Обратный отсчет: Равнина - Токацин

…Свет коснулся сомкнутых век. Гедимин встряхнулся, сбрасывая дремоту, и сел на матрасе. В отсеке было темно — светилась только щель между нарукавными пластинами. Сармат отодвинул их и взглянул на дозиметр. «А вот и оно…»

Фон вырос не сильно — на считанные микрокьюгены; вот только стрелка, до сих пор указывавшая на главный корпус, теперь задумчиво крутилась на шпеньке — то в одну сторону, то в другую. График интенсивности «сигмы» выгнулся зубцом и задёргался, выписывая гребёнку. Гедимин сдёрнул височную пластину — на кожу легли тёплые волокна.

— А, это ты на дозиметре… — он покосился туда, где за многослойными экранами «горели» два реактора. Невидимое щупальце сползло с прибора, и указатель завертелся быстрее. Гедимин поднял руку — стрелка перестала крутиться, но ещё раскачивалась. «Ага, оно сконденсировалось. Скорее всего…» — он наклонил запястье, и стрелка замерла. Кривая снова выгнулась, кожу обдало теплом — щупальце зацепило ладонь.

«Оно там. А я всё проспал. Успею подняться?» — Гедимин включил сигма-сканер. Не успел он направить прибор туда, куда указывала стрелка на дозиметре, как экран побелел от ряби. Сармат, мигнув, развернул его книзу — рябь не уходила. «Фон не настолько сильный, чтобы… Эй!»

— Слезь с прибора, — прошептал он, недовольно щурясь. Невидимое щупальце, уложенное на сенсоры, напрочь их засвечивало. Указатель отвлёкся от точки над станцией и развернулся ко второму запястью сармата. Тот встряхнул рукой.

— Что тебе? Что не так?

— Sata! — Вепуат, неподвижно лежавший на соседнем матрасе, вдруг вскинулся, резко перекатился на другой бок и хлопнул по стене. — Право руля!

Гедимин щелчком отключил светящийся экран и медленно опустился на матрас. Дозиметр погас сам — видимо, излучение ослабло.

— Вверх и вверх, до упора… — пробормотал Вепуат и обмяк. Через пару секунд Гедимин услышал его ровное дыхание.

«Опять куда-то полетел,» — покачал головой Гедимин, приоткрывая экран дозиметра. Частые зубцы на графике уползли на край экрана — кривая снова вытянулась в прямую. Стрелка-указатель замерла, развёрнутая к главному корпусу. Наверху было тихо.

1 день Льда, месяц Лучей. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

«Вот сколько нужно выждать, чтобы все филки точно намылись?» — Гедимин угрюмо сощурился. Вода в скафандр ещё не набралась, а вокруг уже бродили мелкие сарматы, неприязненно глядя на занятый шланг. Свободных мест не было — повсюду лилось и булькало. Перевёрнутые чаны отодвинули в сторону — в угол, где обычно прятался Гедимин. «Раньше они успевали быстрее. Больше их стало, что ли?»

Вздрогнув от неожиданной мысли, он пригляделся к ближайшему филку. Тот, как и все в душевой, был затронут направленной мутацией, но чем-то отличался — то ли ступал не так уверенно, то ли чаще дёргал перепончатыми ушами…

— Чего смотришь? Шланг на базу! — филк сердито фыркнул.

— Ты из «Рутении»? — спросил Гедимин, пропустив его слова мимо ушей. — Вас тоже мутировали?

Теперь фыркнули сразу четверо.

— Связались же мы с твоим куратором! — филк нащупал перепончатое ухо, посмотрел на выгнутую, поставленную на пальцы ступню и выразительно поморщился. — Надо было тогда направо свернуть — дошли бы до портала. Дрогош! Говорил же я — колея справа!

Гедимин закрыл вентиль, вернул шланг в крепления и отошёл к стене. Внутри скафандра плескалась прохладная вода. Филки забились под душ и продолжили спор. Гедимин уже не прислушивался.

— Эй, вы не ви… — Вепуат, заглянувший в душевую, увидел сармата и радостно ухмыльнулся. — Вот ты где! Хватит уже, вылезай. Надо чашки забрать, а то холодает. А у Броннов ничего тёплого нет. Промёрзнут — лопнут!

Гедимин мигнул.

…Лифт не работал — филков-дежурных отозвали вниз. Когда сарматы добрались до верхнего люка, сигма-сканер показал, что снаружи минус пять.

— Экстремальный мороз, — Гедимин сдержанно фыркнул, оглядываясь на пустой «чердак». — Только и сидеть по норам.

— К рассвету будет холоднее, — сказал Вепуат. — Айзек правильно опасается. Ох ты ж, ядро Сатурна! Опять огнелюбкам досталось…

Там, где был шевелящийся травяной ковёр, лежала пятнистая корка инея. В неё вмёрзли волокна побегов и так и не сброшенные споры.

…Башни блестели от инея. Похолодало резко, разом выдавив из воздуха всю влагу. Вепуат, оставив в покое вымерзшие огнелюбки, отцеплял чашки от каменных ступеней. Иногда приходилось поддевать когтями. Внутри ничего не было, даже кристаллов инея, но вот снаружи наросли серебристо-синие слои.

Гедимин придирчиво осмотрел двери душевой. За ангары «дирижаблей» он не беспокоился — кто-то ещё с вечера заложил термоэлементы в междустенья. «А вот у Джагулов термоэлементов нет,» — думал сармат, замеряя температуру внутри здания. «А синоптики есть. Хорошо закрыли. До минус ста не дойдёт — трубы не заденет.»

— Гедимин! — Вепуат уже сложил чашки в мешок с волокном и теперь смотрел на сигма-сканер. — Деревяшки! Думал, без нас вытащат. А похоже, Айзек забыл. Поможешь?

— Деревяшки? — Гедимин мигнул. «То, что зарыли на прокалку? Оно что, до сих пор там лежит?»

…Нижние слои гравия были рыхлыми — стоило подломить верхний, и камешки посыпались легко. Гедимин выволок на поверхность перевёрнутый чан. Древесина почернела и заблестела. Инея на ней не было, верхние волокна лежали плотно, — заморозки ей, похоже, не навредили.

— Это надо вниз, и быстро, — Вепуат ухватился за края чана. Гедимин обернул ёмкость защитным полем и снова наклонился над закопанным тайником. «Так, тут второй чан. А тут плоские деревяшки.»

Сармат не сразу узнал их — от жара они сплющились, потеряв половину объёма. О том, что древесина не совсем обычная, напоминал только красноватый отлив на изломе. Гедимин щёлкнул по плашке когтем, ожидая услышать треск, — и она протяжно зазвенела. Вепуат, заталкивающий второй чан в шахту, вздрогнул и обернулся.

— Работает⁈

…Отогретые плашки вынули из защитного поля. Гедимин разложил их в ряд под растянутой на стене схемой.

— Режешь? Не рано? Им же ещё сохнуть…

Гедимин пожал плечами.

— Объём сильно не изменится. Можно уже сейчас собирать агрегат. Потом чуть подтянуть шнурки, если нужно.