Рим. Цена величия - Юлия Голубева

Эти слова больно обожгли сердце Гая.

– Но почему ты не можешь остаться на Капри? Мы сможем и здесь тайно совершить жертвоприношение.

– У меня, ко всему прочему, есть еще и незавершенные дела, – кратко ответила она и умолкла, недовольно поглядев на него из-под опущенных ресниц. Она уже предчувствовала дальнейшие вопросы.

Но Калигула ни о чем не спросил, напуганный таинственной бездной ее изощренного разума. Он просто молчал и смотрел изумленными глазами, видя пред собой незнакомую девушку. Клавдиллу смутил его странный взгляд, проникающий в глубину души, но ей не хотелось раскрывать ему свои планы, помня слова Клавдия о неблагодарности и призыв быть осторожной. Она опустила ресницы, размышляя, стоит ли довериться любимому, объяснить, что лишь из любви к нему она затеяла эту опасную игру. Но придется сознаться, что она изменила ему с Фабием, а затем убрала его с дороги, и с Макроном, чтобы приобрести над ним власть и помешать предать Калигулу. Нет, Гай не поймет и не простит ее. Юния гордо выпрямилась и решительно посмотрела на супруга:

– Послушай меня, любимый. Тебе нужно уговорить Тиберия вернуться в Рим. Цезарь уже и сам готов решиться на этот шаг после долгого пребывания на Капри.

Гай кивнул:

– А ты не можешь задержаться еще на ночь? Одним богам известно, сколько времени мы потом не увидимся.

Юния с грустью посмотрела в его зеленые глаза, но ответила: нет. Ее мысли уже были в Риме, с Макроном. Она раскаялась в своем безумстве, что, не выдержав разлуки, сбежала на Капри. А если префекту претория станет известно о ее поступке? Он никогда не поверит, что она любит его.

И тут же новый страх встал перед ней. На острове знают, что она приехала, и Тиберию уже донесли об этом. Невозможно уехать, не повидавшись с цезарем. Как воспримет Тиберий ее выходку? В первый раз сошло с рук, но сейчас уже все может обернуться иначе. Она задумалась.

Гай заметил, как взволнованно заблестел взгляд любимой, и нежно обнял ее.

Край занавеси кубикулы тихо откинулся, и вошел невысокий кареглазый юноша. Юния испуганно вздрогнула.

– О, Вителлий! Доброго утра тебе, мой друг, – сказал Калигула. – Ты напугал мою жену.

– Приветствую тебя, Гай, и тебя, прекрасная Юния Клавдилла. Твой неожиданный поздний приезд наделал шуму во дворце.

– Познакомься с моим другом Авлом Вителлием, – произнес Калигула. – Он долгое время уже живет на Капри, и тога совершеннолетнего вскоре накроет его плечи.

Юния быстро окинула взором хрупкую фигурку юноши. Красив как Адонис! Она догадалась, что он один из любимцев Тиберия. Спинтрий! Глаза девушки зажглись любопытством – в свой прошлый приезд она не видела ни одного из тех мальчишек, о которых так много ходит слухов в Риме.

Жесты Авла были наполнены женским изяществом, волосы тщательно уложены в завитки и перевязаны голубой лентой, туника почти прозрачная и с разрезами. Девушка сдержала усмешку. Вителлий тонкой рукой грациозно поднял чашу с вином, разбавил водой и, возлив богам, сделал глоток.

– Я пришел позвать вас на завтрак, голубки. Цезарь приглашает в триклиний.

Юния задрожала, и ее дрожь передалась и Гаю.

– Скажи, Вителлий, Тиберий гневается на нас? – спросила Клавдилла.

Адонис пожал гладкими плечиками и, покачивая бедрами, удалился.

– Глупый недоносок! – прошипел вслед Калигула.

Юния поморщилась, услышав грубое ругательство, но проворно вскочила и довольно похоже передразнила Вителлия. Гай расхохотался, но тут же испуганно умолк.

– Надо идти в триклиний. Тебе есть во что одеться?

Юния указала на преторианскую тунику и панцирь.

– Я сбежала к тебе ночью, бросив на Аппиевой дороге Ливиллу и всю одежду. Гепроний, начальник охраны, раздобыл мне эти вещи.

Калигула схватился за голову, паникой полыхнули его зеленые глаза.

– Ты с ума сошла! Мы пропали!

Юния скинула тяжелое покрывало с ложа, нашла хитон рабыни.

– Нет, он не годится, – со вздохом произнесла она, – чересчур темный и грубый. У тебя есть нож?

Калигула помотал головой.

– Достань мне его быстро!

Гай выглянул из кубикулы и поманил к себе охранника-германца. Удивленный, тот отдал ему свой короткий меч. В мгновение ока Юния отсекла широкий кусок ткани от сиреневого с золотыми цветками занавеса, натянутого над ложем.

– Пояс! – командовала она. – Помогай же, Сапожок, не стой как статуя!

Клавдилла проделала дыру для головы и принялась драпировать ткань вокруг пояса складками наподобие туники, руки ее дрожали от волнения, но справлялась с этим хитрым делом она довольно быстро.

– У тебя есть украшения?

Ее цепкие пальчики подхватили со столика массивный торк с драконьими головами и толстый ручной обруч с подвеской-смарагдом, который мужчины носят выше локтя.

– Прихвати же фибулой ткань на моем плече! Гай! Не медли!

Занавес вновь откинулся, и перед растерянными супругами предстал Германн:

– Цезарь ждет и уже начал выказывать раздражение по поводу долгого отсутствия наследника с супругой.

В триклинии слышалась суета, заглушавшая нежные звуки свирели.

Недовольный Тиберий возлежал на золотом ложе, укрытым пурпуром, и пил из чаши. Калигула поцеловал его огромную руку, а Клавдилла почтительно склонилась перед императором:

– Я прошу прощения у цезаря за свой нежданный визит. Но моя тоска по супругу пересилила голос разума в душе.

Она произнесла это так нежно, что недовольные морщины на лбу Тиберия постепенно разгладились, и он уже без раздражения посмотрел на девушку. Посмотрел и изумился, спрятав смех. Он не мог уже гневаться на ту, что нравилась ему все больше и больше.

Жестом он позволил им возлечь рядом. Внизу стола расположились раскрашенные мальчишки и среди них Авл Вителлий. Юния старалась не выказать любопытства, разглядывая спинтриев. Раб впустил еще одного гостя. Клавдилла кинула на него взгляд и потушила блеск ненависти. Гемелл! Нескладная сутулая фигура неловко согнулась перед величественным императором и так же, не разгибаясь, скользнула в конец стола на свое ложе. Юния с усилием отвела взор и ласково глянула на Тиберия. Тот подал знак начинать завтрак. Кравчие поставили блюда с сыром, оливками, дымящимся ароматным паштетом, горячим хлебом и запеченными в тесте голубями. Взвизгивая, мальчишки делили меж собой куски. Юния под испытующим взглядом императора потянулась за булочкой. Массивный золотой обруч соскользнул с тонкой руки и покатился по мраморному полу, громко звеня подвеской. Клавдилла спокойно проводила его взглядом и, обмакнув булочку в вязкий соус, откусила кусочек.

– Гостеприимство дома Клавдия пресытило тебя, Юния Клавдилла? – обратился к ней Тиберий.