Изменник - Владимир Герлах

Галанин смотрел на Бондаренко, который повернулся на спину и поднял с полу свое окровавленное лицо, потом помогая руками сел, перестал кричать и улыбнулся ему жалкой и молящей улыбкой… с ужасом, сознавая, что губит себя, слушал, как будто, не свой, чужой голос: «Господин оберштурмфюрер! Бросьте мучить этого человека, он говорит… правду… все, что он делал в К., он делал по моему приказанию! Сам он верный слуга немецкой армии, не хотел скрывать этих коров… но подчинялся! Не мог не подчиниться, так как я ему угрожал расстрелом! Произошла страшная ошибка с его арестом! Я вам объясню все подробно! Моя фамилия Галанин! бывший с/х. комендант района К.! Позовите вашего писаря, я сделаю показание!»

Бондаренко став на колени истерически смеялся и плакал!: «Господин комендант! Не хотели меня слушать! Ведь я вам говорил, что пропадем оба! Из-за этих коров! Не верили! Теперь видите, куда мы с вами пришли! Пропали!» Галанин улыбнулся своей странной косой улыбкой: «Не орите! Все будет хорошо! Я вам всегда говорил, что со мной вы не пропадете! Увидите, я слово свое сдержу и вы выйдете сухим из этой неприятной истории! Итак начнем! на чем я остановился? да… эти идиотские коровы!..»

В скором времени после отъезда Галанина из города К. произошли большие изменения в немецком управлении района. С/х. комендатура сворачивала свою деятельность и передавала все свои запасы продовольствия и скот приехавшим из Германии купцам… Где то в Берлине было основано учреждение под громким названием: «Восточное Торговое общество». Целью этого общества было скупать по твердым ценам в оккупированной России все нужное для армии и населения Германии, взамен обещали купцы все для русского населения: и с/х. машины, и предметы ширпотреба…

Казалось все хорошо и честно. Много даем и не очень много забираем! На деле получалось иное: забирали эти господа в полувоенном платье и крагах все, вплоть до грибов, лесных ягод и соленых огурцов… взамен привезли несколько кос плохого качества, которые скоро поломались на лесных лугах да несколько ящиков не зажигавшихся спичек. Обещали в будущем доставить больше и лучше, но, конечно, обманывали! Просто грабили бесцеремонно и платили мятыми рублями и марками… А, когда несколько раз подряд реквизировали скот, сразу открылись злоупотребления Галанина и Бондаренко! Допросил Бондаренко сначала купец Бауэр, бил ладонью по щекам, ногой в спину… Бил не больно, но так напугал Бондаренко, что тот сразу во всем признался.

Присутствовавший на допросе Кирш, сильно пьяный и бледный пришел в ярость, когда Бондаренко начал все сваливать на Галанина… дело пошло дальше… допросил потом Ратман… тихо и вежливо! Тоже не поверил Бондаренко о вине Галанина, со вздохом подписал бумажку о его препровождении в областной город. Там его преступлениями занялась местная тайная полиция, которая уже пытками добивалась признания Бондаренко в саботаже и связи с партизанами, а в районе стал орудовать новый агроном Кравчук и началась новая честная жизнь! Бауэр сиял, посматривая как по дороге на Комарово погнали жирных коров, как везли обозы зерна, кож, яиц и сала! Колхозники снова вспомнили трудное время произвола Исаева, снова стали закапывать в землю рожь и гречиху, картофель и лен, угонять скот в лес, резать для себя птицу и свиней! Посмеивались над дураками немцами, но одновременно сжимали кулаки: «Ишь ты! как уехал Галанин, опять за свое! Ну, обождите, черти, мы вам покажем!» Но дальше слов не шли, так как продолжали жить не плохо… пока, вдруг не пришла новая беда!.. приехала новая какая то комиссия под вывеской «Бюро труда!» Сначала работала по-хорошему! Уговаривали и сладко пели! «У вас работы здесь нет! А у нас в Германии ее хоть завались! Легкой и веселой! И оплачивается эта работенка замечательно хорошо! Хотим вам помочь, друзья!»

