Буря Жнеца - Стивен Эриксон

В темноте трудно понять, кто нападает, но они отлично вооружены и защищены – четверо врагов наскакивало на отходящих Эдур.

За спинами Эдур что-то мелькнуло – Трантало вскочил на ноги, намереваясь предупредить – но горло вдруг ожгло огнем. Он задохнулся и покачнулся, чувствуя, как что-то скользит по шее. Кровь текла и наружу, и внутрь. Кашляя, захлебываясь, он упал на колено, почти достав рукой до брата. Тьма накатывала. Он полз к Эстеву, вытянув руку…

«Эстев?»

Он не сумел сказать это вслух.

Хеллиан ухитрилась выйти из конюшен, держа спину прямой. Ее немного трясло, но пора обильного потения миновала. Бой всегда мобилизует… Она не знала, почему так – но так оно есть, и это хорошо. Наверное. – Кто-нибудь, зажгите чертов фонарь, – пробурчала она. – Эй, Навроде, убери жулёк. Мы всех положили.

Она подошла к двоим Эдур, что лежали у фасада крепости, и вытащила меч. – Тавос, проверь этих. Не нужно пинать, просто стой и смотри. Вдруг в каком еще искра жизни осталась?

– Оба мертвы, как моя половая жизнь, – сказал Тавос Понд. – Кто влепил первому, сержант? Отличный выстрел.

– Замазка, – сказала она. Урб послал остальных обходить мертвых Эдур во всем дворе. – Положил арбалет на мою спину.

– Вашу спину?

– Я блевала, если тебе так интересно. А он сойдет в тяжелую пехоту. Сделать его центром строя, а?

– Так точно, сержант.

– А ты не додумался захватить ром. Вот почему я главная, а не ты. Где мой капрал?

– Здесь.

– Здесь.

– Собирай лошадей. Плевать, что там сказал кулак – мы едем верхом.

Услышав это, Урб поднял голову и пошел к ним. – Сержант…

– Даже не пробуй сладкие речи. Я навсегда запомнила, что ты сделал. – Она вытащила флягу и смочила горло. – Будь осторожен, Урб. Да! Все, кто потратил стрелы, идут собирать. Это значит – идут все! – Хеллиан снова поглядела на мертвых Эдур у входа.

– Думаете, мы первые пустили им кровь? – спросил Тавос Понд, наклонявшийся, чтобы вытереть лезвие меча об одежду одного из Эдур.

– Большая жирная война, Тавос. Вот зачем мы сюда пришли.

– Сержант, они оказались не особо крутыми.

– Ну, они ничего не ожидали. Думаешь, мы будем устраивать засады на всем пути до Летераса? Тогда подумай еще. – Хеллиан сделал сразу два глотка, вздохнула, сердито поглядев на Урба: – Как скоро они начнут устраивать засады нам? Вот почему я хочу ехать верхом – мы обгоним дурные вести, насколько сможем. Тогда мы сами будем дурными вестями, так? Да уж, я так и думаю.

Капрал Рим подошел к Урбу. – Сержант, мы собрали двенадцать лошадей.

– Каждому хватит, – сказала Хеллиан. – Идеально.

– А по моим расчетам, – прищурился Рим, – кому-то придется ехать вдвоем.

– Как скажешь. А теперь оттащим тела. У них есть монета? Кто-нибудь проверял?

– Немного, – ответил Навроде. – По большей части полированные камешки.

– Полированные?

– Сначала я подумал – для пращей, но ни у кого нет пращей. Так что это просто полированные камешки, сержант.

Хеллиан отвернулась. Солдаты пошли оттаскивать трупы. Удача Опоннов – найти эту крепость, в которой не было никого, кроме свежего покойничка – летерийца. Помещения обчистили, хотя кое-где сохранилась пища. Ни капли вина или пива – на ее взгляд, полнейшее доказательство, что здешняя империя – полная и бесполезная каша и ее стоит разнести по кирпичику.

Тем хуже, что им так и не представляется случай это сделать.

«Но ведь неправильно понимать приказы – это же бывает выгодно? Так что давайте охотиться за эдурскими головами». Проклятие, какая тьма. Магам – то легко. И этим серокожим. – Урб, – сказала она тихо.

Тот осторожно подошел ближе. – Хеллиан?

– Нам нужно устраивать засады на закате и на заре.

– Да. Совершенно верно. Знаете, я рад, что наши взводы соединены.

– Конечно рад. Ты меня понимаешь, Урб. Знаешь, ты единственный. – Она вытерла нос тылом ладони. – Грустная вещь, Урб. Очень.

– Какая? Убийство Тисте Эдур?

Она недоуменно моргнула: – Нет, тупица. Тот факт, что меня никто не понимает.

– Да, Хеллиан. Трагично.

– Так и Банашар мне говорил, не слушая, что я говорю в ответ. Он просто поглядит на меня, как ты сейчас, и скажет: «Трагично». И что это значит? – Она потрясла фляжку. – Наполовину полна, еще глоток – и будет убывать, а мне нужно бы, чтобы прибывало. Тут надо быть точной: вдруг случится ужасное и пополнить будет негде? Идем, пора ехать.

