Призма тишины - Роман Викторович Титов

– Не торопи меня, Райти.

– А иначе нельзя. Нас взяли не прицел!

Я закрыл глаза и позволил сознанию раскрыться навстречу потокам Теней, обивавших Обсерваторию энергетическими змеями. Пребывая в постоянном движении, они с неистовостью голодных хищников искривлялись и перетекали одно в другое, как будто предчувствуя приближавшуюся катастрофу. Один из таких потоков, повинуясь нашей с Паяцем совместной воле, отделился от общего клубка и, устремившись к «Шепоту» с распахнутой пастью, поглотил корабль целиком, создав нечто вроде безопасного туннеля для перехода.

– Выпускай трап, – сказал я.

– Уверен? Мы в открытом космосе, если что.

В голове сигнальным мачком вспыхнула угроза. Райт был прав и риоммцы нас заметили. Вот только к изначальной троице крыланов добавился еще десяток, и все они на полной мощи мчали к «Шепоту» в надежде превратить его в пыль.

– Давай же!

За переборкой что-то звякнуло, щелкнуло, заскрежетало. Я затаил дыхание. Невзирая на всю уверенность в правильности собственных поступков, некоторая доля сомнения все же оставалась. Именно она заставила меня быстро глянуть на спокойную Эйтн и взять ее за руку. Наши взгляды встретились, но если она и хотела что-то сказать, то не успела. Шлюз распахнулся, открыв нам трап в пустоту.

– Ну, – сказал я, – дважды не умирают.

И мы прыгнули.

Глава 29

Дыра, что не заштопать

Тени смягчили падение, так что нам даже удалось изобразить нечто вроде изящного пируэта, прежде чем удариться подошвами о прозрачный металл вывернутого наизнанку центра управления. Райт, едва мы приземлились, втянул трап и дал деру, с трудом не попав под вражеские ракеты. Последние, кстати, разминувшись с заданной целью, могли бы причинить немалый ущерб и Обсерватории, да только взорвались, ударившись о защитное поле.

Проводив удаляющийся «Шепот» взглядом и мысленно пожелав ему удачи, я, все так же не выпуская руки Эйтн из своей, развернулся к Бавкиде.

– Добрый… – быстрый взгляд на сверкающую Яртеллу под ногами, – пусть будет день, мастер.

Бавкида опустила ладони вдоль тела и распахнула глаза. Все в том же старом плаще, сплошь покрытом запекшейся кровью, и с перемазанной нижней половиной лица, она выглядела первобытной ведьмой, готовой к ритуалу жертвоприношения.

– А, Сети! – В тонкой щели между губами мелькнули желтые зубы. – Ты уже здесь. Мило с твоей стороны. И очень удачно. Момент нашего триумфа почти настал.

Спокойный тон и скупая улыбка сделали свое дело – вывели меня из себя, раскочегарили так, что захотелось звезды разрывать. Похоже, последние крохи моего самообладания отправились туда же, куда катилось будущее лейров.

– Триумфа?! – выпалил я, ткнув пальцем в сторону космического боя, где риоммцы, несмотря на все усилия и ухищрения лейров, брали числом и огневой мощью. Стоит заметить, что Паяц при этом проявил недюжинный такт и сидел молча, словно его и не было вообще. Эйтн так же помалкивала, оставаясь на шаг позади меня. – Вы хоть осознаете, что происходит?!

Бавкида приподняла бровь, словно не только моя истерика, но и сам вопрос показались ей неуместными. Взгляд, направленный на меня сделался пронзительным и напоминал сверло, вгрызавшееся в неподатливый камень.

– С тобой что-то не так, – сказала она. – Я чувствую перемену, но не могу уловить…

Я подступил ближе и оскалился, а после дал ей вкусить часть той мощи, что плескалась во мне. Мощный порыв ветра, явившийся из ниоткуда, прошелся по площадке циклоном и, едва задев полы просторного одеяния Бавкиды, исчез в никуда.

– Ах, вот оно что. – Придержав капюшон, наставница лейров опять улыбнулась. – Ты принес паразита. Надо ли воспринимать это как признак угрозы? Выходку с ветром я так и быть спишу со счетов, но все остальное? Это уже целиком и полностью зависит от твоего выбора. Ну так и?

– Я хочу, чтобы все это закончилось.

Старуха хмыкнула и на мгновение оглянулась на леди Риссу, без видимых признаков жизни обвисшую между поручней панели управления.

– Однако. Но знаешь, я ведь тоже. Быть может, не совсем так, как этого хочешь ты, вечный аутсайдер. Ты, Сети, всегда был куда больше Адис Лейр, чем любой из тех, кто погибает сейчас там, но твоя большая беда в том, что ты вечно ищешь оправдания своим поступкам, все время хочешь остаться незапятнанным. Вместо того чтобы действовать и наслаждаться результатом, ты утопаешь в саморефлексии. Словно, это хоть как-то изменит суть того, чем ты являешься.

– А это обязательно?

– Ты о чем? – Бавкида как будто смутилась.

– Вот это вот все, что вы только что сказали, – уточнил я, сделав неопределенный жест рукой. – Обязательно? Я, конечно, любитель поболтать о себе ненаглядном, но ощущение такое, будто момент не подходящий. Вам так не кажется, мастер?

– А, так ты считаешь, будто я нарочно тяну время?

Я кивнул.

Она покачала головой.

– Не стоит, мой мальчик. Все уже сделано, и какие бы усилия ты ни приложил, обернуть вспять ничего не сумеешь. Обсерватория заряжена и зов, который я направила за Грань, был услышан. Осталось лишь дождаться ответного визита, который, к слову, начнется с минуты на минуту.

Сердце мое упало. Взгляд метнулся к леди Риссе, перескочил на обескураженную не меньше моего Эйтн и вернулся к старухе. В этот момент нечто за границами центра управления прошило пространство невидимой волной и породило эхо, похожее на трубный глас, гулкий и протяжный.

– Что вы наделали, мастер? – выдохнул я.

Бавкида, чей слух, несомненно, уловил те же звуки, хищно улыбнулась.

– Добилась своего. Я… – На этом ее красноречие дало сбой, поскольку с небесами над Яртеллой начали происходить вполне очевидные перемены. – Ну надо же! Какая красота!

Мне… Что ж, я склонен был согласиться с наставницей, но лишь отчасти, поскольку видение, охватившее ту часть космоса, что занимало кольцо Обсерватории, и впрямь оказалось более чем запоминающимся. Свет местного солнца приугас, словно нечто начало высасывать его силу. Чудилось, будто пространство вокруг исказилось, стало текучим и гибким, как очень густая краска, и постепенно закручивалось в многоцветный калейдоскоп. Те из снующих туда-сюда истребителей, кому не посчастливилось оказаться поблизости, мгновенно растворились в воронке, не оставив за собой даже жалкого выхлопа. Тени, до этого кипевшие, как в диком ведьмовском котле, притихли, что тут же отразилось на моих ощущениях и как будто набросило мне на плечи пару десятков килограмм. Ноги подогнулись, дыхание