Тебе держать ответ - Юлия Остапенко

Флейн и Ролентри всё ещё стояли на ногах, хотя переругивались теперь не друг с другом, а с сидящими рядом. Распорядитель тщетно призывал к порядку и просил высказываться других лордов. Но те помалкивали — каждый разделял позицию либо одного, либо другого оратора, и теперь все ждали, когда же кто-нибудь выступит с альтернативной идеей.

Ждать долго не пришлось.

— Милорды! — сказал, вставая, Виго Блейданс. — Я прошу слова.

Эти неожиданно церемонные слова на фоне всеобщего гвалта вынудили тинг смолкнуть. Все взгляды устремились на рыжебородого человека в чёрном и оранжевом. Том смотрел ему в затылок и ждал его слов с неменьшим нетерпением и любопытством, чем все остальные, — хотя, в отличие от них, догадывался, что он скажет.

— Вы, лорд Флейн, и вы, лорд Ролентри, говорили много и верно. Но о чём вы говорили? О выгоде и расчёте. Я не услышал ни от одного из вас ни единого слова о чести. Отчего так, милорды?

Поднявшийся ропот сильно отличался от гула, прерывавшего ораторов раньше. Теперь слушатели были, кажется, смущены. Лорд Флейн вновь обнажил свои гнилые зубы.

— Ты молод, юноша. Ты и говори о чести. А нами, стариками, все эти речи давно уже сказаны.

— И оттого, возможно, все наши нынешние беды и тревоги, мой лорд, — спокойно сказал Виго.

Ухмылка Флейна поблекла.

— Не дерзи мне, щенок, — потребовал он. — Когда ты ещё срать на горшок ходил, я…

— Вы наблюдали, как ублюдок из клана Одвелл бесчестит имя Эвентри. Да. Это мы уже слышали.

Теперь над столом висела тишина. Лорд Ролентри, поколебавшись, сел. Теперь Виго остался один на один с престарелым безумцем, жёгшим его ненавидящим взглядом выцветших глазок.

— И что же тебе велит твоя честь, Блейданс? — язвительно спросил старик. — Сунуть свою шею под одвеллский нож? Или, может, под Фосиганов сапог?

— Я не задаю своей чести таких вопросов. Я спрашиваю её лишь об одном: что делать мне, свободному бонду, когда я вижу бесчестье равного мне? И она отвечает: мсти. Или помоги отомстить. Об остальном подумаешь, когда час возмездия останется позади.

— Демагогия, — поморщился лорд Ролентри, всегда любивший блеснуть мудрёным словцом. — Ну, отомстите вы за уничтоженный клан Эвентри, потреплете Одвелла чуток. Что дальше?

— Дальше я буду уверен, что мои дети станут жить в мире, где один свободный бонд поднимет оружие на защиту другого, если придёт нужда. И зная это, я сойду в могилу спокойным.

— Да, готовьтесь понемногу к могиле, молодой человек, — буркнул лорд Флейн. — Она уже вон, маячит поблизости.

— Да уж, лорд Даррен, вы-то его точно переживёте, как и всех нас, — вставил кто-то, и собрание громыхнуло хохотом. Это здорово разрядило обстановку — и основательно подпортило убедительный поначалу пафос речи Блейданса. Тому показалось, он услышал, как Виго скрипнул зубами.

— Вы сказали, лорд Флейн, что нас осталось мало, — сказал Виго, перекрывая смех. — Так скажите ещё, какая разница, сколько нас осталось, если мы сидим и смотрим, как нас позорят.

— Нас никто пока не позорил!

— Верно подмечено. Пока.

Лорд Ролентри удовлетворённо кивнул, уловив в словах Виго связь со своими изречениями. Однако тот даже не взглянул на него.

— Я, — сказал он внятно и чётко, — как представитель клана Блейданс на тинге, заявляю, что подниму меч на защиту чести клана Эвентри. Я вопрошаю, кто со мной.

В помещении стало тихо. Совсем тихо — ни разу так не было с того мгновения, когда сюда ступил первый слуга с вилами в руках, намереваясь прочесать сено. Если бы сидящий там шпион каким-то чудом сумел схорониться, теперь его наверняка выдал бы звук дыхания.

— Чушь, — отрывисто сказал Даррен Флейн. — Кто ты вообще такой, щенок? Отчего Майлз Блейданс не явился на тинг сам? Отчего не прислал кого-то из своих сыновей? Если клан Блейданс так заботят вопросы чести, почему он отправляет решать их кого-то из младших? Для остальных нашлись дела поважнее, эге?

— Мой дядя, лорд Майлз, не смог прибыть по той причине, что в прошлом месяце свалился с коня и сломал себе бедро, — медленно, с едва сдерживаемой яростью проговорил Виго. — И я надеюсь, что лишь я один из благородного собрания буду вынужден объяснять своё представительство на тинге, ибо если это начнёт делать каждый, мы не управимся до утра.

— И точно, какая разница, — заметил кто-то.

— Разница есть, — отрезал лорд Флейн. — Этот мальчишка призывает вас, лорды, к войне. Не междоусобной распре, которыми все вы тешитесь со скуки, а к большой войне, в которой победителем будет либо Грегор Фосиган, либо Дэйгон Одвелл. Но не вы. И не я. Ни один из свободных бондов, потому что когда один из этих двоих подомнёт другого, не останется свободных бондов.

И вновь поднялся крик. Виго кричал, лорд Флейн кричал, лорд Ролентри говорил громко, но совсем неслышно в общем гуле, надрывались и остальные, многие из которых вскочили тоже. Своды хлева тряслись от ора. Том прикрыл глаза. Он примерно так и представлял себе всё это — и, мельком обернувшись на Адриана, усмехнулся. Мальчишка растерянно глядел на бесновавшееся собрание. Вряд ли то, что он услышал сегодня о своём клане, пришлось ему по душе. Об Эвентри говорили теперь лишь как о поводе — поводе к войне, которой одни хотели, а другие нет. Но война будет всё равно, это Том видел ясно. Весь вопрос в том, вспомнит ли в ходе её кто-нибудь об Эвентри, или нет.

— И даже если предположить! — надрывался лорд Тартайл. — Даже если предположить, что мы объединимся и ударим по Одвеллу…

— По Фосигану! — крикнул Пейреван.

— По обоим! — рявкнул Карстерс.

— …то как вы это воображаете на практике, лорды? Под чьим началом мы пойдём? Под чьи знамёна встанем? Кто поведёт нас?

— Не я, это уж точно, — сказал лорд Флейн и, схватившись за поясницу, заохал. Он стоял на ногах уже с час и как будто вспомнил, что в его возрасте это неприлично. — Не те годы…

— Тебя никто и не просит, старый хрыч! — гаркнул его недруг с другого конца стола, и Флейн погрозил ему кулаком.

— Если благородные лорды позволят, я мог бы… — начал лорд Ролентри, но прежде чем нестройный хор голосов поддержал его, ещё более нестройный выразил яростное нежелание становиться под сине-чёрные знамёна. Том вздохнул про себя. Виго был прав. Присутствие здесь было полезно — для Адриана, чтобы не питал лишних иллюзий, и для Тома, чтобы перестал терзаться чувством собственной вины за давние провинности… Нет, не он один был во всём виноват. Благородное собрание свободных бондов как было сворой брехливых псов, так ею и осталось, и ныне здесь не было человека, способного их усмирить.