Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Сканируем, — коротко скомандовал Вепуат. Он уже встал в стороне от свалки трупов и развернул «щупы» анализатора.

— Стой вон там. Начни с этого края. Бери макроскан от макушки до копчика.

— Я ж не медик, — пробормотал Гедимин, глядя на ближайшую окровавленную пасть. На морде Джагула застыла гримаса боли. Шерсть от носа до подбородка слиплась тёмно-бурой коркой. Все украшения, почему-то не снятые с тела, были переломаны. Хвост набедренной повязки пропитался кровью. «Но ран нет,» — щёлкнуло в мозгу. «Вся кровь — изнутри. Из естественных отверстий.»

— Мне нужны сканы для сверки, — отозвался Вепуат; смотрел он только на экран. — Делай. Потом разберёмся.

…Гедимин не хотел вникать, но, дойдя до третьего трупа, уже начал приглядываться, а к пятому — легко различал одни и те же признаки распада. Джагулы умерли недавно, до них даже падальщики ещё не добрались, — но всё содержимое брюшной полости превратилось в ком разложившихся ошмётков. Гедимин, поборов дрожь, пригляделся к грудной клетке — лёгкие и сердце были целы, но остатки пищевода еле-еле удалось различить. Язык распух, ротовая полость покрылась язвами.

— Мн-да, — еле слышно пробормотал Вепуат. — Такое скрыть было бы затруднительно. Интересно, с какой скоростью… Гедимин, ты готов?

Сармат молча протянул ему анализатор и приоткрыл проём в защитном поле. Прибор на руке Вепуата пискнул, получив информацию. Сармат пригляделся, угрюмо щурясь, и потыкал в экран. Теперь запищал передатчик Гедимина — пришёл новый файл.

— Мне-то зачем? — спросил ремонтник. На экране был один из трупов. Вепуат обвёл красным рот и кишечник.

— Всё, что в круге, — под микросканирование, — сказал он, снова разворачивая «щупы» к свалке тел. — Всё-всё. Не спеши. Надо выяснить, кто это сделал.

Гедимина передёрнуло. «Хорошо, что мы руками это не трогаем,» — подумал он. «Но дезинфекцию всё равно проведу. Защита защитой, а мало ли что.»

… — У-ух! — Вепуат, выключив анализатор, с хрустом потянулся. — Руки затекли. Гедимин, давай уже, что есть. Для сверки мне хватит.

— А этих сканировать будем? — сармат, угрюмо щурясь, кивнул на два новых трупа. Их притащили на костяных санках час назад и с видимым трудом уложили на камни. Похоронная команда сама еле держалась на ногах. Один Джагул, выходя, закашлялся и с трудом сглотнул.

— Я уже посмотрел. Там ничего нового, — отозвался Вепуат. — Сейчас помоемся и пойдём к тем, кто ещё жив. Ты не устал?

Гедимин отмахнулся. Он про себя прикидывал, не пора ли идти за бурдюками с дезинфектантом. После могильника припрятанные под бронёй ёмкости казались слишком маленькими.

— Или ротовая, или брюшная полость, — вслух думал Вепуат, пока Гедимин его опрыскивал. — Скорее, всё-таки брюшная. Если бы выделить из этого месива желудок и печень…

Гедимина передёрнуло.

— Сгнило там всё, — буркнул он, опрыскивая сигма-сканер по третьему разу. «Схожу я всё-таки за бурдюком!»

— Н-ничего подобного, — мотнул головой Вепуат. — Бактерии ещё толком не разгулялись. Что-то подрастворилось естественным путём. Но далеко не всё.

Гедимин поспешно отвернулся и добавил дезинфектанта себе на руки.

Непонятные ритмичные звуки донимали его уже полчаса — вдалеке кто-то ударял костью по деревяшке, и та вместо короткого стука отзывалась протяжным звоном. «Резонирует,» — определил Гедимин. «В каком-то небольшом объёме. Что у них там? И долго ещё оно будет так дребезжать?»

Вепуат, обогнув могильный холм, остановился, прислушался и хмыкнул.

— Смотри!

У дальней жертвенной платформы, в стороне от стойбищ, устроился Кьюсс. Перед ним, прямо на одной из ступеней, стояла костяная рамка, стянутая короткими ремешками. По ней Кьюсс и стучал — по плашкам, закреплённым наверху, над чьими-то черепами. Они и были резонаторами, а сама рамка отзывалась шелестом и постукиванием — с опор свисали гирлянды бус.

— Ишь ты, какой агрегат, — пробормотал Вепуат, поднимая сигма-сканер. — Это тебе не дудка из ракушки…

Кьюсс постукивал по плашкам, и заунывный ритм разносился по плато. Гедимин покосился на ближайшее стойбище — сааг-туул пасся, ни на что не реагируя, из-под его панциря тут и там тянулся дымок, кто-то вывесил наружу стираные повязки. Часовые на загривке оглядывались по сторонам, но «музыкант» их, похоже, не интересовал.

— Что он вообще делает? — тихо спросил Гедимин, вслед за Вепуатом огибая «музыкальную» платформу по широкой дуге. Сармат пожал плечами.

— Может, играет что-то ритуальное. Жертвует богам музыку.

«Так себе жертва,» — Гедимин потёр наушник. «Хотя — что я знаю о местных богах…»

Кьюсс был не один — не успели сарматы обогнуть платформу, как с неба плавно спустился раскрашенный «трилобит».

— Да склонятся к вам уши богов! — пилот, выглядывающий из «люка», старательно улыбнулся, прикрывая острые зубы. — Нужна ли помощь?

Вепуат приостановился.

— Не боишься летать так низко? Вам тут были не слишком-то рады.

Кьюсс повёл когтистой лапой. Когти у него были сточены до удобной длины — и тут же их заострили, сведя в узкие лезвия.

— Кочевники бывают вспыльчивы и не всегда справедливы. Но они не могут запретить говорить с богами. Жаль, что боги к нам не прислушиваются. Может, вы преуспели больше?

Гедимин не сразу понял смысл вопроса, но Вепуат уже резко качнул головой.

— Пока нет, Акхайен. Лети себе. Неровен час, заразишься!

«Трилобит», ударив хвостом, подлетел на два десятка метров. Вепуат, не оглядываясь, зашагал к навесу.

…Здесь из гравия и расщелин в камнях торчали острые обломки костей, изрисованные зелёными полосами. Гедимин мельком удивился, что на фоне растительности они смотрятся так ярко, присмотрелся к местной флоре и беззвучно хмыкнул — ни одного зелёного растения вокруг не было. Вепуат, приветственно помахав Джагулам, уже прошёл за символическую ограду. Над его спиной надулся пузырь защитного поля — вырост прозрачного «скафандра». Внутри пузыря сидел, топорща перья, очень недовольный Скаф.

Навесов было много; чёрные