Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Смотри, дельта! — Вепуат склонился над «бортом». Увидеть, на что он показывает, Гедимин не успел. Эскадрилья нырнула в разлом. Доля секунды — и внизу поплыли заросшие кустарником холмы, и заблестели небольшие, неестественно круглые озёра. Одно из них, самое дальнее, внезапно громко булькнуло, просело внутрь — и над ним взлетел многометровый гейзер. Кипящие брызги разнесло по берегам. Над озерцом поднялся пар. Цветные растения, подступившие к самому берегу, зашевелили щупальцами.

Тут когда-то было плато — но сейчас оно выглядело так, словно его взяли за края и долго трясли. От плоской возвышенности остались хаотично разбросанные холмики, еле выглядывающие из зарослей. Через разрушенное плато наискось протянулась широкая ложбина. Цепочка горячих озёр лежала на её дне. Дальние бурлили и источали пар, те, что поближе, казались спокойными — только вода в них была не синей, а багровой.

— Смотри! — Вепуат снова навис над «бортом». Внизу темнели узкие пищевые воронки. Ближайшая из них упиралась тонким нижним концом в ступенчатую платформу, залитую чем-то ярко-оранжевым. Сперва Гедимин принял её за холмик, но тут же увидел грубую безрастворную кладку — кто-то стащил плоские камни в кучу, собрал из них пару нижних ступеней и взгромоздил сверху жёлтую плиту, кое-как отёсанную до квадратной формы. Оранжевая жижа, прежде чем загустеть, стекла по пробитым в плите желобам, частью застыв в прорезанных наверху углублениях. Они складывались в смутно знакомый орнамент.

Таких платформ тут было много — Гедимин, присмотревшись, насчитал семь. Теперь, когда эскадрилья снизилась, стали видны нитки жёлтых мощёных троп, соединяющих «постройки». Кто-то следил за ними, как и за самими платформами, — почти все они были расчищены от растительности. Один из 'чистильщиков как раз навис над тропой, сдирая шевелящийся травяной ковёр. Он медленно брёл вдоль дороги, волоча за собой массивный хвост. На его бронированном лбу чернел незнакомый Гедимину символ.

Это был не единственный сааг-туул на плато — по обе стороны озёрной цепочки шевелилось множество бронированных зверей. Сверху они казались мелкими, а их седоки — едва заметными точками. Поодаль от них Гедимин увидел шатры и навесы — а потом и самих кочевников. Три, четыре, самое большее — пять точек шевелились у платформ, выцеливая что-то в пищевых воронках. Кто-то купался в «прохладных» озёрах. Над теми, где купаться было уже опасно, выстроились целые группы с длинными шестами. Гедимин подумал было, что это удилища, но Джагул вытянул из озера плотно завязанный дымящийся мешок и поспешил к ближайшему навесу.

— Еду варят, — вполголоса пояснил Вепуат. — Удобно. То-то нигде котлов не видно…

Гедимин вспомнил, как готовили пищу Джагулы, выселенные на Сарматский холм. Здесь котлов, и верно, не было — но из-под навеса мелькнула костяная решётка над жаровней, увешанная тушками, и чья-то рука с острой костью, тыкающая в них.

Земля приближалась. «Люки» на спине передового «трилобита» открылись, и Гедимин услышал громкие булькающие щелчки. Джагулы внизу вздрогнули. Кто-то застучал костью по камню. Секунду спустя взвыли дудки. Эскадрилья, заложив вираж, опускалась на лысый гребень меж двумя платформами. На них почему-то не было рыжей жижи, и падальщики над ними не кружили.

Чем меньше оставалось до земли, тем сильнее Гедимину что-то давило на череп. Сейчас, на снижении, он чувствовал, как два тупых конуса упёрлись ему в виски. Он покосился налево, направо, — ничего, кроме грубо построенных платформ, там не было. Кожу жгло — несильно, но неприятно, будто кто-то водил по телу пучком горячей проволоки. «Двумя пучками,» — поправил себя Гедимин. «Что это мо… Hasu!»

На корпусе дозиметра горел тревожный светодиод. Стрелка-указатель металась, выписывая круги. «Фонило» со всех сторон. График интенсивности сигма-излучения взлетел к верхнему краю экрана и вытянулся вдоль него зубчатой кривой. Гедимин вскинул было руку к виску — прикрыть мозг от выжигающих лучей — но «трилобит» дёрнулся всем телом, замедляя снижение, и сармат схватился за его шипы. До земли оставались считанные метры. Снижение прекратилось. Эскадрилья, из клина перестроившись в полукольцо, повисла над камнями. К ней, недобро скалясь и вздыбив гривы, медленно стягивались Джагулы. Гедимин огляделся, — до ближайшего сааг-туула было полсотни метров, и ещё несколько развернулись к прилетевшим, и «бойницы» по их «бортам» подозрительно блеснули.

— Чужаки в Урдзутту?

— Давно ли мы тут чужаки? — немедленно отозвался Акхайен. Он высунулся из «люка» по пояс, старательно показывая Джагулам пустые ладони. Кочевники с ответными жестами не спешили. «Не очень-то ему тут рады,» — Гедимин шевельнул лопаткой, спуская приклад сфалта ближе к руке. «Не пришлось бы лететь обратно!»

— Кьюссы вернулись, — Джагул недобро ухмыльнулся. — Не сидится за стенами Джеры?

— Джера только и думает о вашей беде, — Кьюсс оскалился в ответ. — И помогает, чем может. Я привёл двоих из народа Пламени. Знаешь ли, чего это стоило?

Гедимин и Вепуат переглянулись. Обоим было не по себе.

— Тебе, Кьюсс? Короткого времени болтовни, — отозвался другой кочевник. — Арр-ау! Слова Кьюссов — пыль на ветру. Знаешь об этом, одетый в перья?

Перья Вепуата уже стояли дыбом. Он криво ухмыльнулся.

— Кьюсс говорит, у вас тут ходит зараза. Врёт?

Джагулы быстро переглянулись. Один из них шумно сглотнул. Гедимин увидел тёмные потёки на его нижней челюсти. Он и стоял как-то неуверенно — широко расставив локти и наклонив голову…

— Я уговорил народ Пламени помочь вам, — снова вклинился Акхайен. — Принять ваши дары, прилететь сюда. Кто ещё так старался для жёлтых и чёрных племён⁈

Джагул, не обращая на него внимания, пристально смотрел на сарматов.

— Вы пришли изгнать болезнь?

— Постараемся, — буркнул Вепуат. — Её бы для начала изучить. Не за так, ясное дело. Цена будет немалая.

Джагул оскалился в широкой ухмылке.

— Твои слова — не пыль. Назови цену.

Вепуат выпрямился во весь рост, и Гедимин поднялся вслед за ним, держа наготове «арктус».

— Мы — я, Урху, и Геджер — пока не знаем, что это за болезнь. Надо искать причину, а потом — лечение. За поиск будет одна цена, за лечение — другая.

Он ненадолго замолчал. Из толпы донеслось сдавленное