Близнецы. Черный понедельник. Роковой вторник - Никки Френч

– Как журналист узнал об этой женщине?

– Я не знаю.

– Они разговаривали с Карлссоном? – сердито спросил Джек. – Он выступил в вашу защиту, рассказал им, что вы сделали?

Фрида пробежала пальцем по тексту, остановившись только в самом низу колонки.

– «Представительница полиции заявила: «Наша политика не предусматривает комментирования оперативных вопросов, но доктор Кляйн существенной роли в расследовании не играет. Мы всегда благодарны за сотрудничество от любого члена общества». Она подтвердила, что расследование продолжается».

– Мощной поддержкой это не назовешь, – заметил Джек. – Какие чувства у вас вызвала публикация, написанная в подобном тоне? У вас не возникает ощущения, что над вами совершили насилие?

Фрида улыбнулась.

– Совершили насилие? Значит, теперь вы мой психотерапевт?

Джек смутился и ничего не ответил.

– Так что бы вы сказали, стань вы моим психотерапевтом?

– Я спросил бы, какие чувства у вас вызвала статья.

– И не стали бы спрашивать, чувствую ли я, что надо мной совершили насилие?

– Я это говорил не как психотерапевт, – начал оправдываться Джек. – Кстати, какие чувства вызвала у вас статья?

– После прочтения у меня возникло ощущение, что я – чья-то собственность, – призналась Фрида. – И мне это не нравится.

Джек поднял газету.

– «Несносная брюнетка», – прочитал он. – Это совсем не похоже на правду.

– Что именно? Несносная или брюнетка?

– И то и другое. И «нечестная». Это вообще никуда не годится. – Он положил газету на стол. – Вот чего никак не могу понять, так это зачем вы заставляете себя через это все проходить.

– А вот это очень хороший вопрос, – одобрительно кивнула Фрида. – И будь вы моим психотерапевтом, мы бы провели много времени, обсуждая его.

– Разве мы не можем провести время, обсуждая его, хоть я и не ваш психотерапевт?

Фрида долго рылась в сумочке и наконец достала оттуда телефон.

– Вы его хоть иногда включаете? – спросил Джек.

– Вот сейчас и включу, – ответила она. – Включаю, когда хочу им воспользоваться, а потом снова выключаю.

– По-моему, вы не совсем правильно им пользуетесь.

Фрида набрала номер Карлссона.

Он ответил после первого гудка.

– Я пытаюсь до вас дозвониться, – пробурчал он.

– Как они нашли Джанет Феррис?

– Вы сейчас о журналистке?

– Правильно.

Повисло молчание.

– Вы меня слышите? – спросила Фрида.

– Слушайте, – вздохнул Карлссон, – ни для кого не секрет, что у прессы есть свои контакты в полиции.

– Для меня это откровение, – возразила Фрида. – Что это означает?

– Это, черт возьми, просто позор! – пояснил Карлссон. – Но, к сожалению, существуют полицейские, которые допускают утечку информации. За деньги.

– Информация как-то очень уж быстро стала достоянием общественности.

– Это ведь не государственная тайна. Мы получаем финансирование из налогов граждан. Но мне очень жаль. И еще мне жаль, что мы, похоже, не позаботились о том, чтобы получше защитить вас.

– Если Иветта Лонг возражает против моего участия в расследовании, я бы предпочла, чтобы она высказала свои возражения мне или вам, а не журналистке. – Снова повисло молчание. – Догадываюсь, что вам она все уже высказала. Не переживайте.

– Фрида, все совсем не так.

Она поглядела на Джека, с виноватым видом рассматривающего «Дейли скетч». Он поднял голову, и Фрида сделала ему знак, пытаясь объяснить, что разговор займет не больше минуты.

– А как?

– Статья – чушь. Чушь о вас и чушь о расследовании, которое якобы стоит на месте.

– Она выставляет вас и вашу команду в смешном свете. Как бы журналистка ни выразилась…

– «Нечестный врач».

– Огромное спасибо. – Фрида уже собралась повесить трубку, но неожиданно кое-что вспомнила. – У меня дурные предчувствия насчет Джанет Феррис. Я хотела бы навестить ее.

– Она наговорила ерунды той журналистке. Не надо расстраиваться из-за всякого бреда.

– Я не о том, – возразила Фрида. – Я думаю, ей нужно с кем-то поговорить.

– Она одинокая женщина, – напомнил ей Карлссон. – Думаю, она немного сдвинулась на Пуле. Но держать ее за руку – не наша работа. Мы просто должны найти того, кто его убил.

– Я загляну к ней в свободное время, – заверила его Фрида. – Не волнуйтесь, за этот визит я вам счет не выставлю.

Она выключила телефон и снова положила его в сумочку.

– Была рада повидаться с вами, Джек, – сказала она. – Теперь мне пора идти, нужно нанести кое-кому визит.

