Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - Виталий Федоров

В сентябре, когда начались занятия уже на втором курсе, на уроке литературы однажды разгорелась дискуссия между преподавательницей Анитой Дмитриевной и учащимися нашей группы об искусстве. Больше всех выступал Иван Вершинин. Анита Дмитриевна – очень эрудированная и интеллигентная особа – утверждала:

– Самое выдающееся песенное искусство это опера, а танцевальное – балет.

Вершинин возражал:

– Хорошее, доступное всем искусство предлагают нам такие артисты, как Лидия Русланова. Она ещё и танцует под свои песни!

Спор этот начался на уроке и продолжался на перемене. Сам я в нём участия не принимал, но про Русланову, конечно, знал. Я несколько раз слышал её песни по радио и, кажется, в кино (телевидения тогда я ещё не видел). Оперу же я не воспринимал вообще, но эта полемика навела меня на мысль – не познакомиться ли мне с этим большим искусством? Сходить, например, в театр оперы и балета… Решил, не говоря никому, для начала пойти на балет «Лебединое озеро». Заранее купил два билета на галёрку. Второй билет вложил в конверт, на котором написал имя и фамилию Оли, и передал его через институтский вестибюль, где на стене висел почтовый ящик с ячейками в алфавитном порядке.

Но Оля в театр не пришла, место рядом со мной пустовало. А в следующее воскресенье я сам решил пойти прямо к ней домой. Дверь открыли её родители, и тут же Оля вышла в прихожую. Я просто опешил, даже не сразу её узнал. Навстречу мне шла дама, одетая, как на рекламе, в ярко-зелёном пальто, в модной шляпке с вуалью на лице. До меня моментально дошло, что оделась так Оля вовсе не для меня. К нам она приезжала всегда одетая простенько. Я поздоровался, Оля тихо ответила. Было заметно, что она смущена и торопится. Прошла мимо меня, открыла дверь и вышла, не попрощавшись.

Родители Оли, вероятно, знали, куда она направилась, но стояли и просто в онемении смотрели на меня. Я не нашёл ничего лучшего, как сказать: «До свидания», – и пулей выскочил из квартиры.

Размышляя о том, что произошло, я пришёл к выводу, что Оля, возможно, обиделась из-за двухмесячного моего к ней невнимания. Или узнала о моём «неустойчивом» семейном положении. Так или иначе, я не стал её преследовать. Как говорил наш преподаватель по тормозам Израиль Григорьевич Левин: «Вже було пізно».

Глава 91. АХ, ЛЕТО!

Как только весной чуть потеплело, мы сняли шинели, изрядно надоевшие за зиму, и переоделись в плащи. Как-то мы с Володей Коковиным в общежитии одновременно надели свои плащи. Оказалось, что его плащ ему узок (он сам парень-то крупный). Мой же, наоборот, был мне широк и поэтому неудобен. Да ещё пуговицы были с левой стороны, как на женской одежде. Я носил его очень редко (историю с его потерей недалеко от станции Поклевская я описывал ранее). Мой плащ был тёмно-синий, а у Володи – светло-зелёный, но заметно выгоревший.

– Давай поменяемся, – предложил Володя.

– Прежде померяем.

Мы надели плащи, каждый с чужого плеча. Обоим пришлись впору. Тут же поменялись «баш на баш» и, не снимая вновь приобретённую верхнюю одежду, пошли каждый по своим делам.

Когда подсохла земля, Токаев – наш спортивный руководитель – принёс волейбольный мяч и пригласил несколько человек из нашего курса поиграть в волейбол во дворе общежития. Мы встали в кружок и начали перекидывать друг другу мяч. Сам заводила участвовал в игре вместе со всеми и играл лучше нас – пятерых новичков. В круге Токаев стоял напротив меня, сначала отбрасывал мне мячи не сильно, но потом стал бить мощней. Тем не менее я практически все его мячи отбивал. Когда мы закончили нашу первую тренировку, он мне сказал:

– У тебя хорошая реакция. Оставь мяч себе, играйте с ребятами, когда захотите.

Я, конечно, отказываться не стал. Мяч был не новый, но для непрофессиональной игры вполне годился. Вначале мы играли в своём дворе, но места там было маловато, а с одной стороны проходила проезжая дорога. Между тем количество желающих играть увеличивалось, и скоро нам стало во дворе тесно. Мы вчетвером решили обследовать окрестности и, пройдя через дворы двух домов, обнаружили оборудованную волейбольную площадку. Между двумя деревянными столбами даже была натянута сетка. Рядом никого не было, спросить разрешения не у кого. Мы решили занять это место «явочным порядком» и позвали остальных ребят, которые ждали результатов нашей разведки. Мы решили, что если хозяевам площадки не понравится наше появление, то уйдём отсюда безо всяких возражений и обид.

