Призма тишины - Роман Викторович Титов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бавкида же, судя по тому, как ее скособочило, ощущала себя примерно так же, с небольшим отличием – ее все происходящее приводило в неописуемый восторг.
– Наконец-то! Венец трудов моих, дело всей моей жизни! Как же долго я этого ждала!
Наверное, нельзя винить старушку за неоригинальность. В конце концов, несмотря на все свои таланты и умение нестандартно мыслить, она оставалась все той же жадной до власти сукой, каких и до нее и, наверняка, после будет еще целая тьма. Конечно, если это «после» вообще состоится.
Тем временем месиво красок внутри кольца опять преобразилось. Казалось, будто вакуум перестал быть собой, видоизменился и спрессовался, став похожим на студенистое нечто, заполнившее удерживаемый силовыми полями круг. Еще миг и студень надулся, помутнел и на его поверхности проявились тысячи и тысячи крошечных темных пятен, которые, повинуясь некоему собственному соображению, заметались из стороны в сторону. Не знаю, один ли я это заметил, но каждое такое пятнышко как будто имело крошечное личико – гротескное, угловатое и все время корчащееся в жутких судорогах. Казалось, эти личики знали, куда они рвутся, и были крайне разочарованы тем, что пока не в состоянии прорваться за барьер.
Эйтн, воспользовавшись тем, что мы с Бавкидой отвлеклись на угнетающее зрелище, бросилась к возвышению, но, не добежав до ступенек, споткнулась на ровном месте и шлепнулась навзничь, распластавшись на отражавшем весь космический хаос полу.
– Ну и куда же мы так спешим, драгоценная моя? – пропела моя бывшая наставница, обернувшись. Рука ее была вытянута вперед ладонью вниз, что моментально раскрыло причину внезапной неуклюжести. – Спасать мамочку? Нет-нет-нет. Леди Рисса нужна именно там, где она сейчас, и пробудет так столько, сколько я скажу.
– Бавкида! – гаркнул я, еле сдерживаясь, чтобы не рвануть вперед. – Отпустите ее!
Внимание старухи перетекло на меня. Из-под капюшона блеснул лукавый взгляд.
– Не нужно так нервничать, мой хороший. – Сила, которая придавила Эйтн к полу, пропала, и девушка медленно, с осторожностью поднялась. – Но я все же настоятельно рекомендую твоей подруге никуда не ходить. Оставайтесь где вы есть, дорогая, и все будет хорошо.
Я понимал, что должен подойти и помочь Эйтн, но меня самого будто приковало к месту. Ноги просто отказывались подчиняться, из чего я сделал вывод, что Паяц все же не так пассивен, как хотел казаться.
Решив разобраться с этим попозже, я вновь обратился к бывшей наставнице:
– Зачем вы так поступили?
Бавкида хохотнула с таким рвением, будто всю жизнь только такой глупости услышать и ждала.
– Ну не самой же туда лезть! Я видела, что Обсерватория сделала с Шенгом, и не желаю повторения его судьбы. Можешь называть это благоразумием ученого, если угодно. Сол бы оценила. К тому же я должна контролировать весь процесс, чтобы он не вышел из-под… – Она запнулась и переместила взгляд с моего лица в точку выше моего плеча. Глаза восхищенно расширились. – Ах, началось! Только взгляни на это!
Я оглянулся – это сделать мне, как ни странно, было позволено, – и увидел, как полупрозрачный барьер, та самая Грань, о которой столько говорилось, натянулась и лопнула мыльным пузырем. В центре круга образовалась воронка, в которой перемешивались две разрозненные и нисколько непохожие друг на друга вселенные. Прекрасное в своей ужасающей неправильности зрелище. Умопомрачительное, но вместе с тем отрезвляющее.
«Если это то, к чему твоя Бавкида стремилась, – прошептал Паяц, словно боялся, как бы его кто ни подслушал, – то я – зеленый алит. Авантюра чистой воды, которая может стоить всем нам жизни. Я бы, на твоем месте, уже на что-нибудь решился. Спасать нам всех? Или хоронить?»
О, как мне хотелось ответить! Но думаю, он и сам все прочитал в моих мыслях, и потому не стал больше связывать путами по рукам и ногам.
С трудом оторвав взгляд от неповторимого во всех смыслах варева, что набухало и пенилось в своем вертикальном котле, я понял, что пора забыть ученический долг пришла.
Не без помощи Паяца, я собрал столько бурлящей вокруг энергии, сколько позволяла удержать удвоенная воля. Мои кулаки, сжатые так крепко, что кровь не брызнула только чудом, налились угрожающим темно-синим свечением. И если бы старуха оказалась хоть чуточку внимательней, то не прозевала бы этот удар. Но я все-таки был, как она любезно напомнила, Адис Лейр, а потому без зазрений совести воспользовался преимуществом и выпустил в нее полный заряд.
Бавкиду смело. Отбросило к возвышению и распластало у лестницы в той же позе, в какой она до этого удерживала Эйтн. Края черной накидки задымились.
«Не дурно, мой мальчик! А дальше?»
Мне и в голову не пришло выжидать, когда она очухается. Зачерпнув из потока добавки, я выпустил по распростертой старухе еще порцию так обожаемых ею Теней.
Бедняжка даже понять ничего не успела. Ее подкинуло и припечатало о металлические ступени, в лучшем случае переломав парочку костей.
Эйтн и на сей раз не стала упускать шанса освободить мать, и потому, осторожно обойдя распростертое у подножия лестницы и чуть подрагивавшее под просторным балахоном тело, бросилась вверх по ступенькам к бессознательной леди Риссе.
«А теперь как будто слишком легко получается. – Паяц звучал разочарованно. – Даже и азарта никакого нету. Говорил ведь я, что нынешний лейр уже не тот, и вот тебе доказательство!»
Меня эта подозрительная игра в поддавки тоже немало смутила. В жизни не встречая существа, хитрее Бавкиды, я ожидал от нее куда большей изощренности, нежели то, что случилось. Подобное безобразие и боем-то не назовешь. Так, избиением немощной старушонки.
И все же интуиция упорно твердила, что все совсем не так, как могло показаться.
Я отдавал себе отчет, что причиной дурного предчувствия вполне может служить огромные портал в неведомую даль, откуда злобные сущности, о которых так рьяно предостерегал Хранитель, спешили вырваться в нашу вселенную и поглотить ее. И все же ощущал, что дело не только в этом. Оставалось кое-что еще. Нечто на грани восприятия.
Я смотрел, как Эйтн, добравшись-таки до матери, пыталась отыскать способ разблокировать магнитные оковы на бледных запястьях, как вдруг…
– Эйтн, назад!
Она оглянулась, растерянно переспросив:
– Что?
То, что все это время прикидывалось ее матерью, ожило и забряцало путами.
– НАЗАД!
