Знак фараона (сборник) - Лора Бекитт

– Поверь, я не хотел! Я случайно заглянул в твою комнату, а там была она! Я испугался и бросился наружу. У меня не было умысла выдавать тебя. Я хотел с тобой поговорить, узнать, почему ты скрываешь у себя азиатку. Девушка догнала меня, схватила за руку, притянула к себе, отозвалась о тебе как о любовнике очень нелестно и попросила закончить то дело, которое ты, по ее мнению, не смог завершить. Я хотел отказаться, но она меня не отпустила! В ней было столько силы и воистину бешеного желания! Она буквально растерзала меня. Я не новичок в любовных делах, но эта девчонка оказалась мне не по зубам! Она велела молчать о том, что произошло между нами, и приходить к ней в те часы, когда ты бываешь в храме. Это было какое-то наваждение, Хирам! Я рад, что все открылось, иначе бы я просто не выдержал. Она выжала из меня почти все соки!

Хирам стиснул зубы, поняв, что в очередной раз ошибся, принял комок грязи за драгоценный камень. И твердо произнес:

– Нам надо вывести ее отсюда. Вдвоем это проще будет сделать. Ты отвлечешь стражу, а я провожу девушку за ворота. Нужно посадить ее в лодку и пустить по водам Нила. Такая, как она, достигнет любой цели, какую поставит перед собой. Остальное – в руках богов.

Бакта сокрушенно кивнул, а после безропотно отправился вслед за товарищем.

Увидев их вдвоем, Аруна нисколько не смутилась. Хирам молча собрал для нее продукты в дорогу, все для того, чтобы она смогла развести огонь, и, поколебавшись, положил в узел украшения, которые выбирала Нира. Где теперь эта девушка? Почему он не спросил, куда она уезжает и где ее можно найти?

Они с Бактой беспрепятственно вывели Аруну за территорию храма. Бакта заговорил со знакомым охранником и сумел ненадолго отвести его от ворот, и Хирам с девушкой незаметно выскользнули на улицу.

Жрец взял Аруну за руку.

– Идем.

Хирам был уверен в том, что очень скоро этот кошмар закончится. Наутро он вернется к древним свиткам, открывающим куда менее страшные тайны, чем те, о которых могут поведать люди.

Глава VII

В кварталах, где жила знать, воздух был душистым и жарким: сюда не долетало влажное и прохладное дыхание Нила, а в садах распустились остро пахнущие ночные цветы. Улицы были пустынны: обитатели роскошных особняков центральной части города давно спали, как спали и те, кто ютился в крохотных глинобитных домишках, облепивших окраины Фив.

Очутившись на берегу Нила, Хирам остановился, жадно вдыхая свежий воздух. Справа и слева мелькали редкие огни. Река была покрыта серебристой рябью; казалось, по воде плывут упавшие с неба звезды. Юноша сумел отыскать припозднившихся рыбаков, один из которых продал ему лодку. Хирам бросил узел на дно суденышка и сказал:

– В этих местах слабое течение и почти нет тростниковых зарослей. Да и луна хорошо светит. Надеюсь, с тобой ничего не случится и ты сумеешь отплыть на безопасное расстояние. Потом пересядешь на какой-нибудь корабль.

– Вижу, тебе не терпится от меня избавиться! – воскликнула Аруна. – Странно думать, что мы больше не встретимся, но, наверное, это так. Прощай! Передай привет своему богу!

Лодка скрылась из виду, но Хирам не спешил возвращаться назад. Прежде, когда он стоял под небесным сводом, его охватывало ощущение полета. Теперь небо было похоже на глыбу, готовую обрушиться на голову юноши, глыбу такую же тяжелую и мрачную, как его вина. Почему он решил, что сможет вернуться в храм и продолжать жить, как прежде, если его совесть испачкана, сердце разбито, а на душе лежит камень? Теперь, когда Аруна свободна и ей не грозит смерть, надо дождаться утра, пойти к верховному жрецу и рассказать правду. Хирам сказал себе, что готов к любому, самому жестокому наказанию. Когда он принял такое решение, сразу сделалось легче.

Пока Хирам вспоминал свою жизнь и размышлял о том, с чем придется проститься, наступило утро. Это произошло раньше, чем он думал: время протекло точно песок сквозь пальцы. Он видел как на ладони свою исковерканную судьбу, утраченные иллюзии, настоящее счастье: Дом Жизни, свитки, перо, плодотворные годы, отданные служению Амону.

На водах Нила заиграли солнечные лучи, послышались крики проснувшихся птиц. Прекрасный город вставал во всю мощь в розоватом тумане зари, утренний ветер радостно качал верхушки пальм, повсюду рождались, нарастали, текли рекой привычные звуки.

Хирам умылся в реке и выпрямился во весь рост. Пора. Для него, жреца великого Амона, настало время встретить свою судьбу. Он окинул взглядом берег и вдруг заметил женщину. Она лежала ничком и, казалось, не дышала. Хирам бросился к ней, присел на корточки, осторожно перевернул и заглянул в ее лицо.

Девушка едва дышала, и это была… Нира! Она казалась непохожей на себя, ее заплаканные глаза ввалились, прежде длинные, а теперь остриженные по плечи волосы напоминали охапку мертвых водорослей, платье было испачкано илом.

– Это вы! Что вы здесь делаете? Что с вами? Вам плохо? Вас кто-то обидел? – заговорил Хирам срывающимся от волнения голосом.

– Я здесь потому, что мне некуда больше идти, – прошептала девушка.

– А ваш дом?

– Я не могу туда вернуться. Отец убьет меня.

– Вы, помнится, собирались уехать, – растерянно произнес Хирам.

– Человек, с которым я хотела бежать из дома, не взял меня с собой.

– Он вас обманул?

– Скорее, я сама себя обманывала.

– Это был ваш жених?

– Нет. Военнопленный, которого мой отец купил на рынке и которому я помогла бежать. А жених от меня отказался. Правда, я этому рада.

– Почему отказался?

– Потому что я дурная женщина, – ответила Нира, закрыла лицо руками и зарыдала.

Сердце Хирама сжалось. Он бережно обнял девушку за плечи.

– Успокойтесь, прошу вас! Я вижу вашу душу. Вы самая прекрасная и чистая женщина на свете!

– Нет, вы ничего не знаете! Не знаете о том, что я отдалась этому человеку, что я умоляла взять меня с собой! Я догадывалась, что не нужна ему, я это видела, но мне так хотелось, чтобы меня любили! – сдавленно говорила Нира.

Юноша замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Не было ни осуждения, ни ревности, ни горечи. Только печальное и глубокое понимание.

– Откуда он родом?

– Из Мегиддо.

Хирам затаил дыхание.

– А как его звали?

– Джаир.

Ему захотелось закричать, но вместо этого он очень тихо произнес:

– Похоже, с вами случилось нечто похожее на то, что произошло со мной.

А потом принялся рассказывать про осквернение священных изображений, про Аруну, про то, как не единожды поддавался искушению, про свое решение признаться в совершенном проступке верховному жрецу.

– Что вас ждет? – спросила потрясенная девушка.

– Суровое наказание. Изгнание или даже смерть.