– А если мы напоремся на отряд летерийцев?

Хеллиан нахмурилась: – Тогда сделаем как учил Кенеб. Переговорим.

– А если им наши слова не понравятся?

– Тогда убьем всех, разумеется.

– Мы едем к Летерасу?

Она усмехнулась Урбу и постучала пальчиком по своей порядком уже онемевшей голове: – Я научилась визузали… визуадли… карту. Города, Урб. Чем ближе мы к Летерасу, тем их больше. Что есть в городах? Таверны. Бары. Так что перед нами прямой, предсказ-зуемый путь.

– Мы будем вторгаться в Летер от кабака к кабаку?

– Точняк.

– Хеллиан, мне не хочется признавать… но это чертовски умно.

– Да. И на этом пути мы будем питаться хорошо приготовленной едой. Вот цивилизованный путь завоевания империй. Путь Хеллиан.

Трупы присоединились к одинокому Эдур в выгребной яме. Их, полураздетые, избавленные от всего мало-мальски ценного, спускали по крутому, скользкому склону. Яма оказалась глубже, чем казалось – она проглатывала трупы, не поперхиваясь.

Малазане бросили вслед телам полированные камешки.

И поскакали по темной дороге.

– Похоже на путевую станцию, – прошептала капитан.

Клюв прищурился. – Я чую лошадей, сэр. В том длинном здании.

– Конюшни, – кивнула Фаредан Сорт. – Там есть Тисте Эдур?

Клюв покачал головой: – Темно-синий Рашана – это по большей части их цвет. Не такой глубокий, как Куральд Галайн. Они называют его Куральд Эмурланн, но у этих здешних, у них мутная пена на синеве, как на волнах гавани. Это хаотическая сила. Больная сила. Она подобна боли, если боль бывает хорошей, мощной. Я не знаю. Мне эти Эдур не нравятся.

– Так они там есть?

– Нет. Я имел в виду континент, сэр. А тут просто летерийцы. Четверо. В домике около дороги.

– А магия?

– Только чары.

– Нужно украсть четырех коней, Клюв. Ты сможешь заколдовать летерийцев?

– Серая Свеча, да. Но потом они очнутся, поймут.

– Да. Предложения?

Клюв был счастлив. Никогда он не бывал так счастлив. Капитан спрашивает его совета! Просит предложений. Указаний. И это не формальность. «Я ее люблю». Он закивал, приподнял шишак, чтобы почесать макушку, и ответил: – Не обыкновенные чары, сэр. Кое-что гораздо сложнее. Закончу Оранжевой Свечой.

– А это…

– Телланн.

– Будет заварушка?

– Нет, капитан. Если мы возьмем всех лошадей.

Он видел, что она изучает его. Интересно, что же видит? Трудно прочитать выражение ее сурового – но прекрасного – лица. Глаза тоже ничего не выдают. Он любит ее, да, но он также немного побаивается Фаредан Сорт.

– Ладно, Клюв. Где мне нужно быть?

– В конюшнях, приготовить всех лошадей, двух можно оседлать. О, и взять еду на двоих, побольше.

– И как сделать все это, не подняв шума?

– Они ничего не услышат, сэр. По правде говоря, вы можете подойти и в дверь постучать, и они не услышат.

Она все еще сомневалась. – Значит, я могу идти к конюшням не скрываясь, прямо сейчас?

Клюв кивнул и расплылся в улыбке.

– Боги, – шепнула она. – Вряд ли я когда-либо привыкну…

– Мокра захватит их разум, сэр. У них нет защиты. Думаю, их никогда раньше не зачаровывали.

Она двинулась низко пригнувшись, воровато перебегая – хотя все это было излишне – и скоро оказалась около конюшен.

Клюв понимал, что ей потребуется время сделать все, о чем он просил. «Я просто сказал капитану, что делать! И она выполняет! Значит, она в меня тоже влюбилась?» Он одернул себя. Неразумно позволять мыслям блуждать? особенно сейчас. Он вышел из-под укрытия деревьев у края каменной дороги. Подобрал камешек, на который затем сплюнул и положил обратно – удерживать Мокра – закрыл глаза, отыскивая Белую Свечу.

Худ. Смерть. Холодное, холодное место. Даже воздух здесь мертв. Он мысленно поглядел в это королевство, словно через окно – деревянный подоконник покрыт оплывшими слоями свечного воска, сама белая свеча мерцает рядом. Протянул руку, ухватил длинную кость и вытащил к себе. Клюв торопливо старался собрать как можно больше костей, протащить через двигающееся окно. Он выбирал самые крупные. Он не знал, каким зверям могли принадлежать такие кости… но они подойдут.

Удовлетворившись размерами белой костяной кучи на дороге, Клюв закрыл окно и раскрыл глаза. Огляделся, заметив, что капитан машет ему рукой от конюшен.