Мы начали играть, а минут через десять к нам подошёл незнакомый молодой мужчина в спортивном костюме и попросил разрешения поиграть с нами. У нас как раз была неполная команда, и мы ему великодушно разрешили. Заходя на площадку, он сказал:

– Будем знакомы, ребята, меня зовут Андрей. Сетка эта, кстати, моя, ну и площадка тоже. Но вы не стесняйтесь, приходите, играйте. Когда я буду свободен, тоже буду с вами играть.

После некоторого замешательства мы хором ответили:

– Договорились.

Андрей оказался мастеровитее всех нас, и команда, за которую он играл, обычно выигрывала. Из нашей комнаты в волейбол играли только я и Юра Лебедев. Обычно мы с ним брали мяч, и он, проходя по коридору, своим зычным голосом зазывал желающих составить нам компанию. Скоро игроков стало набираться уже более двух команд.

На волейбольной площадке я сдружился с Николаем Черемных. Он жил не в общежитии, а в своей квартире, но после занятий ходил с нами играть в волейбол. Был он высок ростом и хорошо играл в нападении – я ему пасовал, а он сильным ударом переправлял мяч на сторону соперников. После игры он уезжал к себе домой.

Мы играли почти каждый вечер. У нас набралось несколько команд, и играли навылет – проигравшая команда уступала новой. Играли без перерывов. Когда с работы приходил Андрей, он обычно становился играть в нашу команду, и кому-то приходилось уступать ему место в составе. Мы редко проигрывали, особенно с Андреем. Волейбол нам очень помогал быть в форме после шести часов «отсидки» за учебными столами.

Однажды в Свердловск приезжала московская женская волейбольная команда «Локомотив», чтобы сыграть с местным «Локомотивом». Матч проходил в спортзале Дворца культуры. Мы с Вершининым ходили на эту встречу, чтобы посмотреть игру мастеров из Москвы и поболеть за наших девушек. Свердловчанки играли хорошо, но всё-таки проиграли более сильной команде. «Локомотив» (Москва) в те годы в чемпионате СССР ниже второго места не опускался, а, как правило, становился чемпионом. Игра понравилась, мы остались довольны.

После окончания учебного года нас опросили, куда выписывать бесплатный проездной билет. Я попросил до Ленинграда. Хотелось побывать в этом легендарном, всеми расхваливаемом городе. Билет я получил, он был действителен в оба конца в течение этого года. Но не успел я отойти от секретаря, как меня подозвал профсоюзный деятель и предложил бесплатную путёвку в дом отдыха с красивым названием «Самоцвет». Как тут можно отказаться? Заезд – с завтрашнего дня. Домой мне, честно говоря, не хотелось, я взял путёвку и в этот же вечер, 16 июля, уехал под Алапаевск, где в густом сосновом бору, рядом с крутым берегом реки Реж располагался дом отдыха «Самоцвет».

Тут действительно было красиво. Небольшая, но глубокая река с чистой водой и спокойным течением. Можно было купаться и кататься на лодках, которые свободно стояли на привязи. На берегу был ровный участок, где удобно загорать. Дальше, за пляжем местами была гористая местность, даже что-то похожее на скалы, окружённые деревьями.

По приезде меня определили в одноэтажный корпус и указали номер стола. Измерили рост, вес. Тут же я случайно узнал, что со мной здесь будет отдыхать мой однокашник и сосед по комнате Веня Никонов. А позднее я увидел и нашу преподавательницу истории Руфину Андреевну (которая, если помните, меня в начале учебного года выгоняла с урока).

Первый день прошёл в знакомстве с местностью. Пару раз искупался, так как было жарко, всё-таки июль месяц. Немного остыв в воде, шёл играть в волейбол. Вечером после ужина – прогулки и танцы. На танцах пригласил девушку, которая, как мне показалось, не прочь со мной и погулять. Но когда танцы закончились, она незаметно куда-то испарилась. Спать мне не хотелось, решил просто прогуляться. Вокруг дома отдыха хвойный лес, в лесу отдыхающими протоптаны тропинки. На одной из них мне встретился молодой высокий мужчина, который заговорил со мной и предложил пройтись вместе. Он говорил всё больше о политике. Я делал вид, что слушаю (хотя и думал о своём), но в нужных местах поддакивал. Так мы вернулись в спальный корпус.

На второй день после завтрака ребята устроили на речке соревнования по прыжкам в воду. Нас было пятеро. Там был сооружён специальный помост, на который была уложена толстая длинная прочная доска. Она была выдвинута далеко над водой и немного прогибалась под весом человека. Если же на ней раскачаться, то она могла и подкинуть вверх. Первым пошёл высокий спортивного вида парень. Он раскачался на доске, подпрыгнул, сделал сальто в воздухе и плавно вошёл в воду. Все четверо его прыжок оценили пятёркой. Веня прыгнул на четыре балла. Я поднялся на помост, покачался на доске и прыгнул вниз головой. Мой прыжок оценили тройкой, но я сильно не расстраивался. Оставались двое молоденьких парнишек, которые, раскачавшись, прыгали солдатиком. Им «судьи» поставили по двойке. Снова в речку, купаться. Потом волейбол. В общем, с первого дня отдыхал очень активно.