Стороны света - Рина Когтева

ПРОЛОГ

Казимиру понадобились почти сутки, чтобы разыскать в пустыне за пределами города Кармин, столицы Юга, несколько грязных палаток. Он остановил лошадь у самой большой из них. Казимир посмотрел на горизонт – сиял ослепительный южный закат, небо было раскрашено ярким багрянцем и сияющей охрой, песок выглядел горящим. Казимир наклонил голову и вошел внутрь. Грязная тряпка, заменявшая дверь, с шорохом опустилась у него за спиной. За несколько мгновений глаза привыкли к полумраку, Казимир разглядел коридор, стенами которому служили широкие полотнища. Пахло смолой и гарью, откуда-то издали доносился размеренный гул. Барабаны, понял Казимир, хотя готов был поклясться, что снаружи не слышал ничего подобного. Он пошел на звук. С каждым шагом гул становился все громче, и вот уже вибрировала земля под ногами, впереди был поворот, Казимир подсознательно ожидал, что за ним окажется огромная комната, наполненная людьми, хотя понимал, что палатка снаружи не выглядела настолько большой. Он интуитивно замедлил шаг, повернул, и …

Они сидели полукругом и смотрели на него. Шесть пар немигающих глаз на темных сморщенных лицах. Все старики или кажутся такими из-за высохшей кожи, все замотаны в обрывки ткани, так что невозможно определить мужчины это или женщины. Жрецы ноб, могучей веры Юга. Казимир вдруг понял, что они ждали его, он переводил взгляд с одного лица на другое, но не смел начать разговор первым. В воздухе стояла духота, кружилась голова от едкого запаха смолы и благовоний.

– Чего… ты… – заговорил один из жрецов.

– …хочешь… от нас? – закончил за него другой.

Казимир не понимал, кто из них говорит, снова по земле прошла дрожь от ударов невидимых барабанов.

– Я пришел заключить с вами договор.

Казимира начало мутить от запахов, наполнявших палатку. Он отчаянно пытался привести мысли в порядок.

– Чего… ты… от нас… хочешь?…

Казимир собрался с силами и произнес:

– Я хочу, чтобы вы сделали меня Императором Запада.

Барабаны перестали бить. Тишина, глухая, абсолютная, и шесть пар немигающих темных как бусины глаз. В горле пересохло. Казимир ждал ответ. В глазах начало двоиться.

– Ты… пришел… с Запада… через… Огненную… землю,… ты… пришел… на Юг… просить… власть,… которая … не принадлежит… тебе… по праву… рождения…. Ты… пришел… просить… ноб… нарушить… законы… твоего… народа…

– Я хочу, чтобы вы сделали меня Императором Запада, – повторил Казимир.

Откуда-то подул ветер, Казимир почувствовал пронизывающий холод.

– Ты… станешь…Императором…Запада…

Казимир почувствовал, как подкашиваются ноги.

– … если…

И всегда это «если», проклятое «если», без которого не обходится ни одна сделка.

– …если…свергнешь… стража…Огня… и откроешь… ноб… дорогу… на Север…

– Что?

Какого еще стража Огня?

– …свергни…стража…Огня,…разрушь…его…храм… силой,… которую… тебе… дадут… ноб…

И снова Казимир не понял, снова забили барабаны, но на этот раз Казимир не только явственно слышал их бой, но и чувствовал его. Гулкий, глухой, набирающий ритм, слишком явно совпадающий с биением его сердца.

– Кого я должен свергнуть?

Удар – стук сердца, мощный удар толкает кровь по венам и артериям. Удар – стук сердца, удар – стук сердца, и уже кажется, что если перестанут бить барабаны, то сердце перестанет биться.

– Ноб… дадут… тебе…силу… стать… Императором,… ноб… дадут… тебе… власть, … уничтожь… этой… властью… вашего… бога, … вашего… бога… Огня, … который… не дает… нам… идти… на Север…, и ноб… даруют… тебе… вечную… власть…над Западом…

Казимир почувствовал, как внутренности скрутились в узел. Уничтожить бога Огня? Одно дело свергнуть Лазаря и самому стать Императором Запада, но совсем другое – уничтожить бога Огня Багала. Не то, чтобы Казимир его сильно почитал, но он знал: бог Огня так же реален, как и черные ноб, которые сейчас неторопливо покачивались перед ним в такт биения несуществующих барабанов. И уж если Казимир навлечет на себя гнев огненного бога, то ссылка на Юг покажется ему легкой прогулкой.

– Мы… дадим… тебе… вечную… власть… над Западом…

Казимир не чувствовал ног, в голове гудело, стало тяжело дышать.

– Ты…станешь…Императором…Запада…

Он больше не видел ноб, перед глазами вставали картины его недавнего прошлого.

