Власть и наука - Валерий Сойфер

Арест и гибель Левитского, Фляксбергера, Говорова и Эмме

В ту же ночь 15 февраля 1941 года, когда НКВД арестовало Карпеченко, был арестован Леонид Ипатьевич Говоров. 28 июня 1941 года было произведено сразу четыре новых ареста -- члена-корреспондента АН СССР Григория Андреевича Левитского, профессора, члена-корреспондента Чехословацкой земледельческой академии Константина Андреевича Фляксбергера (о нем при открытии вавиловского института в 1925 году Горбунов говорил в Кремле: "Константин Андреевич Фляксбергер -- лучший знаток пшениц"), кандидата наук Николая Васильевича Ковалева и академика ВАСХНИЛ Александра Ивановича Мальцева16, а 19 октября в Горьком арестовали заведующую кафедрой генетики и цитологии Горьковского сельскохозяйственного института профессора Елену Карловну Эмме. Всем им предъявлили обвинение во вредительстве, Эмме также инкриминировали "шпионскую деятельность в пользу Германии", а Левитскому, который побывал в застенках чекистов в 1918 и в 1933 годах (см. главу V), приписали по старой памяти "принадлежность к Трудовой Крестьянской Партии и к троцкистско-каменевскому блоку".

Григорий Андреевич Левитский был старше Вавилова на 9 лет (родился 7 ноября 1878 г. на Украине под Киевом в семье священника). Левитский сочувствовал эсерам, в 1907 году он принял участие во Всероссийском съезде Крестьянского союза -- революционно настроенной организации и был царскими властями арестован. На 8 месяцев он оказался заключенным в Бутырскую тюрьму, а после этого выслан на 3 года из России, которые провел в лабораториях биологов в Англии, Германии, Италии и Франции. Передвигался он с места на место на велосипеде, на другие виды транспорта денег не было. Поработал он в частности на русской биологической станции вблизи Неаполя. С апреля 1909 до августа 1910 года работал в лаборатории классика ботаники Эдварда Страсбургера. Именно здесь Левитский впервые доказал, что в растительных клетках, также как и в животных, есть митохондрии. Он же впервые высказал предположение, что у митохондрий должен быть свой генетический аппарат, что в 1950е годы блестяще подтвердилось. В 1915 году Левитский сдал магистерские экзамены в Киевском университете и был зачислен приват-доцентом. В 1921 г. он был избран профессором Киевского сельхозинститута.

Вскоре после переезда Вавилова из Саратова в Петроград в 1920 году он стал писать письма Левитскому в Киев, приглашая его возглавить работы по цитологии и генетике в создаваемом им институте. Уже в то время Левитский был самым крупным специалистом в области цитогенетики в стране (его книга "Материальные основы наследственности", изданная в 1924 году (99), была долгое время самым авторитетным руководством по этим вопросам на русском языке). Как только был учрежден Институт прикладной ботаники и новых культур, Левитский решил принять предложение Вавилова. В официальном приглашении Вавилов просил дорогого Григория Андреевича приступить к "организации Цитологического и Анатомического отделений", добавляя "все мы в один голос останавливаемся на Вас. Кроме этого, хотелось бы передать Вам также, хотя бы частично, редактирование "Трудов по прикладной ботанике"... Эта работа большой ответственности... В нашу среду входит с осени Карпеченко, но главным образом для работы по генетике" (100).

Переезду в Петроград мешало одно обстоятельство, о котором Левитский известил Вавилова. Он, как тогда говорили, был "поражен в правах" -- советская власть ограничивала переезды "лишенцев", запрещала занимать должности на государственной службе, участвовать в общественных организациях. Причиной лишения Левитского прав было то, что он был призван в 1914 году в царскую армию и получил чин прапорщика, хотя никогда в боевых действиях не участвовал. Офицеров царской армии большевики преследовали. Вавилов быстро добился для него реабилитации, ГПУ сняло свои претензии, и в 1925 году Левитский вместе с женой, Натальей Евгеньевной Кузьминой, также цитологом, переехал в Ленинград.

