Долгая ночь (СИ) - Юля Тихая

в склеп и расставляют покойникам огни. Большинство колдунов выбирают и заказывают и банку, и плиту в весьма юном возрасте, а особым шиком считается походя хвалиться длиной семейного склепа.

Разумеется, когда мы только начинали дружить с Ливи, она показывала фотографии. Это было душераздирающее зрелище, и загадочно блестящие в свете лампадок дохлые уши потом ещё некоторое время казались мне в темноте. Но для Ливи это было действительно важно и, выйдя замуж, она немедленно начала копить себе на пристойный саркофаг.

Так вот, папин склеп, по словам Ливи, хоть и предназначался всего для одного тела, был исключительно парадным. В глубоком подвале был гранитный холл, гробница в золоте и стеклянные плошки с негаснущим пламенем, на уровне земли — открытая колоннада со статуей плакальщицы, а над ней узкий конус башни, увенчанный флюгером и музыкальными пластинами, нежно звенящими на ветру. По крайней мере, так было в проекте; работы ещё шли.

— А дразнила меня! Выпендривалась!.. — Ливи вздохнула. — Такая она у меня зануда.

— Почему же она тебе не сказала?

— Да кто ж её разберёт? Ой, я же давно спросить хотела: если уж ты с этим своим на мази, ты матери-то позвонила?

Я нахмурилась.

— Нет. С чего бы?

— Ну, чтобы она не волновалась.

— Что-то мне кажется, — медленно сказала я, — что уже поздно об этом думать. Давай о чём-нибудь другом, ладно?

— Ладно, — сразу же согласилась обманчиво-покладистая Ливи, но я ни капли не сомневалась: она запомнила. — А я кстати хотела спросить…

Мы болтали почти час, обо всяком своём, девчачьем: Ливи выспрашивала у меня про Ардена, сыпала советами от «опытной женщины», пересказывала сплетни из вечерней школы и упомянула, что заходила к Чабите узнать, как дела, и Чабита, конечно, сердится, но не очень, и вообще отлично обо мне отзывалась. Ещё она всё пыталась вызнать, насколько Арден пал жертвой моих «женских чар» и готов ли он ради меня горы свернуть, — не знаю, где она начиталась про двоедушников такой ерунды, — и не считаю ли я теперь случаем, что свет сошёлся клином на паре?

— Кстати, — чуть запнувшись, неуверенно начала Ливи, — а ты не звонила Трис?

— Звонила, — рассеянно сказала я, — пару раз, только она трубку не берёт. Я подумала, она опять съездила в Кланы и теперь депрессует. А что?

— Да нет, ничего такого, — торопливо заверила Ливи. — Просто подумала, мало ли! Мы соскучились по тебе. Ну и всякое такое.

В её голосе было какое-то странное напряжение, как будто она хотела сказать о чём-то, но не могла придумать, как.

— Вы с ней поссорились? — неуверенно предположила я.

— Нет-нет-нет, — натужно засмеялась Ливи, — ты что! Мы с ней вообще не настолько и близки, чтобы ссориться. С чего бы нам ссориться? Просто давно не виделись. Интересно, как там у неё дела!

Я нахмурилась. Ливи вела себя странно, говорила дёргано и какую-то чушь: с Трис она была даже, пожалуй, ближе, чем со мной, и Трис нередко помогала ей с Мареком. Одно время они даже всерьёз обсуждали, не стоит ли съехаться, но так и не решились.

— Ливи? Всё в порядке?..

— Всё просто супер, — защебетала Ливи, но теперь мне чудилась в этом фальшь. — Слууушай, мне вот всегда была интересно, а когда двоедушники встречают пару, они прям сразу…

И на какое-то время мы снова перешли на обсуждение всяких пошлостей.

Наконец, темы иссякли, и я хотела уже постепенно завершать разговор, когда Ливи вдруг с неожиданным пылом сказала:

— Так хочется наконец увидеться!

— Мне тоже, — я вздохнула, — но ты же помнишь, у Ардена всякая работа, и тут пока непросто… я не могу пересказать в подробностях, но, в общем…

— Неужели же тебя не выпустят даже на один денёчек? Ты же всё-таки не в тюрьме! Мы бы посидели, как обычно, у Бенеры, попили чай с плюшками.

Если я и успела забыть, что Ливи показалась мне странной, то тут вдруг сразу об этом вспомнила.

Бенера была, как все лунные, слегка не от мира сего, и в нашей компании всегда держалась немного в стороне. Если она просыпалась от своего транса, с ней всегда было интересно: она знала кучу разных вещей и рассказывала увлечённо, а ещё потрясающе рисовала. И вместе с тем ей тяжело давалась жизнь в Огице. Бенера считала одежду излишеством, пару раз забывала тело прямо в кафе и почти ни с кем не общалась.

Конечно же, Бенера была очень далека от того, чтобы пить чай с плюшками, — на это были способны только очень, очень ассимилированные лунные. А ещё мы никогда не бывали у неё в гостях; я только знала, что она живёт в обшитой стеклом студии где-то в западной части Огица и, по лунной привычке, называет свой дом друзой.

— Так что скажешь? — напряжённо спросила Ливи. — Соглашайся! Потрындим.

— Ты хочешь что-то обсудить? — с сомнением спросила я.

— Ой, да разве же это телефонные разговоры! Так только, всякий пустой трёп. Хоть посмотрим друг на друга. Я Марека притащу, и я пытаюсь учиться вязать, вяжу ему змею, а она такая страшная, ты бы видела. Приезжай.

— Ливи, мне надо будет обсудить это с Арденом.

— Ну ты обсуди, — легко согласилась она и тут же продолжила с нажимом: — но будет круто, если ты приедешь завтра! Мы как раз хотели пожечь лампадки для папы, это на расстоянии конечно полная ерунда, но ты могла бы тоже… Давай завтра? Ну?

— Напомни адрес, — наконец,