Вот он, довольный собой, окрыленный новой идеей, идет к Императору Лазарю, в его руках бумаги: план войны с Востоком. Император сидит в кресле спиной к огню, в свете пламени его лица не видно, только ослепительно сверкают медные волосы. За спиной Императора застыла сгорбленная тень, Казимир видит эту тень, но только улыбается еще шире: Эльте, Канцлер Запада, пусть заклятый враг видит его триумф. Казимир останавливается. Он видит, что перед Императором стоит еще один человек в желтых длинных одеждах, Казимир скользит взглядом по его груди и узнает герб Юга, но Казимира это не останавливает.

– Ваше Величество, – он протягивает Императору бумаги, – у меня есть потрясающий план.

Он даже не замечает, что перебил Императора, его голова поворачивается, Казимир все еще не видит его лица из-за яркого пламени. Лазарь протягивает руку, Казимир передает ему бумаги. Лазарь просматривает их, его рука замирает, Казимир понимает, что Император смотрит на него. Казимир ждет ответа. Тишина, только потрескивают бревна в камине. Наконец, Лазарь поднимает руку с бумагами, тут же в свете пламени появляется сухая, такая бледная, что даже пламя не способно придать цвет коже, рука Канцлера Эльте. Эльте берет бумаги Казимира, Император махает рукой. Казимир несколько мгновений не может уловить смысл этого жеста, но потом он понимает, кивает головой и выходит за дверь. Как же ему не повезло, что проклятый Канцлер как всегда рядом с Императором. Казимир ждет за дверью. Переговоры с послом Юга продолжаются еще около часа, Казимир не может разобрать слов, но слышит голоса. Голоса стихают, Казимир ждет, что дверь откроется и выйдет Император, но вместо этого выходит только Эльте – один, Император и посол вышли через другую дверь. Свет из окна падает на худое обтянутое кожей лицо Канцлера, больше похожее на лицо трупа. Глаза Казимира горят от ярости.

– Следуйте за мной, – коротко говорит Канцлер и отходит в тень, потому что Канцлер Эльте всегда ходит в тени, как будто бы и сам боится собственного уродства.

Казимир следует за ним, за этой сгорбленной фигурой, в любую погоду облаченной в нелепый мешковатый камзол, с половиной лица, замотанной шарфом. Они долго идут по коридорам, пока не приходят к кабинету Канцлера. Казимир останавливается перед дверьми, Канцлер кивает охране и жестом приглашает его войти внутрь. Они проходят сквозь приемную, где сидит одеревеневший от ужаса секретарь. В кабинете Канцлера темно, окна зашторены, только горят несколько свечей. Канцлер садится, снимает с лица шарф, бросает бумаги Казимира на стол, быстро пробегает по ним глазами, потом открывает нижний ящик стола и кладет их туда. Казимир с трудом сдерживает свою ярость – он знает, что теперь его военный план больше никогда не увидит свет, все знают, что бумаги из этого ящика Канцлер сжигает в камине каждую неделю. Он всегда делает это в полном одиночестве и своими руками просеивает пепел, чтобы не осталось ни одного написанного чернилами слова.

– Император просил передать, чтобы вы готовились к отъезду, – слышит Казимир глухой голос Канцлера.

– Отъезду куда? – спрашивает Казимир, его голос звучит хрипло, он давится собственной злостью.

– На Юг. Император считает, что ваш визит к Королю Эоганну положительно скажется на торговых отношениях между Югом и Западом.

Казимир фыркает. Злость вырывается наружу.

– Я не буду принимать приказы от тебя, выродок!

Канцлер пожимает плечами.

– Выродок я или нет, но соответствующей бумагой я располагаю.

Он достает откуда-то из своего камзола свернутый лист бумаги и протягивает его Казимиру. Тот разворачивает лист. Указ о том, что он должен отбыть на Юг. Личная печать Императора. И его подпись.

– Ты поплатишься за это… – рычит Казимир.

– Не стоит благодарности, – Канцлер улыбается.

Казимиру эта улыбка кажется улыбкой трупа на бледном лице с впалыми щеками, и больше всего он хочет сейчас протянуть руку и одним движением свернуть хлипкую шею Канцлера. Но нет, еще рано… Он заплатит за это унижение. Они оба заплатят сполна: Канцлер и Император. Они познают боль и ужас, они выпьют до дна всю месть Казимира, Хранителя Меча Запада… Они…

– Да!

Слова сорвались с губ прежде, чем Казимир их осознал. Ноб загудели, Казимир вздрогнул и отшатнулся, перед глазами встало изображение бога Огня – огромная фигура в языках пламени, нарисованная на стене пирамиды в Святилище. Казимир уже хотел отречься от своих слов, но ноб опередили его.