Призма тишины - Роман Викторович Титов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Сети, ты это видишь?
– Еще бы! – И только спустя мгновение понял, что речь не совсем о том, о чем я думал.
Видимо, точно так решила и Эйтн, поскольку следом добавила:
– Сет, посмотри.
К тому моменту, как я отпустил Тени, вернувшись к нормальному зрению, «Шепот» успел вырваться из гущи схватки и, обогнав линию терминатора, вышел к точке координат, открывшей нам неприятную правду.
«Ха! Никогда больше не назову твою наставницу дурой! Это ж надо было такое придумать!»
Руки чесались заткнуть мерзкого старикашку, да возможности не было. К тому же отвлекал вид, открывавшийся прямо по курсу.
Обсерватория, выбрав точку на стационарной орбите, раскрылась во всей своей красе, представ разборной махиной, чьи фрагменты, по размерам сопоставимые с акашем, расползлись по космосу, условным пунктиром образовав огромный обруч. В общем-то, ничего такого, чего нам прежде не доводилось видеть. Если только не брать в расчет два существенных отличия.
Центр управления, неизменно представлявший просторную полусферу из металлических колонн, соединенных прозрачными пролетами, сейчас напоминал распустившуюся кувшинку. Возвышение со всеми приспособлениями для навигации так и торчало посередине, подобно уродливому пестику, целиком и полностью открытому для смертоносного космического вакуума. И несмотря на это, две фигуры, это самое возвышение занимавшие, выглядели вполне живыми. И вроде бы здоровыми.
– Кто-нибудь понимает, что происходит? – нервно выдохнул Райт, не замедлив при этом сближение.
– Силовое поле? – предположил я, не вполне представляя, как это вообще могло работать.
«И Тени, дружок, – подсказал Паяц. – Тени оберегают твою наставницу от смерти. Тени и, очевидно, кое-что еще, зачем она явилась именно на Яртеллу».
Тут уж без уточнений стало ясно, что он имел в виду.
Как Райт и предупреждал, Обсерватория зависла аккурат над той точкой планеты, где находилась Цитадель, и сейчас с поверхности прямо в бутон центра управления бил столп энергии. Ослепительно белый, он казался вихрем, чьи темно-сиреневые края закручивались в удивительную по красоте, но вместе с тем жутковатую спираль.
– Что-то я не понял, – пробормотал Райт, – эта штучка заряжается что ли?
Вспомнив, как Обсерватория высосала досуха целую планету, я сглотнул. Сказать было нечего.
– Источник энергии Цитадель, – подвела итог Эйтн, сверившись с данными сканеров. – Именно она проецирует этот луч. Но я не знала, что Цитадель можно использовать в качестве зарядного устройства.
Мы с Райтом переглянулись.
– Цитадель вгрызается в недра планеты, аккумулируя энергию кристаллических структур, спрятанных глубоко под поверхностью Яртеллы, – продекламировал ассасин один из уроков, усвоенных нами еще в юности. – Похоже, Бавкида все продумала.
«А я что говорил?»
Вместо того чтобы обратить на это внимание, я подчеркнул:
– Как только устройство зарядится, Бавкида пустит его в ход. Мы должны успеть прежде, чем это случится.
Райт оглянулся через плечо:
– Успеть что?
План как обычно родился спонтанно и был начисто лишен каких-либо ухищрений.
– Высади нас в центре управления, – сказал я Райту, – а сам попробуй отрубить источник питания.
Он как будто подобного не ожидал.
– Отрубить? Как? Взорвать Цитадель?
Я на мгновение застыл, прежде чем пожать плечами.
– Если придется.
– С ума спятил?! Это наш дом!
– Уже нет. Но если так волнуешься, возьми и придумай другой способ. Мне все равно. Лишь бы эта штука, – и я указал на энергетический луч, – больше не работала.
Чем ближе мы подлетали, тем отчетливей становились детали, которые издали оставались вне поля зрения. Теперь стало ясно, что под «кувшинкой» центра управления, куда бил луч, находилась приемная антенна, с жадностью поглощавшая попадавшую в ее параболическую пасть энергию.
Не стоит думать, будто этого клочка орбиты битва не коснулась. Однако те несколько риоммских глупцов, кому Обсерватория показалась легкой добычей, обломали все зубы о непроницаемое защитное поле, обволакивавшее всю конструкцию невидимым покрывалом. Еще парочку сняла Эйтн и управляемая ею система вооружения «Шепота».
– А как ты планируешь подобраться к старухе? – поинтересовался Райт, заставив корабль кувыркнуться и не поймать пущенные вдогонку заряды. – Там же щит.
С горем пополам заставив желудок вернуться туда, где ему и место, я проговорил:
– Думаю, мы с Паяцем сумеем пробить в нем брешь. Главное подведи нас достаточно близко, чтобы можно было совершить переход.
Райт присвистнул.
– Ну и планы у тебя, Эпине. А попроще ничего не придумал?
Я вполне мог бы и не огрызаться. Запросто. Вот только напряжение, скопившееся за последние дни в несколько бочек отменного и едкого, как кислота сарказма, наконец дало течь.
– Если есть идеи получше, то милости прошу, выкладывай. А нет, так делай, что говорят, и не спорь!
Ассасин ожидаемо ощерился.
– Полегче, приятель! Я тоже не без дела сижу.
– Я вижу маму, – напряженно обронила Эйтн.
Мгновенно выкинув из головы все мысли о Райте и зарождении очередной ссоры, я перевел внимание на иллюминатор. «Шепот» по-прежнему трясло, но это почти не мешало сближению с Обсерваторией, до которой, казалось, рукой подать. Я поискал глазами леди Риссу, но с удивлением обнаружил лишь Бавкиду и не там, где ей быть полагалось – среди обручей консоли, отвечавших за все станционные системы, а в центре «кувшинки» со сложенными в молитвенном жесте руками. А леди Рисса… что ж, чего-то подобного следовало ожидать. После всего, что случилось с Ри Шенгом, старуха ни за что не полезла бы за консоль лично.
– Райти, только прошу, без резких маневров, – попросил я, надеясь, что тонкая фигурка в белом платье, безвольно обвисшая в зажимах жутких обручей, еще жива.
– Как скажешь, кэп.
И не соврал.
Совершив небольшой круг, дабы выбрать более подходящее для высадки пассажиров место, он подвел «Шепот» чуть ли не вплотную к границе теневого поля.
«Что? – наигранно изумился Паяц. – Уже наш выход?»
Ответа к счастью не понадобилось, только желания покончить со всем как можно скорее, да небольшого усилия, чтобы не думать о том, как неприятно само по себе единение с духом Паяца. Мы с Эйтн спустились в шлюзовой отсек, где я, встав лицом к задраенной переборке и опустив все мысленные заслонки, вновь позволил той силе, что не давала давно почившему первому лейру стать воспоминанием, наполнить мое тело.
– Сети, чтоб ты знал, мы сейчас как неподвижные мишени, – раздалось по внутренней связи. –
