкая, неприметная, одета как гувернантка, путешествует одна…