Кое-кого так и задурили, воспользовались их нуждой и голодом! Увозили в теплушках как скот и немного помогали оставшимся семьям… Ждали большого наплыва обманутых рабов, да так и не дождались… дал кое-кого город… колхозы не дали никого! Махнув рукой, приступили к насильственной отправке… в городе и колхозах осматривали молодежь больше девушек! Толстые немецкие врачи в сопровождении полицейских и переводчиков с утра и до вечера отбирали здоровых задастых девок, подростков мальчишек и гнали на станцию, везли на рабский труд… Члены комиссии потирали руки: «Замечательный рабочий материал… у нас в Германии ничего подобного нет! Эти девушки здоровы как кобылы и будут работать не хуже наших рабочих! И представьте себе: 85 процентов их невинны! Дас ист колосеаль!»

Работали в каком то опьянении пока не нарвались! Приехали в очередной колхоз Парики! У колхозного правления осматривали и записывали! Отводили в сторону… так же и дочку старосты Семенчука, несмотря на просьбы и плач его жены… Доктор, не слушая его, разговаривал и смеялся с сидящим рядом с ним худым немецким чиновником, затем крикнул: «Уберите этих людей! следующая!»

И вот тут внезапно, вместо очередного кандидата в рабы, полезли к столу комиссии люди, до сих пор стоявшие скромно под березками! Из под полушубков вытащили обрезы и в два счета ликвидировали всю комиссию и ее охрану… переводчика и доктора, которые спрятались под столом, отвели в сторонку на берег Сони и влепили каждому пулю в затылок!

Вот это происшествие в Париках и положило начало большому партизанскому движению в районе К. оно постепенно разрослось и скоро охватило всю область! Это не были кустарные действия Соболева, повешенного в конце концов в К! Это не были его веселые и евреи, которыми руководил не советский патриотизм, а слепая месть, жестокость и жажда разбоя! Совсем иначе вели себя новые настоящие партизаны и поэтому они были поддержаны всем населением города и района… Старосты и агрономы уцелели, расстрелян был только один староста Лугового, Архип Ша-бельский, а остальные все были прощены с условием, что в будущем будут стараться загладить свои временные и грустные заблуждения. Убивали без пощады немцев и полицейских, немцев за невозможностью таскать за собой пленных, полицейских, как неисправимых врагов народа и советской власти! Вот это были настоящие партизаны, жестокие но справедливые! Друзья а не враги народа, стонущего под игом оккупантов! И вел их за собой молодой инженер, Иван Петрович Холматов, дядя Ваня, как с любовью называли его жители района и как, с проклятиями и страхом, повторяли немцы и полицейские!

Были партизаны сильны и смелы и стала река Сонь границей между Шубером с его солдатами и полицейскими, и дядей Ваней с партизанами… рабство и свобода, колхозники с радостью подчинились дяде Ване, свой был человек беспартийный, который включился в Освободительную Отечественную войну. О коммунизме, Советской власти, колхозном строе говорил тихо, вскользь, нехотя… бил в самую точку, по самому чувствительному месту замученного бесхитростного народа! И он и коммунисты, которые его окружали, обещали, что все образуется и будет так, как пожелают потомки славных войск Александра Невского, Пожарского, Суворова и Кутузова… тронули за самое болезненное место, национальную гордость! Вспомнили, вдруг, древние знамена простреленные стрелами, пулями и ядрами, подвиги русского человека. Прозрачно указали на то, что современные русские люди были не хуже их славных предков, разбивших немцев на Чудском озере, поляков в Москве, взявших Берлин у великого Фридриха, бивших Наполеона в Альпах и окончательно уничтоживших 20 народов оккупантов совсем близко отсюда на Березине! Как же было устоять, слушая такие намеки! Торопились доказать, что были ничуть не хуже этих чудо богатырей и доказывали, очень даже просто и легко, с улыбкой умирая за родину! Удивляли и ужасали немцев своим презрением к смерти, улыбаясь шли на казнь и говорили, что умирали за Сталина! Его, вдруг, полюбили, решив, что он перестал быть большевиком, раз его комиссары замолчали о коммунистических достижениях, о своих пятилетках, загибах и перегибах! Будто он вдруг стал выше всей советчины и воплотил в себе сразу всех: и Невского, и Суворова и Кутузова… И в церквах попы снова завопили с разрешения и поощрения раскаявшегося в своих грехах Иосифа Виссарионовича Сталина, замахали новыми кадилами, зачадили до дурноты ладаном, возглашая многие лета христолюбимому воинству и его вождю Сталину! Совсем как раньше, и выходило, что врал Галанин, а может быть и сам, бедняга, ошибался, решив с помощью немцев уничтожить коммунистов! В то время как они сами себя уничтожили, совсем тихие смирные и добрые стали!