Очерк Тайноведения - Рудольф Штайнер

Как физическое тело, например, нуждается в доставке продуктов питания во внешнем мире, с которым оно является равного рода, также нечто аналогичное есть тот случай с астральным телом. Мыслят себе некое человеческое физическое тело, удаленным из окружающего его мира. Оно должно было бы погибнуть. Это показывает, что оно без всего физического окружения не может быть. На самом деле вся Земля должна быть именно такой, какая она есть, если на ней должны были бы иметься физические человеческие тела. В истинности есть, именно, все человеческое тело только часть Земли, да в широком смысле - часть всей физической Миро-вселенной (Weltalls). Оно ведет себя в этом отношении как, например, палец руки в отношении всего человеческого тела. Отделят палец от руки, и он не сможет оставаться никаким пальцем. Он иссохнет. Так также должно было бы произойти с человеческим телом, если бы оно было отделено от того тела, членом которого оно является; от жизненных условий которые ему доставляет Земля. Поднимут его на достаточное количество миль над поверхностью Земли, то оно погибнет, как погибает палец, который отделяют от руки. Если человек напротив своему физическому телу этот факт учитывает меньше, чем напротив пальцу и телу, то это основывается единственно на том: что палец не может прогуливаться по телу, как человек по Земле и что для такового, поэтому, такая зависимость легче бросается в глаза.

Как теперь физическое тело встроено (eingebettet) в физический мир, к которому оно принадлежит, так является астральное тело принадлежащим к своему. Только оно становится через бодрствующую жизнь вырванным из этого своего мира. Можно то, что здесь происходит, сделать наглядным неким сравнением. Мыслят себе сосуд с водой. Капля в пределах всей этой водной массы есть ничто для себя обособленное. Берут, однако, маленькую губочку и высасывают с ней каплю из всей водной массы. Такое нечто происходит с человеческим астральным телом при пробуждении. Во время сна есть оно в неком, с ним равным миром. Оно образует нечто, неким известным образом к таковому, принадлежащее. При пробуждении, всасывают его физическое тело и эфирное тело. Они наполняют себя им. Они содержат органы, через которые астральное тело воспринимает внешний мир. Оно должно, однако, чтобы прийти к такому восприятию, выделить себя из своего мира. Из этого своего мира, однако, может оно получить про-образы, которые необходимы ему для эфирного тела. - Как физическому телу, например, приходят продукты питания из его окружения, так же приходят к астральному телу во время состояния сна образы окружающего его мира. Оно живет здесь, на самом деле, вне физического и эфирного тела в Миро-вселенной. В той самой Миро-вселенной, из которой рожден весь человек. В этой Миро-вселенной есть источник образов, через которые человек сохраняет свою форму. Он гармонично вчленен в эту Миро-вселенную. И он выделяет себя во время бодрствования из этой охватывающей гармонии, чтобы прийти ко внешнему восприятию. Во сне возвращается его астральное тело назад в эту гармонию Миро-вселенной. Оно вводит при пробуждении из таковой так много силы в свои тела, что оно может пребывания в гармонии опять лишиться на некоторое время. Астральное тело возвращается назад во время сна в свою родину и приносит с собой при пробуждении вновь укрепленные силы в жизнь. Внешнее выражение находит владение, которое приносит с собой астральное тело при пробуждении, в освежении (Erquickung), которое ссуждает здоровый сон. Дальнейшие изложения Тайноведения покажут, что эта родина астрального тела есть более охватывающая чем та, что принадлежит физическому телу в более узком смысле из физического окружения. В то время, как человек, именно, как физическое существо, есть член Земли, принадлежит его астральное тело Мирам, в которые встроены еще другие Мировые тела, чем наша Земля. Он вступает через это что, как уже сказано, лишь в дальнейших изложениях может стать ясным - во время сна в некий Мир, к которому другие Миры, чем Земля, принадлежат.

