Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Скоро берег, — сказал Вепуат, неловко шевеля рукой со сканером. — И за нами вроде не гонятся. Ты сейчас ложись и регенерируй. Я думаю — надо нам ещё руды накопать. Раз уж из-за Кьюссов день потратили…

Гедимин от неожиданности хмыкнул. Он разглядывал второй бок, изодранный когтями. Вепуат держал его на весу под ипроновые щитки, и они от нагрузки слегка изогнулись.

— Ты как меня вытащил? — спросил он. — Тебе самому надо регенерировать.

— Всем надо, — согласился Вепуат. — Вот этим и займёмся. Посматривай на сканер, ладно? Вдруг Кьюссам мало, и они у нас на хвосте…

…Якорь бросили у скалы-останца. Гедимин, лёжа на броне, смотрел, как внизу светлеет. Под землёй — от пустыни к реке — скользили извивающиеся полосы ряби. Вепуат, прижимая к груди повреждённую руку, кое-как просидел спокойно сорок минут. Потом регенерация, видимо, закончилась — и сармат уже полчаса возился с глазницей туун-шу. Существо прятало рану под бронёй; обработать её не удавалось, и Вепуат сдался и сел над ней со сканером.

— Надо бы удалить ошмётки, — бормотал он, недовольно щурясь. — Они уж точно не срастутся. Вообще не знаю, может ли он отрастить такой орган…

— У него ещё много осталось, — буркнул Гедимин, покосившись на «борта». Тикс открыл глаза по периметру; захлопнутым оставался один, выцарапанный.

— Надо же нам было так вляпаться, — вздохнул Вепуат, выключая сканер. — Зря мы брали пленных. В другой раз не будем.

…Мешков больше не было. Гедимин вытянул из защитного поля огромную «каплю» на длинном подвесе, убедился, что она, даже раздутая, подтягивается к «люку» и легко в него пролезает, и спустился на скалу.

— Сиди, смотри за округой, — сказал ему Вепуат, подбирая кирку и лопату. — А я пойду копать. Скажешь, когда хватит.

— Берёг бы руку, — буркнул Гедимин. — Сиди сам, а я пойду.

— У меня сфалта нет, — сказал Вепуат. — А мало ли, кто сюда прилетит. Лупи без жалости!

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Ты что, со сфалтом не справишься? Да и твой плазмомёт…

Вепуат отмахнулся.

— Мой слабоват. А сфалт меня не признаёт. Смотри в оба!

…Никто так и не появился — ни летучие твари, ни пирофоры. Через пару часов туун-шу начал раздувать бока, пытаясь удержать высоту, — груз руды тянул к земле. Вепуат запрыгнул на броню, на ходу счищая корку засохшей меи, забросил в «люк» инструменты и хлопнул по панцирю — «летим!».

— А забавно, — сказал он, шевеля пальцами и напрягая мышцы рук. — Так легко-легко внутри. Интересно, если эти камешки тебе повесить — ты, наверное, туун-шу за хвост утащишь?

Гедимин покосился на кое-как выпрямленные боковые щитки и отодвинулся.

— Вот же тянет биологов на эксперименты…

…В глазах чуть зарябило. Луч фонаря, не нашарив края плато, соскользнул на макушку дерева. «Ещё разлом,» — Гедимин встряхнулся, отгоняя дремоту. Вдалеке, над холмами, уже неразличимыми в темноте, вспыхнула жёлтая точка.

— Маяк! — Вепуат пихнул Гедимина в бок. — Ну всё, почти на месте. Тикс, не спи!

Существо забило хвостом, набирая скорость. Жёлтая точка росла — и медленно багровела. Гедимин смигнул, но ему не померещилось — она в самом деле раскачивалась из стороны в сторону и с каждым движением сильнее вытягивалась.

— Sata! — Вепуат грохнул двумя кулаками по броне туун-шу, и тот замер — точнее, попытался замереть. Его ещё проволокло десяток метров и крутнуло на месте. Красный факел в темноте раскачивался, и Гедимин видел — языки огня тянутся навстречу.

— Стой-стой, сейчас, — пробормотал Вепуат, сдёргивая с плеча плазмомёт и едва не роняя в темноту. Шар плазмы взорвался в небе. Красный факел вздрогнул и вытянулся кверху, медленно желтея. Вепуат шумно выдохнул.

— А вот ещё немного — и в нас бы прилетела плазма, — пробормотал он, похлопывая туун-шу по броне. Существо недовольно зашипело и прибавило ходу. Ещё десяток секунд — и из темноты с треском спикировал на броню электрический ящер.

— Ну что вам не спится по ночам⁈

— Извини, застряли в Ксалане, — отозвался Вепуат, подгоняя зверя. — Жаль было гонять Тикса порожняком. Как добрались?

Ящер дёрнул спинными шипами. Затрещали разряды.

— Это откуда?

Он тронул свежие борозды на броне, тянущиеся к закрытой глазнице. Гедимин уткнулся взглядом в «палубу».

— Кьюссы навели морок, — виновато сказал Вепуат. — Мы справлялись, как могли. Как думаешь, глаз у него отрастёт?

Ящер, не ответив, нырнул в темноту. Серебристый шестиугольник мелькнул далеко внизу, на границе красноватого светового пятна. Вепуат удивлённо хмыкнул.

— Он нас сажает на соседнее плато… Смотри! Там открытый люк!

— Вспомогательный корпус, — пробормотал Гедимин, собирая в кучу расползающиеся мысли. — Разгрузим руду прямо в цех. Интересно, кто додумался. Айзек?

…Ещё один массивный белый шар опустился в клеть. Гедимин покосился на дозиметр.

— Sata! — крикнул он в шахту. Снизу донёсся громкий зевок.

— Майна!

Клеть поехала вниз.

— Последний, — бросил Гедимин операторам подъёмника и выбрался наверх.

— Принесло его в три ночи… — донеслось из шахты.

— Тихо, — громко прошептал Вепуат, свешиваясь со спины туун-шу. — Тикс уснул. Пусть отдохнёт. Ему крепко досталось.

Гедимин покосился на свежую золотистую плешь на боку — скафандр так и остался неотремонтированным. «Ладно, завтра. Всё равно лаборатория уехала. И запасы фрила вместе с ней.»

— Спускайся, — сказал он. Вепуат качнул головой.

— Здесь посижу.

Он погасил фонарь. Туун-шу, тихо зашипев во сне, начал раздуваться. Причальные тросы ему не мешали — кто-то размотал их и бросил на землю, и теперь они постепенно вытягивались. Гедимин проверил, надежно ли вбиты анкера, и, пожав плечами, шагнул в люк. «До утра всё равно работы не будет. А утром… Скафандр надо починить, вот что. А