Лирика панелек - Илья Константинович Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того как все закончилось, потрясенная победой компания сидела отдельно. Все зеваки разошлись, побитых кадетов унесли свои. Больше всего было жалко парня, которому Кипа откусил мочку уха. Флинт держался за руку, которая сильно дрожала и болела. Кипа водил языком по зубам, пробуя так и не понравившейся ему вкус крови. Лёня лежал на земле и смотрел в небо, в ушах у него звенело, голова раскалывалась. У Бобби были разбиты бровь и губа, на щеке виднелся синяк. Но его это не беспокоило, он смотрел вслед Кате, которая, не обратив на него внимания, уходила с пустыря.
– Парни, спасибо вам большое. Я даже не ожидал такого, – Бобби чувствовал себя виноватым перед друзьями. – Парни, извините, мне нужно идти. Еще встретимся, – Ваня обнял каждого и поспешил покинуть пустырь.
Ребята еще долго сидели, обсуждая произошедшее, приходя в себя. Размышляли, как объяснить побои родителям.
Темнело. Кровавое солнце отражалось в окнах. Ваня, погруженный в раздумья, брел по темным дворам.
Способность мыслить – одна из основных способностей человека. Не раз бывало такое, что человек слишком глубоко погружался в собственные размышления и собственноручно топил себя в них. Быть легкомысленным в нужные моменты жизненно необходимо: это помогает поддерживать оптимизм. Вовремя прикинуться дураком – высшая мудрость. Ваня это отлично понимал, но не мог справиться с собственными переживаниями.
Вскоре Бобби дошел до дома, в котором жила Катя, но зайти к ней не решался. Он сел на лавочку, поглядывая в окно ее комнаты. Со скамейки он наблюдал драму маргиналов. Двое ценителей этилового Грааля закатили семейную ссору прямо на улице. Как оказалось позже, женушка с опухшим лицом и кокетливым синяком под левым глазом приревновала своего чумазого принца в элегантно помятом винтажном пиджаке. Этот пиджак придавал некую важность и явно давал понять, что сей представитель немало потрудился на помойках, чтобы найти столь диковинную вещь.
В окно выглянула Катя. Заметила Бобби. Он же этого почему-то испугался и хотел уже уйти. Его совсем не интересовала семейная драма уличной диаспоры. Тут железная дверь отворилась, вышла Катя. Она села на лавочку рядом с Бобби и несколько минут просто молчала.
– Спасибо, – тихо произнесла Катя.
– Ты же знаешь, что я не мог оставить этого просто так. Может, сейчас расскажешь, что случилось? – Бобби был необыкновенно мрачен.
– Нет, не расскажу. Это мое дело, и вообще зря вы с ними дрались.
– Ты о чем сейчас? Как это – твое дело? Кать, все хорошо? – недоуменно говорил Ваня, повышая голос.
– Вань, я больше не могу быть с тобой. Спасибо тебе за все. Кажется, я влюбилась в Рому. Просто мы с ним немного поругались в последний раз. А ты из этого раздул проблему.
– Знаешь, Кать, – перебил ее Ваня. – Удачи тебе. Просто вот. Пока. Был рад общаться, надеюсь, больше не придется.
После этих слов Бобби покинул двор.
Ваня долго бродил между высотками, проходя через дворы, парки. Его трясло от несправедливости и обиды. Почему-то именно в этот момент Бобби вспомнил про отца, которого не было дома два дня, и решил отправиться на его поиски.
Он обошел все пивнушки в округе, нашел дружков отца и пытался узнать хоть что-то. Было давно за полночь. Ваня уже не шел в какое-то определенное место, а просто ходил по улицам в ожидании чуда. И чудо свершилось. В парке недалеко от дома на скамейке сидел нетрезвый отец. Ваня сел на лавочку рядом с отцом и ощутил спокойствие.
– Мама дома волнуется, – сказал Ваня, обнимая отца за плечи.
– Я понимаю, – отвечал отец. – Видимо, пора возвращаться, но давай немного поговорим с тобой. Когда мы в последний раз сидели, просто разговаривали?
– Давненько, – отметил Бобби.
– А ты чего битый?
– За девушку заступился.
– За Катю? Я бы на твоем месте держался подальше от нее, нехорошая она.
– Я уже понял, мы сегодня расстались.
– А ты, Ваня, похож на меня, – улыбаясь, говорил отец. – Я тоже люблю всех, только зачастую это больно. Запомни, сын мой: когда ты доверяешься человеку, ты даешь ему возможность убить тебя. И, как ни крути, это будет твоей слабостью. Прожить жизнь без любимой девушки будет легче. Хотя не так интересно.
– Пожалуй, легче любить весь мир в целом, а не конкретных людей, – Ваня задумчиво смотрел в небо.
– Тут ты прав, сын мой.
– Мне кажется, проживу я свою жизнь один. Любя мир. Я слишком добрый, чтобы любить. Но это все лирика, а теперь идем, – Бобби положил руку отца себе на плечо и повел его домой. Путь им освещала полная луна, на небе не было ни тучки. И на улице не было ни живой души.
– Вань, а какую семью ты хотел? – спросил отец.
– Я бы хотел тебя и маму, да и хватит мне.
– А как же твоя любовь? – удивился отец.
– Моя любовь уже отдана моим друзьям. Если в этой жизни мне встретится человек, который полюбит меня и подарит этот приятный огонек в душе, я буду только рад. Но сам я боюсь, что более не смогу разжечь огонь у кого-то.
– Да ты, сынок, фантазер.
– Зато как приятно будет, если фантазии сбудутся, – Ваня наконец-то улыбнулся.
Бобби не первый раз возвращал отца домой. Через пару дней он отлежится и выйдет на работу, а через пару недель заживут раны Бобби от драки. Но осадок в душе после этого дня не исчезнет никогда.
9
Лучик солнца осторожно пробирался сквозь шторы. Добрался до больших глаз Июля. Пожмуря серую мордашку, Июль открыл глаза и сместился с линии огня солнышка.
