Обратный отсчет: Равнина - Токацин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Зачем?» — высветилось на его экране. Гедимин тронул височный щиток.
«Поговорить,» — коротко ответил он и двинулся к выходу — на него уже начинали оглядываться. Почти все из дневной смены ушли, и Скегги стоял на крыльце, пересчитывая бойцов. Гедимин, придержав Вепуата за плечо, вместе с ним нырнул в переулок.
— Туда, туда и наверх, — прошептал он, на пальцах показывая направление. — Оттуда всё видно.
Вепуат растерянно хмыкнул.
— Говорить с «Вайтроком»? То есть… А, ядро Сатурна! Они же везде, в каждом реакторе… И ты его знаешь? Общался с ним?
Гедимин кивнул.
— Только надо, чтоб охрана не видела, — он огляделся по сторонам. Место было тихое, но для обзора непригодное — пришлось выйти в переулок и, не останавливаясь, нырнуть за другое здание. Тут, на задворках промышленных корпусов, следить за сарматами было некому — но на юге вдоль забора, утыканного фонарями, плыли дроны-наблюдатели.
— И что, кроме тебя, никто с ним не общался? — прошептал Вепуат прямо в наушник. Его глаза понемногу разгорались.
— Гварза общался, — Гедимин дёрнул углом рта. — Кончилось плохо. Тут лестница. До середины — а дальше по жёлобу. Наверху встретимся.
Из-за выступа крыши станция была видна, как на ладони, — пёстрые купола над реакторами, высокие ветвящиеся мачты энергопередачи, маршруты дронов-наблюдателей, серые экзоскелеты охраны. «А ничего экзоскелеты,» — отметил про себя Гедимин. «Самопал, но почти „Маршалл“. Куда смотрят „макаки“⁈»
— Ишь ты, — прошептал Вепуат, выглядывая из-за выступа. — Твоя нычка? А мы-то гадали — чего ты по стенам лазишь?
— Тихо, — прошипел Гедимин, прислоняясь к выступу спиной. Эта точка снизу не просматривалась — если не знать, откуда смотреть. «Станция,» — сармат криво ухмыльнулся. «Давно не общались.»
Он приподнял височную пластину и зажмурился, удерживая перед глазами объёмную схему реактора. Активная зона горела зелёным огнём — почему-то неровно, вспышками. Ещё пара секунд — и висок обожгла тонкая нить.
— «Вайтрок»? — прошептал Гедимин. Нить разветвилась, оплетая голову, и мелко задрожала.
— Спок-койно… — сармат всё-таки представил себе ровно «горящие» твэлы. — Как ты тут? Не обижали?
Щупальца дрогнули, переползая на плечо. Пара невнятных картинок вспыхнула перед глазами, но тут же погасла.
— Дай я, — прошептал в ухо Вепуат, втискиваясь в нишу. Ответить Гедимин не успел. Он услышал растерянное хмыканье, затем — шипение и стон. Вепуат схватился за шлем, пошатнулся и рухнул в переулок.
Защитные поля Гедимин подставить успел — купола отбросили разведчика к стене, замедлили полёт. Сармат съехал вслед за ним, пропахав когтями глубокие борозды. С улицы уже был слышен вой дрона, свист патрульных и громкий топот.
— Живой? — Гедимин хотел приподнять Вепуата, но вовремя опомнился. Сармат корчился на мостовой, держась за голову, и еле слышно всхлипывал.
«Сигма-ожог? Ментальный удар?» — Гедимин кое-как задвинул височные пластины чужого шлема. Вепуат ничего не заметил.
— Стоять! — рявкнул подлетевший патрульный. — Вы, двое! Лазили по крышам?
— Дрон засёк их, — второй вошёл в переулок, держа перед собой шокер. — Что тут забыл? Отвечай!
— Сармат ранен, — бросил Гедимин, пытаясь понять, что сломано у Вепуата, и как его теперь поднимать. — Медика сюда, бегом!
В этот раз не сработало — патрульный ткнул в кнопку на рукаве и хлопнул по ладони шокером.
— Этого — в карцер. Доложить командиру! Вам — ждать медика, — распорядился он. «Вам?» — вяло удивился Гедимин, поднимаясь на ноги. В переулок набилось шестеро патрульных. Выходя, Гедимин обернулся, — Вепуат всё так же лежал и сдавленно шипел.
— Пошёл! — патрульный ткнул его в спину. Сармат, не глядя, отмахнулся и услышал лязг и сдавленную ругань. За углом уже гремели передвижные носилки. Гедимин, оттолкнув патрульного, шагнул в переулок.
— Живой?
— Убьёшь вас, как же, — проворчал филк-медик. Скафандр Вепуата уже был вскрыт; патрульные вдвоём затаскивали сармата на носилки. Филк воткнул ему в предплечье иглу, выдавил пару ампул, заглянул в помутневшие глаза и поморщился.
— ЭСТ-лучи. Грёбаная станция! Палит во все стороны.
— Так не лазай по крышам, — отозвался патрульный. — Эй, ты! В карцер! Ликвидаторов ждёшь?
«Скегги точно расстроится,» — подумал Гедимин, оглядываясь на носилки. Они уже ехали по переулку; рядом шли медики и двое патрульных. Вепуат перестал шипеть, но дышал тяжело. Кожа покрылась испариной. Гедимин оглянулся на станцию и растерянно покачал головой. «За что его так?»
…Из скафандра его вынимать не стали. Он кое-как втиснулся в тесный карцер, сел на матрас и уставился в стену. Потом посмотрел на дозиметр. «Вот моя вспышка. Вот луч со станции. Вот он слабеет… видимо, перешёл на Вепуата. А потом… Ничего не понимаю.»
— Кет? — послышалось из-за двери. — Тот самый? А-а… Думали, он взялся за ум.
— Было бы за что браться, — отозвался Кенен Гварза. — Кет! Выходи. Успеешь насидеться — ты тут на неделю.
— Что с Вепуатом? — спросил сармат уже снаружи, выпрямившись и расправив плечи. Гварза поморщился.
— Ушибы, перелом плюсны. Мозги целы.
Дверь с лязгом закрылась за сарматом. «Надежная звукоизоляция,» — машинально отметил Гедимин. Гварза повернулся к нему и недобро оскалился.
— Что забыли на крыше?
— Говорили с «Вайтроком», — Гедимин не стал запираться. — Думал, Вепуату станет легче. Ему… тяжело безо всякой фауны. Во сне звал «Элидген»…
Гварза прижал ладонь ко лбу.
— Великолепно… Значит, ментальная атака? И… как по-твоему, какова её причина?
Гедимин резко мотнул головой.
— Хранителю незачем было нападать! Он был спокоен. Я бы заметил…
