Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Только я его больше делать не буду, — мрачно сказал Гедимин, пытаясь расслабить пальцы — от долгой возни с микроскопическими слоями руки свело по локоть. — Тащите из Ураниума станок.

Кенен Гварза отцепил образец от стола, выкрутил его, держа за оба угла, снова бросил на стол и взялся за сканер — проверять, как пережили испытание внутренние слои металла. Гедимин следил за ним настороженно, но без раздражения — в этот раз Гварза был занят делом, а не придирался на ровном месте.

— Да, мы займёмся, — рассеянно кивнул Айзек, прикидывая что-то в уме. — Я заберу образцы для Маккензи, там ещё раз обсудим… Сходи разомнись, атомщик. И Вепуата с собой прихвати.

Снаружи медленно светлело, и уже можно было отличить камень от растущей на нём травы — Гедимин просидел над композитами ночь и пол-утра. Он оперся руками о борт бронехода и до хруста потянулся.

— Ну вот, — Вепуат еле слышно хмыкнул. — Теперь у сарматов на нашей станции будет униформа. Одной проблемой меньше.

Гедимин угрюмо сощурился — ему было не до веселья.

— У нас ни станции, ни сарматов. Куда уж тут без униформы…

Он оттолкнулся от рыхлого гравия и перемахнул на крышу фургона. Посадка вышла мягкой — внутри, скорее всего, ничего не услышали. Гедимин довольно хмыкнул и прыгнул вниз, на лету уходя в кувырок, и покатился по склону, отталкиваясь пальцами и считая секунды до торможения. Затормозил он у обрыва, по локоть загнав руку в гравиевый слой и разметав вокруг мелкие камешки. Дышать стало немного легче.

…Переборка, разделяющая два отсека, была слегка отодвинута, и с той стороны, похоже, наблюдали — не успел Гедимин подойти к столу, как в отсек выбрался Айзек.

— Мы разметили тут пару схем, — сказал он, протягивая Гедимину передатчик с горящими над ним голограммами. — Это лёгкий комбинезон, а это — утяжелённый, по типу пехотной брони. Посмотри, конструкция удачная?

Гедимин пожал плечами.

— Сделай и примерь, сразу увидишь… Стой. Пехотная броня?

В груди неприятно кольнуло. «Это не для войны,» — успокоил себя сармат. «Для защиты. Тут же всякое бывает. Нет, из этой ерунды они не сделают бомбу. Не выйдет.»

Айзек выдержал его мрачный взгляд и лишь немного наклонил голову.

— Они останутся в чужом мире, атомщик. Мы должны максимально их защитить. Эти пластины с рэссеновой пылью довольно прочны на разрыв. Но малая жёсткость… — Айзек поморщился. — Надо бы подготовить мишени. Семнадцатого поедем в Ураниум, — пусть ликвидаторы их обстреляют. Проверят разные типы воздействия…

Гедимин нехотя кивнул — насчёт защиты и её необходимости Айзек, как ни крути, был прав.

Вепуат привстал из-за стола, недовольно хмыкнув.

— Почему ликвидаторы? Эту броню носить будут тут. Против местного оружия. Им и надо проверять.

Айзек мигнул.

— Разумно, — не без удивления согласился он. — Да, верно. Если договориться со Скогнами…

— Устроить стрельбы, — Вепуат перебрался на стол и азартно ухмыльнулся. — Они глазеют, когда мы стреляем? Пусть теперь покажут свои умения. Сделать им мишени из гзеша, натянуть на какие-нибудь палки… Потом мы устроим свои стрельбы, а они уже будут смотреть.

Айзек медленно улыбнулся.

— Стрелковый праздник на Сарматском холме? Звучит забавно. Поговорю со стражами. Гедимин, с тебя мишени. Два листа, полметра в поперечнике, лёгкий гзеш и гзеш-броня. Ипрон, где можешь, заменяй мифрилом. Вепуат тебе поможет на простых операциях — нагрев, там, протяжка…

Гедимин с досадой посмотрел ему вслед, сообразив, во что ввязался. Вепуат сочувственно хмыкнул.

— Да, с полуметром мы долго провозимся. Но зато потом будет веселье. Как думаешь, Скогны пробьют такую мишень?

Гедимин покосился на коробку, где валялись неудачные образцы. «Ещё и это перерабатывать… Хватит сырья, или надо новое варить?»

— Мишени подождут, — сказал он вслух. — До переезда всё равно не успеем. Займусь пока другим…

За вознёй с эластомерами и металлической пылью Гедимин успел забыть о привезённых из города образцах — и теперь не сразу нашёл, куда засунул пакет. Образцам повезло — на них не успели поставить ничего тяжёлого, и непрочный камень и пористая кора не раскрошились. Гедимин вынул шар и диск из непрозрачного мешка, и в отсеке стало заметно светлее.

— Местные светильники? — зашевелился Вепуат, и один из его дронов повис над Гедимином, негромко гудя. — Вроде тех кристаллов?.. Проверь дозиметром. Подозрительные штуки…

— Чисто, — отозвался ремонтник, перекладывая образцы в кюветы подходяшего размера. Шар и диск немного «светили» сигма-излучением — шар сильнее, диск — меньше. Гедимин осмотрел светильники со всех сторон, выискивая незамеченные элементы, но ничего не нашёл. Шар, по-видимому, нужно было надеть на шпенёк и поставить посреди комнаты, диск — подвесить на костяном крючке там, где необходимо освещение. Интерес для сармата представляла только смесь, которой они были густо намазаны. Держалась она, как Гедимин и думал, скверно — достаточно было с небольшим нажатием провести по светильнику пальцем, чтобы на подушечке осталось светящееся пятно. Сармат собрал немного вещества в две пробирки — оттенок света заметно отличался, видимо, были различия и в химическом составе.

На экране сканера появилась куча непонятных значков; среди них были и уже знакомые — местные окислители. Ирренция в составе ожидаемо не обнаружилось. Несколько минут Гедимин разбирал очертания сложно скреплённых молекул, потом придвинул клочок бумаги и сделал пару записей.

— Органика? — подал голос притихший было Вепуат. Гедимин досадливо сощурился. «У него вообще своя работа есть?»

— Минерал, — отозвался он. — И органический клей. Плохой клей.

«Ясное дело, плохой. Небось, какая-нибудь слизь летучей улитки,» — Гедимин, ещё раз глянув на причудливо перемешанные молекулы на экране сканера, потянулся за колбой с щёлочью. «Отмыть и посмотреть.»

…Минеральный осадок в обоих образцах оказался белым, без красящих примесей — видимо, пигменты, и красный, и зелёный, содержались в связующей органике. Её мутный раствор Гедимин отдал Вепуату. Отмытый от лишних примесей минерал загорелся только ярче — странно было