Обратный отсчет: Равнина - Токацин

7 день Молнии, месяц Земли. Равнина, Сфен Земли, ИЭС «Элидген»

В отсеке вспыхнул свет. Луч зацепил шлем, заставив Гедимина ошалело мигнуть и зажмуриться. Потом соскользнул на ободранный и так и не заделанный бок.

— Ясно. Без приключений у вас там не обошлось, — мрачно сказал Айзек, отводя фонарь в сторону. Гедимин сел, встряхнул головой и, жмурясь, потянулся за флягой. «Побудки не было,» — мозг понемногу просыпался. «Опять подняли среди ночи?»

— Опомнишься — иди наверх, — сказал Айзек, отступая в коридор. — Применим ваши дирижабли в мирных целях.

…Наверху его встретили протяжным гудком и сердитым шипением.

— Наконец-то! — протрещал с крыши ангара электрический ящер. Его шипастый гребень искрил и распространял синевато-белое сияние. Из ангара с шумным вздохом выглянул Вепуат. Снова загудело. Шипение стало громче.

— Давай сюда! Я им говорю — Тикс ранен. А они…

— Ну летает-то он не глазами! — донёсся из ангара сердитый голос Гварзы. Гедимин угрюмо сощурился. Он уже опознал свет, вырывающийся из открытых ворот, — в ангар Тикса, кроме самого зверя, втащили бронеход, и теперь он гудел, тревожа разбуженного гиганта.

— Что там? — спросил Гедимин, заходя в ангар. Бронеход был развёрнут открытым люком к Тиксу и погрузочным платформам. Гварза, облокотившись на одну из них, нетерпеливым жестом позвал Гедимина к себе. Рядом с ним на платформе лежало что-то плоское, обёрнутое вспененным скирлином.

— Эгберт, принимай! Осторожно, мать твоя колба!

Гедимин запрыгнул на платформу и еле успел «поймать» груз лучом анализатора. Сердце сделало лишний удар. «Накопители. Ну наконец-то…»

…Тикс повис над ущельем. Вытянуть его вдоль расселины смогли, опустить в неё — нет. Его раздуло, плавники встали дыбом; всех усилий Вепуата и Таррки только и хватало, чтобы удерживать его в пяти метрах над краем обрыва.

— Ну не будет он спускаться! — крикнул Вепуат, наклонившись над ущельем. — Гедимин! Строй полевой колодец! Спустим на тросах!

«Накопители — на тросах⁈» — Гедимин стиснул зубы. «Вот свяжешься с никчёмным зверьём…»

— Спокойно! — Айзек ухватил его за плечо. — Эй! Наверху! На четыре троса! Спускать по миллиметру!

…С пластинами ничего не случилось. С кольцами — тоже. «Чего дёргался⁈ Их же потом всё равно в шахту. Ещё полсотни метров на тех же тросах…» — запоздало сообразил Гедимин, уже сидя над заготовками со сканером в руках. Хотелось прощупать каждую пластину, снять перчатку и тронуть голой ладонью — но над сарматом стояли Айзек и Гварза, и он сдерживался.

— Что скажешь? — тихо спросил у Айзека Гварза.

— Всё цело, разумеется, — прошептал тот в ответ. — Маккензи — не дурак. Ещё месяц тянуть с доставкой он мог, но делать себе двойную работу…

— Вы с Кетом справитесь? — спросил Гварза, выключая сканер. Гедимин покосился на него, но тут же о нём забыл — накопительная выстилка и кольца для сборок были куда интереснее.

— Иди на БЩУ, пусть всё стопорят, — распорядился Айзек. — Начнём с первого блока. Спешить нам некуда.

…Реактор заглушили, твэлы потускнели, но их света для работы хватало. Гедимин, соединяя тёмно-синие пластины выстилки, чувствовал тёплые волокна на запястьях. Хранитель держался за его руки и норовил что-нибудь потрогать, выпустив щупальце поверх пальца. Айзек тоже что-то чувствовал и время от времени задумчиво ухмылялся.

— Следующий сброс энергии, похоже, будет штатным. И сделают его с пульта, — пробормотал он, оглядываясь на синий «стеклянный» колодец. Гедимин укладывал выстилку в коридоре оттока. «Сейчас закроем весь камень — и хотя бы изнутри это будет нормальным реактором…»

Коридор оттока закрылся, оставив сарматов в кромешной тьме. Айзек зажёг фонарь. Сборки, покрытые слоем каменных колец, замерли неподвижно; с них даже на время сняли приводы — повернуть их можно было только вручную.

— Кости и верёвки, — пробормотал Айзек, глядя на прокинутые под потолком блоки. — Ладно, давай потихоньку. С защитным полем для страховки.

Красные кольца накопителя холодили пальцы — как будто, не найдя источников омикрон-излучения, вещество норовило «выпить» чьё-то тепло. Гедимин придерживал опускающиеся элементы; они ложились мягко, беззвучно. Сармат косился на закрытое «жерло» коридора оттока. Он уже видел ослепительные зелёные лучи, упирающиеся в сборки — и исчезающие в толще красного «стекла». «Эта штука будет работать. Так, как ей и положено. Что бы ни творилось вокруг. Здесь ничто не нарушит законы физики.»

… — Запуск будет через сутки, — сказал Айзек, заглянув в монитор. — Это в лучшем случае. Гедимин, иди остынь. И поспи хоть пару часов.

Гедимин досадливо сощурился.

— Полный склад руды, — напомнил он. — Кто будет с ней работать? Гварза⁈

…Камнедробилки грохотали. Гедимин приостановился, прислушался и сдержанно хмыкнул. «Новую тоже запустили. Хорошо.»

Грохот стал тише, потом Гедимин услышал громкий шорох — песок, полученный дроблением, высыпали в другую мельницу, чтобы растереть в пыль.

— Пускай! — громко, перекрывая гул механизмов, сказал кто-то из рабочих. Загудело чуть громче, послышался треск. Кто-то шумно выдохнул — так, будто поднял тяжесть.

— Заводи… Вира! — скомандовал рабочий. Гедимин выбрался из шлюза. Сбоку от него двое филков в тяжёлой броне наклоняли мешок над рудоприёмником. Чуть ниже вращалась из стороны в сторону дробилка первой ступени — её останавливать не стали. Гедимин покосился на планки-ограничители, не подпускающие рабочих слишком близко. «Надо бы убрать всё это в кожух. Мало ли, кто случайно зацепится. Не намотает, но ушибы будут…»

— Да стой ты! — с досадой сказал один из рабочих. Он светил фонарём в рудоприёмник, высматривая что-то на дне. Второй — тот, кто взялся было за рычаг, чтобы открыть заслонку и ссыпать руду в дробилку — недовольно хмыкнул.

— Что ты там роешься? Уран — он и есть уран!

Гедимин, недобро щурясь, шагнул к нему.

— Где ты здесь видел уран?

Краем глаза он видел, как рабочий вылавливает что-то, влипшее в глину. Оно было приплюснутым, с небольшими сегментами, и слабо светилось.

—