Срывая маски (СИ) - Лимонова Аврора

— Майя, — с придыханием шепнул Эльдар. — Моя Майя…

Он склонился и поцеловал краешек ее губ, скользнул по щеке и перешел на шею. Его дыхание обжигало. Его руки, трепетные и шершавые от мозолей, скользнули ей под комисоль, провели по контуру талии, очертили бедра. Он гладил ее, словно рисовал ее контуры в воздухе — бережно и с наслаждением. Через шелк ее белья ласково покрывал ее ключицы и грудь поцелуями. Даже через ткань его прикосновения оставляли горячие следы на коже.

Он снова нашел губами ее губы, и она ощутила, как все тело затрепетало, заискрилось, пустилось в пляс. Она гладила усыпанную шрамами спину Эльдара, проводила пальцами по его лопаткам.

Он помог ей снять комисоль, и вдруг застыл над ней на выпрямленных руках, его распахнутые горящие глаза не моргали. Проследив за его взглядом, Майя поняла, что он смотрит на уродливые следы по всему ее телу: там, где кожа разорвалась изнутри под натиском кровавых бутонов.

Майя обхватила себя руками — впервые за вечер она испытала испуг. Как она могла забыть о них!

— Я… — Она спешно искала тунику, чтобы прикрыться, но откинула ее невесть куда. Полумрак мог бы смягчить изменения на ее теле, будь Эльдар обычным человеком. Но он прекрасно видел в темноте, так что без труда рассмотрел все то, что она тщательно прятала за длинными рукавами и высоким воротом. Он видел, чем она стала.

— Майя.

— Знаю… Я изменилась…

Она опасалась поднять взгляд на Эльдара. Ее приводила в ужас одна только мысль, что он смотрит на нее с жалостью или, что хуже, с разочарованием.

— Ты красивая, — вдруг выпалил Эльдар.

Она застыла, а затем настороженно посмотрела на него.

— Шутишь? — Ее голос прозвучал резче, чем она хотела. Только после этого она осознала, что дрожит.

Эльдар коснулся ее локтя, подталкивая разомкнуть на груди руки. Она не видела его лицо на фоне луны, только глаза, сверкающие во тьме, как сапфиры. Он осторожно разомкнул пальцы на ее сжатом кулаке, явив шрам на ладони. Склонился и поцеловал — нежно и бережно, словно целуя лепестки хрупкого цветка. Майя завороженно смотрела, как он прильнул к ее плечу и поцеловал второй шрам. Затем его губы жарко коснулись основания ее шеи — третьего шрама.

— Ты красивая, — шептал он, как причудливое заклинание, целуя каждый след от страшной ночи. Майя видела бездонную глубину желания в его глазах. Он смотрел на нее с восторгом и обожанием, как художник смотрит на свою музу или жрец на свой идол. — Я буду целовать их столько раз, сколько нужно, чтобы ты поняла, насколько красивая.

— Эльдар, — моргнула она влажными от слез глазами. Восхищение в ее груди смешалось с болью. — Почему?

— Я люблю тебя, Майя Семироз.

Она прерывисто выдохнула и окончательно разомкнула руки. Сомнений уже не осталось — ее объятья раскрылись. Он окунулся в них, прижал ее к себе и вздрогнул, когда она обхватила его бедра ногами.

Он продолжал покрывать ее поцелуями. На этот раз не только шрамы, а все ее тело. Запутавшись пальцами в его волосах, Майя смотрела в небо, на мерцающие звезды за стеклом и думала, что так не бывает. Желания так не сбываются.

Эльдар снова поцеловал ее в губы. Они обнимали друг друга, как в ту ночь — с обнаженными телами и сердцами. Только теперь буря разворачивалась не за стеклом, а внутри них.

Это напомнило сон, где Майя снова разбивалась на кусочки. Но на этот раз ей не было страшно. Она охотно рассыпалась в руках Эльдара, позволила оголиться каждому нерву. И когда все границы между ними стерлись, по жилам ее потекло пламя.

Она старалась запомнить каждый миг, каждое его прикосновение или движение. Как он прижимался к ее телу, как прерывисто дышал, как растворялся в ней и терял себя.

Она знала, что до смерти будет помнить, как он уронил ей голову на колени и шептал ее имя, как молитву, как сокровенную тайну. Она склонилась и поцеловала его влажный лоб, и это стало ее новой клятвой. Он принадлежал только ей, а она — только ему. Навсегда.

