Огнеслава (СИ) - Гамаюн Марина

— Мы в глухих местах. Кого здесь бояться? Разве что медведей да волков, — поглядывая на племянниц, проговорила царица. — Не хочу, чтобы девочки промокли. Едем!

Небо будто услышало её, отвечая порывом ветра, темнея с каждой минутой.

— Как скажете, — нехотя согласилась Яра, давая знак охране, подтянуться смыкая ряды вокруг царевен и самой Мары, шепча под нос. — Я с вами молодой поседею! Мало того, что в дорогу отправились все вместе, так еще и безопасностью пренебрегаете!

— Не ворчи, тебе не к лицу! — негромко подразнила её царица, вспоминая времена, когда были они просто подругами.

Всадники и повозки двинулись дальше. Никто не обратил внимания, что с макушки высокой сосны за ними пристально наблюдает сокол в белоснежном оперении.

Как и желал владыка юга, Велимир перенес его людей в царство Идунн. Полсотни специально отобранных воинов - головорезов под руководством злобных чародеек сразу не понравились колдуну, но он убедил себя, что не будет вмешиваться. Даже не попытался узнать, какой приказ им отдал Шэхриэр, и удалился сразу, как нога последнего ступила на земли северян.

Белый сокол вернулся в свою обитель, пытаясь забыть о том, в какой опасности оставил царицу Мару. Она не была его врагом, более того, ни жизнью своей, ни поступками дочь светлой богини не заслужила тех бед, что обрушил на неё правитель Сакета.

Прошло несколько дней. Так и не обретя душевный покой, Велимир вернулся назад. Оказалось, Мара Мериновна вместе с племянницами покинула дворец, отряд южан тоже исчез. Нет сомнений, в пути поджидает засада!

Гром сотряс небеса, ослепляющей вспышкой над головами путников сверкнула молния. Мара с Ярой переглянулись, останавливая лошадей. Ни капли дождя не упало, а грохот снова покатился над ними. Несколько молний ударили в землю в опасной близости.

— Колдовство! — только и успела сказать Мара, пока её голос не заглушил новый раскат грома.

Лошади заволновались, сбивая порядки. Чем сильнее гремело, тем больше неведомый ужас овладевал животными, заставляя их метаться и опрокидываться, стремясь спастись бегством.

— Спешится! — звучало тут и там.

Мара, спрыгнув на землю, поторопилась к племянницам. Одна из девчушек пыталась удержать за повод, обезумевшего от страха скакуна. Вовремя подоспев, царица схватила девочку, уберегая от удара копытом. Конь вырвался и убежал. Другие юные царевны сами поспешили к тетке, хватая её за подол. Обняв племянниц, Мара огляделась. Стало темно, как ночью. Лошади роняли всадников, бились в оглоблях и уносились во мглу. В то время, когда остальные пытались хоть как-то утихомирить оставшихся животных, Яра и личная охрана царицы собрались подле неё.

Мрак опустившийся всюду не позволял видеть дальше вытянутой руки, и только когда очередная молния озаряла округу, становилось понятно, что происходит. Не то сама земля содрогалась, не то что-то сотрясая её подступало к ним, взирая из черноты.

Раскат, вспышка, и зажглись вокруг синевой глаза демонов. Выше любого из мужчин, с телами напоминавшими звериные, они окружили людей. Головы походили на рысьи, только страшнее, грубее, массивнее, с черными полосками по рыжей шерсти. Никогда прежде Мара таких зверей не видела. Но взглянув на оружие, что сжимали когтистые лапы-руки, и, увидев среди них трех женщин в одеждах юга, всё поняла.

Колдуньи держались отстраненно, в их черных глазах нет и капли участия. Выйдя вперёд, одна из них подняла руки, в которых оказалось зеркало. В синем свете, озарявшем его поверхность, мелькали события прошлого. Гром стих и сквозь напряженное молчание все услышали слова Мары Мериновны, сказанные не так давно царю Сакета: «… подарок предназначен доброму другу царства Идунн. Если ваш государь пожаловал к нам, как друг, с искренним желанием мира в сердце, подарок будет преподнесён ему, не зависимо от исхода состязаний…»

— Он сам нарушил договор! — не сдержавшись, выступила вперед царица. — Владыка юга едва не убил моего супруга и повинен в гибели других женихов!

