Идущая - Мария Капшина

У Шегдара Кадарского, обосновавшего слухи об арнакийском флоте, были на его счёт несколько иные сведения, но на то они и секретные, чтобы не только Лаолиец, но и досужие сплетники не трепали эти сведения своими бездельными языками. Тэрко Эрлони этими сведениями располагал в достаточной степени, чтобы, на взгляд Шегдара, его страх не перелился на другую чашу весов, не подтолкнул город к северянам, а как раз уравновешивался доверием к законному императору нок Эдол. Шегдар не учёл одной мелочи. Два флота — зангский северный и арнакийский сборный — действительно представляли равную угрозу в глазах тэрко ол Жернайры. Точно так же, как равную угрозу представляли Кадарец и Лаолиец. Познания тэрко в военном деле ограничивались уверенностью в том, что его город взять невозможно, и из этой посылки ол Жернайра сделал оригинальный вывод: выиграет войну тот, кто сумеет занять Эрлони. Нет, тэрко Древней Столицы не собирался сам отстаивать город. Ни для себя, ни, тем более, для кого-то другого. Он решил проблему проще: ключи от города и приветствия горожан получит тот, кто первым подойдёт к его стенам. В кои-то веки тэрко выбрал не самый глупый вариант. С одной стороны, горожане, мягко говоря, с прохладцей относились к Шегдару, сознавая, что Арна давно под тяжёлым кованым каблуком Кадара. Да и то, что страну выставили живым щитом для прикрытия кадарских рубежей, тоже не прибавляло любви к южным соседям. С другой стороны, сложно было навскидку сказать, чем лаолийский каблук будет принципиально отличаться от кадарского. Не говоря уж о том, что на стороне Кадара выступала Церковь, а Лаолий почти в открытую поддерживал ведьму и еретичку Реду Возродившуюся. Словом, обстановка в городе была ну очень уж мирной и однозначной. Приди первым Шегдар, его приветствовали бы как защитника и опору Церкви, а к исходу недели начались бы брожения, если допустить, что Дракон ничего не заметил бы и оставил бы дело на самотёк. Дракон решил дать Раиру фору в сутки, чтобы город ощутил осаду, а потом уже пробиться за укрепленные стены и принять лавры защитника по праву, укрепившись сразу и прочно. Но, как уже было сказано, изобретательность тэрко ол Жернайры Шегдар недооценил…

Итак, первыми к раскрытым воротам Эрлони подоспели северяне.

Как раз на рассвете они выехали из леса. С холма к западу от Светлого озера Эрлони был виден от замка до последней лачуги. Восходящее солнце подожгло озеро жемчужно-золотым пламенем, и на этом фоне почти чёрным выделялись пирсы и причалы Верхнего города. Рассвет отливал золотом на сером граните крепостных стен и красном мраморе храмовых башен. Нижний город терялся в тени, полускрытый высоким правым берегом Арна…

________________________________________________

— Ты давно тут, Кхад? Мы тебя ищем.

Светловолосый черноглазый паренёк лет пятнадцати стоял не то чтобы по струнке, но для уличного оболтуса на удивление смирно и ровно. Маленькая ведьма сидевшая на берегу боком к нему, не обернулась. У её ног стригли воздух ласточки, под их крыльями — лежал Нижний город: чёрное от старости дерево пирсов, настил рыбацких причалов, чуть более светлый щербатый камень опор, чёрные мостовые — в этой части города тоже из дерева; рыжая от лишайника кладка старой крепости; рыжая черепица под слоем ярко-зелёного мха, коричнево-рыжеватые небелёные саманные стены. Яркие флаги, яркая толпа чуть дальше, на пристанях у моста Всех Святых. Красный мрамор порта — как фон саману и дереву нижних набережных. И дорогой, привозной белый камень Замкового острова, левей, выше по течению, на границе реки и озера.

— Смотри, Лорд! — она вскинула голову, улыбаясь, по-прежнему не давая себе труда обернуться. — Смотри: вон там, в замке, думают, что этот город — их!

— Любой ошибся бы на месте Его Величества.

Кхад расхохоталась.

— Ты точно политик, Лорд! Не обиженный Килре!

Она встала.

— Мой город! Ещё пару лет — и моей будет Империя. Клянусь Таго!

________________________________________________

— Знаешь, Раир, кажется, в той, прошлой жизни, я только здесь и была счастлива.

— В Эрлони?

— Ага. До того, как стала императрицей.

— Разве ты бывала в столице до того? Кажется… (он запнулся перед именем) ол Тэно жили где-то в провинции…

— Ол Тэно?.. — она удивлённо покосилась на Раира. Потом поняла, хмыкнула и качнула головой. Прядь волос, не удержавшаяся в плетёном "венке", мазнула по загорелому виску, как спутанная паутинка. — Раир, Лэнрайна ол Тэно — это выдумка. Меня — ту меня — и в самом деле звали Лэн, лет до девяти. Терпеть не могла это имя. Почему и сменила его на другое: Кхадера, Кхад. "Кадо" [ведьма] на эрлике.

Раир прищурился на неё, не понимая.

— Я не была ол Тэно. Я была нищей девчонкой без семьи и без гроша. Пришла в этот город, сбила крепкий отряд, который даже странно называть шайкой, взяла имя "Кхадера"…

— Бумаги в библиотеке Рикола очень похожи на настоящие…

— Разумеется. Ты же не думаешь, что я полезла бы на трон, не заготовив себе достаточно весомой родословной?

— Ты… — Раир с некоторым трудом разжал зубы, — ты не дворянка?

— Дворянка?! — она расхохоталась. — Да ни в одной из жизней!

Судя по тому, как она смеялась, последняя фраза показалась ей неплохой шуткой. Раир задумчиво смотрел, как перед седлом по золотисто-песчаной шкуре коня скользят коричневые пряди гривы. Хофо премудрый не соизволил ответить на вопрос смертного. Приходилось гадать самому: что именно так зацепило его в словах Реаны?.. И что…напугало. Нет, напугали не слова. То, как она смотрела на город. Очень прямо держась в седле, вскинув голову, так что рассветное солнце тронуло каштановый венчик рыжиной. Странно улыбаясь… Усмехаясь. Хофо Хэноар! Цвета глаз он не разглядел толком — Реана смотрела вперёд, — но глаза были изумрудными, в этом можно смело ручаться именем Тиарсе.

Она зажмурилась на мгновение, повернулась к Раиру. Доверительно заговорила, глядя в упор зелёными глазами.

— Это мой город, мой, понимаешь? — она сжала левый кулак, сгибая руку в такт словам. — Куда в большей степени мой, чем Раад! Он уже был моим, когда Нактирр ещё оставался жив и пытался меня изловить. Потом Нактирр умер, а я провернула удачную интригу. И стала Лэнрайной ол Тэно, императрицей…

— Редой.

Раир сказал это, хотя имя жгло язык. Сказал потому, что Реана последнее слово проговорила почти мечтательно. На его реплику она снова отвернулась от города, посмотрела Раиру прямо в глаза и спокойно — спокойно! — кивнула:

— Да.

— Ты принимаешь имя, — с неожиданной даже для себя горечью сказал Раир. — Поверить не могу! Охраните нас крылья Белого Дракона [Хофо]…