Это должно бы быть излишним, указывать на одно легко устанавливающееся недопонимание в отношении этих фактов. Оно, однако, не есть бесполезно в наше время, в которое имеются известные материалистические образы представлений. Со сторон, в которых они господствуют, может естественно быть сказано, это есть единственно научно чтобы, то нечто как сон, исследовать по своим физическим условиям. Если также ученые не были бы едины о физической причине сна: одно установлено, однако, твердо, что человек должен был бы принять определенные физические процессы, которые лежат в основе этого явления. Если, однако, все-же желали бы распознать, что сверх-чувственное познание с этим утверждением вовсе не находится в противоречии! Оно признает все, что этой стороны говорится, как признается, что для физического возникновения некого дома, один кирпич должен быть положен на другой и что, когда дом готов, его форма и его совместное соединение могло бы быть объяснено из чисто механических законов. Однако, чтобы дом возник, для этого необходима мысль архитектора. Ее не найдут, если единственно исследуют физические законы. - Так, как позади физических законов, которые дом делают объясненным, стоят мысли его творца, то позади того, что физическая наука преподносит полностью верным способом, стоит то, о чем будет говориться через сверх-чувственное познание. Конечно, это сравнение будет часто преподноситься, когда речь идет о правомочности заключения (Rechtfertigung) некой Духовной основы (Hintergrundes) мира. И его можно найти тривиальным. Но в таких вещах дело идет не о том, чтобы ознакомиться с известными понятиями, но о том, чтобы им для обоснования некой вещи приложить верный вес. При этом может просто через это быть воспрепятствовано, чтобы противо-поставленные представления имели некую слишком большую силу над силой суждения, чтобы этот вес ощущать правильным способом.

Некое промежуточное состояние между пробуждением и сном есть сновидение. То, что переживания сновидения предлагают чувственному рассмотрению, это есть пестрое взаимо-переплетение (Durcheinaderwogen) некого мира образов, которое, однако, все-же также нечто несет в себе из правил и законов. Наплыв и отлив, часто в запутанной последовательности, кажется сначала, показывает этот мир. Человек является отсоединенным в своей сновидческой жизни от закона бодрствующего сознания, которое приковывает его к восприятию чувств и к правилам своей силы суждения. И все-же имеет сновидение нечто от полно-таинственных законов, которые для человеческого предугадывания являются полно-интригующими и привлекательными и которые являются глубинной причиной того, что красивую игру фантазии, как она располагается в основе художественного ощущения, всегда охотно сравнивают со "сновидением". Нужно только вспомнить себе некоторые характерные сны, и это можно найти подтвержденным. Человек сновидит, например, что он прогоняет набросившуюся на него собаку. Он пробуждается и находит себя, именно еще при этом, как он безсознательно отталкивает от себя часть одеяла, которое легло на непривычное место его тела и стало ему поэтому обременительным. Что делает здесь сновидческая жизнь из чувственно воспринимаемого процесса? Что воспринимали бы чувства в бодрствующем состоянии, оставляет сначала сновидческая жизнь лежать полностью в бессознательном. Она, однако, удерживает твердо нечто существенное, именно тот факт, что человек желает нечто отвратить от себя. И вокруг этого закручивается некий образный процесс. Образы, как таковые, есть отзвуки бодрственной дневной жизни. Способ, которым они заимствуются из таковой, имеет нечто произвольное. Каждый имеет ощущение, что ему во сне, при том же самом внешнем поводе, могли разыгрываться также другие образы. Однако ощущение, что человек должен нечто предотвратить, выражают они чувство-образно (sinnbildlich), символически. Сновидение создает чувство-образы; оно есть символист (Symboliker). Также внутренние процессы могут превращаться в такие сновидо-символы. Человек сновидит, что около него бушует огонь; он видит во сне пламя. Он пробуждается и чувствует, что он слишком сильно укрыл себя и ему стало слишком тепло. Чувство слишком большого тепла выражается символически в образе. Полностью драматические переживания могут разыгрываться в сне. Некто сновидит например, что он стоит у пропасти. Он видит, как подбегает ребенок. Сновидение позволяет ему испытать все мучения мысли: если ребенок только не смог бы быть невнимательным и не сорвался бы в глубину пропасти. Он видит, он падает и слышит глухой удар тела внизу. Он пробуждается и воспринимает, что некий предмет, который висел на стене комнаты, сорвался и при своем падении издал глухой звук. Этот простой процесс сновидческая жизнь выражает в процессе, который разыгрывается в напряженных образах. - Не нужно пока вообще вдаваться в размышление над тем, как это происходит, как в последнем примере, что мгновение глухого удара некого предмета было разложено в ряд процессов, которые кажутся простирающимися через известное время; нужно только схватить глазом, как сновидение то, что предоставило бы бодрствующее чувственное восприятие, превращает в некий образ.