Лицо Мары пылало гневом. Но тот взгляд, которым одарила её колдунья, заставил испугаться и сильнее сжать ладони племянниц.

— Твоё царство всё еще свободно, а меч господина не коснулся ни одного из людей твоего народа… — зловеще произнесла колдунья.

— Ложь! Он убил моих сестер! — вскричала Мара.

— Твоих сестер убили змеи! — прозвучало в ответ.

Зеркало показало гигантских змей, убивающих сакетских воинов. А после появилось видение страшной расправы над царевнами. Мара попыталась не дать племянницам увидеть гибель матерей, прикрывая их глаза руками. Её память напомнила ещё одно событие, где остались следы огромных змей. Ладони похолодели, а дыхание перехватило.

— Змеиный царь живет в Зеяжске! Теперь ты знаешь всю правду о смерти сестер! Стоит ли народу Идунн дальше водить дружбу со змеями или на коленях просить прощения владыки Шэхриэра, думай… — ухмыльнулась чародейка.

— Никогда я не встану на колени перед таким чудовищем, как твой хозяин, можешь передать слово в слово! — ответила Мара.

— Наш господин был милостив к тебе и твоему народу, но ты, царица, дружественных намерений не ценила! Сегодня узнаешь, что такое гнев юга! — произнесла приговор колдунья, отступая назад.

Молния вновь осветила взятых в кольцо путников. Гром вторил ей, подтверждая угрозу последних слов.

— Убейте всех, кроме царицы! — закатив глаза, в которых сверкнул голубоватый свет, хором приказали чародейки.

Демоны плотоядно пригнули шеи, крадясь к добыче. Кольцо начало сжиматься. Молнии били в землю, сгоняя людей в кучу, словно погонщики стадо, то и дело, высвечивая оскалившиеся морды оборотней.

Мара вынула меч из ножен, Яра и остальные воительницы встали плотным кольцом, смыкая щиты, обнажая кто меч, кто боевой топорик. По внешнему кругу их заслонили мужчины, ощетинившись длинными копьями, готовые принять на себя первый удар.

Сжав меч двумя руками, царица шептала заклинание. С последними словами она воткнула острие в землю, и переливающийся белым светом прозрачный щит накрыл её людей. Гримасы негодования отразились на лицах южанок. Темная магия штурмовала обережный круг созданный Марой. Она держалась, хоть и было трудно, понимала, не сдюжит, погибнут невиновные. Чародейки бились недолго. Вскоре они оставили попытки разрушить светлое колдовство. Та, что с зеркалом подала знак и из темноты два оборотня вывели пленника. Окружение царицы заволновалось.

— Мара… — сухими губами просипел он.

Услышав странный, мертвенный голос царица открыла глаза и дрогнула. В замученном едва живом человеке она узнала Аскольда. Злобно скалясь, одна из чародеек подошла к нему и вонзила острый ритуальный нож в правое подреберье.

— Аскольд! — вскрикнула царица, отпустив рукоять.

Белый свет, скрывавший людей, растаял. В то же самое время её сбил с ног удар молнии, посланной другой чародейкой. Падая, Мара поняла, что была обманута иллюзией, ибо пленник вдруг оказался таким же чудовищем, как и те, что держали его.

Оглушительный раскат грома прокатился над головами, началась сеча. Силы неравны, но северяне не собирались отдавать свои жизни без боя. С воинственным кличем они бросились на врага. Исполинский рост и широкие слегка изогнутые мечи в длинных когтистых лапах противников лишали преимуществ копейщиков. Даже если кому-то удавалось нанести удар, ранив чудовище, демон становился только злее, обрушивая на удальца удары такой силы, что не выстоять. Один за другим воины падали на землю, захлебываясь собственной кровью. Кто-то в отчаянии метнул копье, и оно попало в глаз оборотня. Синее пламя бушевавшее внутри потухло, а падающее тело обратилось человеком, завернутым в рыжую с черными полосами шкуру.

Воспрянув духом, люди Идунн чуть отступили, меняя тактику, уходя в оборону. Воительницы в центре спешно расчехлили луки. Под прикрытием ратников, они принялись разить нападающих стрелами. Заметив первые потери, чародейки прекратили нашептывать заклинания. Громы стихли, молнии потухли. Мгла ослепила людей.