– Вы ведь не собираетесь выследить ту журналистку и убить ее, правда? – спросил Джек. – Не волнуйтесь. Она того не стоит.

Фрида улыбнулась.

– Она меня заинтересовала, – призналась она. – Сначала она вела себя так, словно хотела подружиться со мной. Затем она захотела рассказать историю с моей точки зрения. Потом она принялась угрожать мне. Как видите, я уже об этом забыла. Но ей лучше не тонуть в озере, если единственным свидетелем окажусь я.

– Вы все равно нырнули бы в озеро и спасли ее, – горячо заверил ее Джек. – Я абсолютно уверен.

– Только чтобы внушить ей чувство вины, – пошутила Фрида.

– У вас ничего бы не вышло. А потом она написала бы очередную статью, в которой перевернула бы все с ног на голову.

Фрида на мгновение задумалась.

– Тогда, возможно, я дам ей утонуть.

Глава 35

Они вышли вместе, и Фрида поймала такси. Откинулась на спинку сиденья и стала разглядывать незнакомые улицы южной части Лондона. Она ехала мимо парков, школ, кладбищ – с тем же успехом она могла оказаться в другой части Англии, в другой части мира. Она думала о Джанет Феррис и репортере Лиз Баррон. Фрида просто захлопнула дверь у нее перед носом, а вот Джанет Феррис так не сделала. Наверное, она пригласила журналистку в дом, заварила ей чай, разговаривала с ней, испытывая благодарность к человеку, готовому ее выслушать. Джанет Феррис была женщиной, которую никто не замечал, которая в какой-то степени оказалась на грани. И тут неожиданно она понимает, что очутилась в центре грандиозной истории – убийстве человека, которого знала и о котором заботилась, но и теперь на нее никто не обратил внимания. Никто не хотел выслушать ее историю. По крайней мере, Лиз Баррон зашла к ней в дом и дала ей возможность выговориться.

Фрида нажала кнопку звонка напротив имени Джанет Феррис, но никто не открыл. Она тихо выругала себя за то, что приехала, не предупредив о визите заранее. Она посмотрела на звонки. В первой квартире проживала Джанет Феррис. Во второй – Пул. Она нажала кнопку звонка квартиры № 3, затем повторила попытку. Из маленького динамика раздался голос, но динамик так трещал и хрипел, что Фрида не могла разобрать ни слова. Она назвала себя и объяснила, что хотела бы поговорить с Джанет Феррис, но не знает, услышала ли та звонок. Она подождала, и наконец в доме раздались шаги. Дверь ей открыл высокий молодой человек со светлыми волосами и очками в проволочной оправе, одетый в свитер и джинсы, но босиком.

– Что такое? – спросил он. Акцент выдавал в нем иностранца.

Фрида вспомнила информацию о жильцах: студент-немец с верхнего этажа.

– Я хочу видеть Джанет Феррис, – сказала она. – Но ее нет дома. И я подумала, что, возможно, вам известно, где она сейчас.

Он пожал плечами.

– Я наверху, – пояснил он. – Я не вижу, как она приходит или уходит.

Фрида заглянула в холл, пытаясь посмотреть, не лежит ли там кучка корреспонденции. Но ничего не увидела.

– Наверное, вам это покажется странным, – продолжала она. – Я работаю с полицией, речь идет об убийстве. Меня немного беспокоит душевное состояние Джанет. У вас есть ключ от ее квартиры?

– А у вас есть документы?

– Нет. То есть не полицейского. Я психотерапевт. Я работаю с полицией. – Парню явно не хотелось что-то предпринимать. – Я всего лишь зайду на минутку. Просто удостовериться, все ли в порядке. Вы можете войти со мной.

– Сейчас принесу, – наконец решился он. – Минуту.

И побежал вверх по лестнице.

Фрида спросила себя, что она делает. Опять ведет себя как нечестный врач. Парень быстро вернулся.

– Я не уверен.

Он отпер дверь и отступил в сторону, окликая Джанет по имени.

Фрида переступила порог, и в нос ей немедленно ударил запах. Одновременно отвратительный и сладкий. Она опознала в нем запах экскрементов.

– Оставайтесь здесь, – велела она студенту и направилась в гостиную, дрожа от дурного предчувствия, что там обнаружит.

Она чуть не врезалась в тело Джанет Феррис, точнее – в ее ноги. Фрида подняла голову. С потолочного бруса свисал удлинитель. Другой его конец был обвязан вокруг шеи Джанет Феррис. Ее тело висело неподвижно, грузное и безвольное, словно мешок, заполненный песком. Вдоль одной ноги шла коричневая полоса, спускающаяся на туфлю и капающая на ковер. Фрида услышала какой-то звук у себя за спиной, похожий на рвотный позыв. Она оглянулась и увидела бледное, искаженное ужасом лицо.