Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Каменный пласт и лежащие на нём слои ничуть не изменились за прошедшие дни. Каменный монолит умещался между разломами впритык; по его очертаниям можно было прокладывать путь на поверхности. Гедимин осмотрелся, понял, что ближайший удобный спуск идёт «по плите», не сворачивая в опасные непроверенные земли, зажёг фонарь и медленно пошёл вниз, стараясь наступать на скалу, а не на гравийные осыпи. Нхельви кинулись следом и снова окружили его, только не кольцом, а треугольником. Самый острый его угол указывал вниз по склону.

«Главная шахта будет вон там,» — Гедимин остановился на небольшом уступе и направил луч фонаря в долину. Здесь, внизу, то ли вечно стоял туман, то ли странно накладывались тени, но темнота была особенно густой — фонарь разгонял её на два-три метра и упирался в чёрную стену. Гедимин повертел его в руке — вроде бы устройство было исправно, да и свет на трёхметровом пятачке был довольно ярким… но вот с темнотой на дне долины поделать ничего не мог. «Из-за теней, наверное,» — сармат покосился на скалы и медленно двинулся вперёд. «Тут как-то сложно с источниками света. Что днём, что ночью…»

Вокруг, светя глазами, мелькали нхельви; Гедимин старался на них не смотреть — голова кружилась от постоянного мельтешения. Через десяток метров зверьки перестали метаться и выстроились плотной стеной слева от сармата, настойчиво отталкивая его вправо. Спуск там был менее удобный, и Гедимин приостановился и «посветил» налево сканером. «Рябит. Разлом в двух шагах… Осторожные существа.»

Его расчёты оказались верными — он спустился на дно долины, ни разу не приблизившись на опасное расстояние к разлому. Внизу было темно, какая-то фауна скрежетала и свистела вдоль обрывов, среди живых валунов, под ногами хрустел гравий. Гедимин подобрал горсть камешков, осмотрел и высыпал обратно. Здесь накопленная толща обломков составляла шесть метров — в низинах их всегда было больше.

«Ясно. Значит, кратер с наклонными краями и с большим запасом…» — Гедимин отмерил от места, где стоял, пять метров, воткнул первую вешку и мысленно очертил широкий круг. «Вешек мало. Через три метра придётся ставить…»

Света не хватало, но, когда сармат провёл радиусы и расставил первые метки, дело пошло быстрее. Красно-белые вешки из запасов ликвидаторов — земные, из обычного фрила — среди камней Равнины выглядели яркими и чужеродными. Через пять минут работы земля слабо дрогнула, и под лучом фонаря блеснул колючий панцирь — Текк’т просунул морду в круг и ощупывал воздух вокруг колышков длинным дрожащим языком.

— Не трогай, пусть стоят, — сказал ему Гедимин, но так и не понял, слышал Текк’т его или нет. Обнюхивание вешек продолжалось, но столкнуть или взять их в пасть существо не пыталось. Нхельви сновали вокруг, не обращая на гигантского змея никакого внимания.

В луч фонаря попал уже установленный колышек, и Гедимин остановился — круг был замкнут. Текк’т переместился левее, всё так же не подползая близко; сармат даже не видел его туловища — только приоткрытую пасть и переднюю часть головы с торчащими шипами. Гедимин попытался перехватить его взгляд — серебристые глаза переливались, как масляная плёнка, вертикальные прорези внутри хаотично перемещались, и что из них зрачок, а что — просто пятно, сармат так и не понял. Невольно поёжившись, он шагнул назад, посветил на склон холма и, с трудом найдя тропу, начал подниматься. Под ногами зашуршало — нхельви всей стаей побежали следом.

— Калиг? — едва поднявшись на холм, Гедимин махнул рукой в сторону шатров. Нхельви, будто того и ждали, метнулись во мрак. Сармат остался на обрыве, глядя в темноту долины. Внизу хрустел и потрескивал гравий — Текк’т, похоже, решил обнюхать каждую вешку. «Хорошо, я радиусы убрал,» — подумал Гедимин и снова поёжился. «Не попортит разметку. Всё-таки они очень крупные. Непривычно.»

— Там, где нужны глаза, тебе работать бы днём, — донеслось из темноты, и сармат погасил фонарь. — Ни на кого не наступил? И тебя не затоптали?

Гедимин неуверенно ухмыльнулся.

— Знаешь язык Текк’тов? Надо попросить это существо внизу убрать с площадки гра… слой мелких камней.

Калиг шумно втянул воздух и придвинулся ближе, чем-то шурша.

— Вот как? Подожди, я надену маску. Значит, вы начали строить…

Он вышел на полуосвещённый край плато через несколько секунд. Грубый полукруг из коры закрывал пол-лица. Гедимин покосился на фонарь, и Калиг махнул тяжёлой лапой.

— Зажигай. Лучше бы днём всё это, конечно…

Посох в его руках вспыхнул, заливая долину белым светом. Текк’т и впрямь был там — лежал, опоясав длинным телом размеченный круг. Его хватило на все тридцать два метра, и ещё остался ни к чему не пристроенный хвост, частично вросший в землю. Все вешки стояли там, где Гедимин их вбил, ни одна даже не покосилась.

— Где там надо убирать? — поторопил сармата Калиг, потирая придавленное дужкой ухо.

— Видишь кольцо из полосатых вешек? — Гедимин кивнул на дно низины. — Там шесть метров мелкого крошева, а под ними — сплошная каменная плита. Надо убрать все мелкие камешки из этого круга. Чтобы в нём осталась только нижняя плита. Текк’ты так могут?

— Вроде работа несложная, — отозвался Калиг, поднимая посох, и заговорил — медленно, довольно громко, на низких частотах. Почти сразу же у Гедимина заложило уши. «Непростой язык,» — думал сармат, судорожно сглатывая. «Не под наши связки. Надо какой-нибудь модулятор…»

Текк’т, не издав ни звука, плавным движением переполз к центру круга и там ткнулся носом в гравий. Гедимин понадеялся, что снесённые им вешки улетели недалеко, и змей всё-таки разберётся, где копать.

— Ничего не спросил, — проворчал Калиг, приподнимая дужку с уха. — Ты смотри, что он делает. Если понял не так, лучше сразу поправить.

Змей уже погрузил морду в гравий целиком — может, на все шесть метров — и что-то там вынюхивал. Прошло полминуты, прежде чем он шевельнул головой, боднув край ямы, и его тело — не всё, первые десять метров — изогнулось в дугу. Шестиметровый слой обломков сдвинулся с места, скатываясь