За годы работы в ВИР▓е и в университете Левитский создал самобытную школу цитогенетиков растений, воспитал много учеников, разъехавшихся по всей стране. Им были опубликованы книги и много экспериментальных статей. 29 марта 1932 года Левитский был избран членом-корреспондентом АН СССР. Как рассказано выше, в 1933 году он был арестован органами ОГПУ, но в ходе допросов не согласился ни с одним из пунктов чекистских "доказательств" и был приговорен к трем годам административной ссылки, Однако срок был скощен. Левитский был едва ли не единственным, кто тогда на следствии не выронил ни одного слова осуждений в адрес коллег и друзей, не высказал подозрений ни против кого, никого не оговорил. Ему нечего было после этого стесняться или бояться, и возможно поэтому он -- единственный из всех арестованных специалистов ВИРа -- вернулся туда работать, как только в 1933 году Прокуратура СССР решила его реабилитировать и разрешила выбраться из Западной Сибири. С 1934 года он стал профессором кафедры Карпеченко в университете. В 1937 году его арестовали, но быстро выпустили.

Пока шла непрекращавшаяся дискуссия с лысенковцами -- в частности, и на IV-й сессии ВАСХНИЛ в 1936 году, и на совещании в редакции журнала "Под знаменем марксизма" в 1939 году -- Левитский был сильным критиком взглядов лысенковцев, спокойно, а порой саркастично приводившим аргумент за аргументом, факт за фактом. Соответственно относились к нему и "мичуринцы". Уже встречалась выше фамилия Соколова -- директора Детскосельской лаборатории ВИР. Вот, что он написал в характеристике на Левитского, направленной по партийным каналам в середине 30-х годов:

"...крайне самолюбив, резок в выступлениях, часто переходящих в антисоветские. Например, по докладу Презент в частном разговоре с т. Сизовым дал оценку диалектическая трескотня, а не методология. Для подготовки кадров не стремится подобрать советскую молодежь, а подбирает "подходящих", т. е. из бывших людей. В общественно-политической работе участие сейчас принимает крайне слабое" (101).

Ученики Левитского действительно были замечательными специалистами, но к 1938 году уже четверо из них пребывали в заключении (Н.П.Авдулов, Б.А.Вакар, В.П.Чехов, Я.Е.Элленгорн), а самый талантливый, учившийся у Левитского еще в Киеве, затем переехавший к Филипченко -- Ф.Г.Добржанский был вынужден остаться в США (стать невозвращенцем).

В 1991 году дочь Левитского Надежда Григорьевна смогла познакомиться со следственным делом отца. Выяснилось, что постановление на арест заключало в себе длинную выдержку из показаний, данных в 1933 году Писаревым, в 1937 году -- Л.С.Марголиным, в 1940 и 1941 годах Вавиловым, отрывки из донесений секретных осведомителей НКВД -- сотрудника ВИР Ф.К.Тетерева и ст. инспектора сектора кадров ВАСХНИЛ Колесникова. Как доказательства его вражеского отношения к советской власти фигурировали такие пассажи:

"В марте 1938 г. Левитский заявил... "Теперь вообще принято цитировать только Дарвина, а когда-то цитировали только Аристотеля"".

22 марта 1932 г. Левитский... говорил: "Науку нельзя смешивать с политикой".

В ноябре 1939 г. Левитский... сказал: "Докладчик напрасно хочет смешать науку с политикой -- нельзя аргументировать политическими идеями в пользу научной теории"" (102).

После ареста Левитскому были предъявлены обвинения по статьям 58-7 и 58-11 Уголовного Кодекса РСФСР ("Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершенный в контрреволюционных целях..." и "Пропаганда и агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти..."), каравшиеся расстрелом. Содержали его в тюрьме в Златоусте и на допросы вызывали всего шесть раз (29 июня, 5 июля, 21 декабря 1941 г., 4 января, 21 и 22 марта 1942 г.). От всех инкриминируемых ему обвинений он отказался на первом же допросе и стойко удержался в этой позиции до конца, а на четвертом допросе решил применить "научный подход", попросил дать ему бумагу и ручку и в течение почти девяти часов написал на восьми страницах убористым почерком объяснение по поводу всех предъявленных обвинений. Он начал с того, как был приглашен Вавиловым в институт, какие задачи выполняла его лаборатория, что собой представляет наследственный аппарат клеток (описал хромосомы) и как они определяют развитие клеток. Серьезно, без попыток упрощения Левитский изложил следователям свое понимание применения цитогенетических методов к изучению полезных растений в сельскохозяйственных исследованиях, показывая, что никакого вредительства в этом нет. Пожалуй, такого логичного, научно строгого и в то же время стилистически уважительного по отношению к следователям произведения никто из вировцев, проходивших по делу Вавилова, не догадался сделать. Столь же убедительно он отвел политические обвинения, сделанные против него ранее осужденными Писаревым, Бондаренко и другими. Так, на обвинения Писарев