Глава 3. Послание

Она проснулась, когда небо только тронула утренняя заря. В саду царила полная тишина, пока вдали не подала голос какая-то ранняя пташка.

Майя привстала на локте. Рядом спал Эльдар. Она и не помнила, когда последний раз видела у него такое спокойное и умиротворенное лицо. Дыхание глубокое и размеренное, на волосах и щеке песчинки.

Сбоку послышался шелест листвы. Майя резко села. В ладони моментально сплелось заклинание, и она направила руку на одну из пальм. Она так привыкла спать в ожидании угрозы, что ее тело сработало на инстинкте.

— Это домовики. — Майя повернулась на Эльдара. Он смотрел на нее из-под полумесяцев длинных ресниц. — Они ухаживают за садом по ночам.

Майя облегченно опустила руку, но тут спохватилась и прикрылась.

— Они видели нас?!

— И принесли нам плед. Согласить, это так учтиво.

Только после его слов Майя осознала, что они укрыты. Когда она заснула на плече Эльдара, ей хватало тепла его тела. Но под утро в оранжерее значительно похолодало. Все же летние ночи в Чарогорье холодные. Плед пришелся весьма кстати.

Майя напряженно посмотрела на кустарники, за которыми суетились домашние духи.

— Спасибо им… Но какой стыд…

— Поверь, после десятилетий службы в Рубиновом замке их трудно удивить. — Эльдар сел, плед сполз ему до пояса. — И не бойся, они никому о нас не скажут.

Не смотря на его заверения, она схватила кожаный плащ юноши, лежавший ближе всего, и закуталась в него. Сидеть голой, пока они в оранжерее с Эльдаром не одни, было неуютно. Прислонившись к деревянному ящику спиной, она увидела, что он следит за ней. Сейчас его синие глаза горели не так ярко, но все равно в них четко просматривались оттенки кобальта и ультрамарина.

— Что между нами происходит, Майя? — спросил он нейтральным голосом.

Она не спешила отвечать. Образы ночи заискрились в сознании яркими вспышками, словно фейерверк. Ее кожа до сих пор хранила следы горячих дорожек его поцелуев на шее, руках, животе… Майя подумала, что не зря отсела — тепло его тела мешало бы ей думать.

— Я не притворялась, как ты просил.

Эльдар тихо выдохнул. Он упер назад руки и вскинул голову то ли задумавшись о прошлой ночи, то ли просто рассматривая проясняющееся небо. Утро все больше освещало оранжерею, наполняя мир красками, и Майя не могла оторвать взгляд от него: его острых ключиц, изгиба шеи, выступающих мышц под кожей. Сейчас она смогла рассмотреть его лучше, чем при свете луны, и вдоволь налюбоваться им.

Она подумала, насколько беспечной была рядом с ним. Опять. Она потеряла контроль, хотя считала, что именно контролю научилась на троне лучше всего. Но в итоге позволила сорваться всем своим маскам. Оголила свой страх и отчаянье, которое так тщательно скрывала последние месяцы под толщей брони на сердце.

Она видела угрозу в Моргане и Маскароне, но теперь осознала, насколько опаснее для нее мог оказаться Эльдар. Он имел над ней власть, о которой даже не догадывался. И для этого ему не нужно цепей или зачарованных венцов — сила, что связала ее с ним, крепче любого металла или магии.

— Прости, — вдруг сказал Эльдар, опуская к ней взгляд.

— Нет, я сама хотела…

— Прости за то, что накричал на тебя в тот раз. — Он выровнялся и взволнованно сглотнул. — Я не должен был упрекать тебя за то, что вас связывает с Маскароном. На самом деле поэтому я так взбесился… Я знаю, каково быть рядом с ним. Знаю, как в его игре легко забыть обо всем на свете.

Он не стал продолжать мысль, но Майя и так поняла, о чем он промолчал. Она вспомнила мальчика из зеркала с большими синими глазами. Его восторг при взгляде на мага в маске, учившего его первой в жизни магии. Так может радоваться только ребенок — с открытым нараспашку сердцем.

«Думаю, я любил его. Любил, как учителя и… как друга».

Майя помнила с какой болью Эльдар говорил о своей ошибке. Вернувшись в Академию, она не ждала, что кто-то поймет ее чувства к Аллану. Очень трудно объяснить, за что ты полюбил жестокого монстра. Но не учла, что Эльдар и так знает. Забавно, что маг в маске стал еще одной тайной, понятной только им двоим.