Тебе держать ответ - Юлия Остапенко

Одвелл расхохотался. Резко, без паузы, которую, в отличие от него, обычно делал между шуткой и её одобрением Грегор Фосиган. Эд поймал себя на том, что и вправду продолжает сравнивать их, и заставил себя отбросить эту мысль. Не важно, в конце концов, как он будет держаться с этим человеком. Одвелл действительно не конунг. И Эду было нужно от него совсем не то, что от конунга.

— Ладно, будем именно этот момент считать нашим знакомством, — сказал лорд Дэйгон. — Я видел тебя в Сотелсхейме этим летом, во время праздника Эоху.

— Где именно? — небрежно поинтересовался Эд. Праздник Эоху. Глава клана Одвелл был в Сотелсхейме всего три месяца назад. Тайно — иначе Эд знал бы об этом. Проклятье, что он там делал?!

— В первый раз — в кабаке, где ты праздновал успешную дуэль. Ту самую, в которой расквасил рожу Сальдо Бристансону. Кстати, он выжил?

Знает? Конечно, знает. Просто хочет создать у Эда впечатление, что он пробыл в Сотелсхейме меньше, чем на самом деле. С кем же он мог видеться там? Почему глава одного из первых кланов Бертана лично едет в цитадель своего злейшего врага? Чей зов оказался так силён, что ни гордость, ни осторожность не помешали ему откликнуться?

Во время праздника Эоху?..

О боги… да нет. Нет. Как говаривал один давний знакомец Эда — скорее уж Гилас раздвинет ноги перед Мологом… Да только не это ли самое она и собиралась сделать? Или, наоборот — не согласился ли Молог наконец сдаться на её милость?

Грегор Фосиган однажды упоминал об этом как об одной из возможностей, которые его тревожат. Что будет, если Одвеллы сменят богов? Если от извечного поклонения Мологу, которому посвятили себя их деды, обратятся к служению Гилас? Ведь пока что это было одной из главных причин, отвращавших от Одвеллов народ и храмовников — и едва ли не главным преимуществом Фосиганов, чтивших Тафи. Однако Эду с трудом верилось, что один из древнейших кланов Бертана пойдёт на излом многовековых традиций своего рода, пусть бы даже и ради конунгского трона в Сотелсхейме. Он ещё раз окинул взглядом сухопарую фигуру старого лорда. Нет. Грегор Фосиган мог бы сделать такое. Дэйгон Одвелл этого не сделает. Именно поэтому он не конунг.

— А после, — негромко сказал лорд Одвелл, так, словно не было между предшествующими словами и этими бесконечно долгой, гнетущей тишины, — я видел тебя на Конунговой площади, где ты вместе с толпой смердов хохотал над ужимками шутов, изображавших, как лорд Фосиган трахает тебя в зад. Мне казалось, ты получал истинное удовольствие от этого представления.

— Так и было, — ответил Эд. Он слегка улыбался. Лорд Одвелл не ответил на улыбку. Его костлявые пальцы побарабанили по подлокотнику кресла.

— Кое-кто, — заговорил он медленнее, чем прежде, словно обдумывал слова или тщательно взвешивал их, — считает, что ты, любовник Фосигана, будешь весьма ценным заложником. На мгновение и у меня возникла такая мысль. Сюда, знаешь ли, тоже доходят сплетни о тебе и великом конунге… Вы славно потрудились, распуская их, верно?

Эд вдохнул. И не смог выдохнуть. Последние слова лорда Одвелла прозвучали с неприкрытой насмешкой — так взрослый безжалостно раскрывает неумелую игру ребёнка, наивно уверенного в собственной хитрости.

— Тогда, летом, увидев тех карликов, я подумал даже, не сам ли Грегор организовал этот балаган. Твоё присутствие там располагало к такой мысли, но… это не его стиль. Слишком грубо. Такое мог бы устроить я, если б желал, чтобы весь город говорил о том, кого я ставлю раком. — Он широко, почти добродушно ухмыльнулся. Эд всё ещё не мог шевельнуться. — Я вижу, мальчик, теперь ты в самом деле ошарашен. Брось, вдохни поглубже. Меня-то вы провести не смогли, но таких, как я, не слишком много. Я знаю Грегора сорок лет. Он всегда был сучьим потрохом, и за ним водятся разные грешки, но уж чем-чем, а мальчиками он никогда не увлекался. Сомневаюсь, что на старости лет он сменил привычки. Бьюсь об заклад, он никогда не прикасался к тебе и пальцем. И ты не касался его иначе, чем целуя конунгский перстень. Ну, что, станешь отрицать? Может, предложишь мне доказать на деле, что я ошибаюсь? Хотя не думаю… ты и сам-то не слишком похож на мужеложца.

В насмешке по-прежнему не было яда. Он просто забавлялся. «Так же, — подумал Эд, — как забавлялись мы с лордом Грегором, когда придумали это. Идея была его. Мы были очень пьяны в ту ночь — достаточно пьяны, чтобы изобрести такой ход. Это была та самая ночь, когда он рассказал мне…»

Он облизнул пересохшие губы и сказал:

— Вы очень проницательны… милорд.

— Брось, — отмахнулся Одвелл. — Это заметил бы любой, кто знает его достаточно хорошо… а таких, увы, мало осталось. Но отдаю вам должное, ход был хорош. Люди очень охотно верят в такое. Чем гнуснее сплетня, тем легче её подхватят. И никто не задавал тебе вопросов. Да и о чём тут спрашивать, право слово… Ну, довольно об этом. Меня, как ты догадываешься, теперь интересует совсем другое. Ты в самом деле близок к Фосигану. Настолько близок, что это потворствует мерзким слухам, которые вы сами же и распустили. Собственно, для того вам это и понадобилось, чтобы ни у кого не возникло вопросов об истинной причине вашей близости. Между тобой и Грегором существует что-то очень странное. И, думается мне, очень давнее. Это немного удивляет, учитывая твой возраст, но… — лорд Дэйгон смолк, и на то время, что он размышлял, Эд совсем перестал дышать. — Ясно одно: это что-то ещё более нелицеприятное, чем мужеложество, раз уж вы оба решили, что слух о мужеложестве будет предпочтительней. Кто же ты такой, Эд Эфрин?

Он сделал это. Назвал имя. Задал вопрос — с любопытством, которое выдало его с головой.

Он действительно не знал.

Эд ощутил, как стальные когти, державшие его за горло последние несколько минут, разжались. Глубоко вздохнул, даже не пытаясь скрыть облегчение.

— Проклятье, милорд, если бы в финале вашей обличительной речи вы назвали меня моим настоящим именем, я бы просто в штаны наложил.

Одвелл моргнул — и расхохотался. Эда больше не коробил этот смех.

— Рад, что избавил тебя от такой неловкости. Что ж, я понял. Оставим это пока. В данный момент мне довольно того, что ты не опровергаешь моих выводов. Ну, я слушаю тебя. Что же его милость великий конунг решил передать мне с человеком, который более близок ему, чем мог бы быть любовник?

«Он очень умён, — подумал Эд со смесью восхищения и растерянности. — Ничем не уступает Фосигану». Если конунг лорд Грегор, а не он, то вовсе не из-за недостатка ума у лорда Одвелла — или воинской доблести, свидетельства которой Эд сегодня лицезрел в достатке. Он ощутил сожаление оттого, что, скорее всего, так и не получит возможности получше узнать этого человека. Эд почти не сомневался, что сумел бы найти к нему подход — так же, как нашёл его к Фосигану. К сожалению, на это не было времени. Совсем не было. Алекзайн сказала ему это, и он ей верил.