Союз нерушимый... - Михаил Каштанов

— Командир, окстись! Вот нахрена это надо, скажи? Что, танку дизеля не хватает или тебе бесшумный танк нужен? Представляю картину — к окопам противника, тихо-тихо, на утренней зорьке, подкатывают наши танки, и начинаю, тихо-тихо, долбить по ним из своих дур. А противник спит и ничего не слышит. Бред какой-то, сам подумай.

— Да, в самом деле. Ну, понимаешь, такие возможности, вот меня и понесло. Какие танки, в самом деле? Просто наша первая серия в основном на танки пошла, вот и...подумал не туда. Подводные лодки, дирижабли или вертолёты, для питания бортовой аппаратуры наблюдения — это да, совсем другое дело, нужное.

Но аккумуляторы были не единственной продукцией, которую институт был готов передать промышленности для освоения в производстве. Далеко не единственной и, пожалуй, не самой важной. В состав института, кроме основных участков, входил ещё испытательный полигон. Странный для непосвящённого взгляда полигон, без характерных для привычных полигонов внешних признаков. Чем-то он напоминал Радиополе института Радио — лес антенн, среди которых стоял маленький деревянный домик. Никакого ограждения не было, только предупреждающие таблички. Местные жители порядок усвоили быстро — прежде, чем направиться в бор за маслятами, нужно зайти в комендатуру и узнать, можно ли. И не потому, что запретная зона, хотя и не без этого, а потому, что вредно для здоровья. В ходе первых экспериментов выяснилась любопытная особенность излучения — оно совершенно не действовало на животных, но вызывало расстройства психики у людей. И точно так же не проходило через живые природные материалы. Можно сколько угодно спорить на тему 'живой камень, или не живой', но в доме, сложенном из местного известняка среди антенн, когда шли эксперименты, находиться было невозможно. И совершенно спокойно экспериментаторы чувствовали себя в домике, собранном из сосновых бревен и досок. Чем была вызвана подобная избирательность излучения, было совершенно не понятно. Пока не понятно. Вот на этом самом полигоне и прошли год назад испытания, успешные, кстати, одного из важных изделий, разработанных институтом — активного излучателя защитного поля. Когда излучатель выходил на расчетную мощность, он создавал завесу, преодолеть которую не могло ничего, если оно не сделано из живого природного материала. Или животных. Да, и очень мелким шрифтом, для секретности, нужно написать, что излучатель работал, скажем так, в обе стороны. Не только завесу он мог формировать, но и узкий луч направленного излучения. Но это было направлением, пусть и не очень далёкого, но всё-таки будущего.

Распрощавшись с научным руководителем всего проекта, вышедшим проводить его на широкую входную веранду, и помахав рукой его многолетнему секретарю Славко Радичу, который вместе с семьёй занимал вторую половину просторного дома, построенного для Тесла, Пантюшин неторопливо двинулся в сторону реки. Несмотря на позднюю осень, было тепло, даже жарко, так, что Андрей расстегнул брезентовую куртку и шёл, подставив грудь прохладному ветерку. Он жил на другой стороне поселка, и веранда его дома выходила прямо на Камышевку. С одной стороны, это было удобно и красиво, летом, а с другой стороны — немного напрягало. Особенно зимой, когда приходилось утеплять дверь между верандой и кухней. Не смотря на толстые стёкла и деревянные двойные стены, зимними ветрами веранда выстужалась здорово и работать в ней было нельзя. А вот летом или осенью... На удобном письменном столе его ждали книги и рабочие материалы. Но сегодня это подождёт. Торопиться особенно было некуда — Наташка была в школе, не смотря на выходной день. Что-то там срочное нужно было закончить. Наташка молодец, не зря он в своё время побегал за ней. Хотя, это ещё большой вопрос кто за кем бегал, а, ладно, это дело прошлое. Главное было в том, что пока он 'овладевал военным делом должным образом' и мотался по командировкам, она окончила педагогический институт и стала учителем физики и математики. Причём выбор специальности был просто очевиден — Наташку всегда увлекали техника и механика. И если у человека есть талант, то он всё равно проявит себя. У Наташки оказался талант школьного учителя, не зря перед переездом на новое место краевой комитет наробраза назначил её директором Александровской средней школы. Школа была большая с полным циклом школьного образования — все одиннадцать классов. Одиннадцатый класс, выпускной, был профессионально-техническим, поэтому выпускники Александровской средней школы вместе с аттестатом о среднем образовании получали ещё и свидетельство о первоначальной профессиональной подготовке. Правильное дело, между прочим. В городах у молодёжи, всё-таки, было больше возможностей, чтобы выбрать себе специальность и начать трудовую деятельность. А в сельской местности, не смотря на то, что дети с рождения при деле, профессионально выучиться на, допустим, тракториста трудновато. А со свидетельством о первоначальной профессиональной подготовке можно было сразу начинать или помощником тракториста или штурвальным. Ну, или дояркой или помощником ветеринара, кому что нравится. Поэтому при школе были и мастерская, и гараж, и теплицы, и коровник с телятами. Целое хозяйство, одним словом. И его Наташка всем этим хозяйством заведовала. Вот и сегодня, чуть свет прозвенел телефон и она, чмокнув его в щеку, ускакала по своим директорским делам. Судя по всему — до самого вечера. Поэтому можно не торопясь пройтись по тротуару широкой поселковой улицы, усаженной клёнами и липами вперемешку. Поздороваться с коллегами и просто соседями (в посёлке жили не только сотрудники института, хотя их и было большинство), посмотреть, как мальчишки запускают воздушного змея или гоняют мяч на стадионе. Поболеть за свою команду, которая бросила вызов александровской и теперь упорно пытается переломить ход игры. Пока, правда, без особого успеха, но, подбадриваемые криками болельщиков, игроки наращивали темп. На стадионе были и александровские болельщики, поэтому над стадионом стоял такой гвалт, что трудно было разобрать, кто кого подбадривает. Но для игроков это было совершенно не важно, потому, что играли они вдохновенно и со здоровым азартом. Среди тех, кто болел за александровскую команду, Андрей разглядел Осипова, председателя колхоза и подошёл поздороваться.

— Ну, что, Василич. Не передумал на счёт рыбалки? — пожимаю протянутую руку, спросил Осипов.

— Как можно, Семён Ильич. Только давайте на утреннюю зорьку нацелимся, завтра.

— Почему же нет? Карасю оно всё равно — утренняя или вечерняя. Я так понимаю, хозяйка твоя снова в школу умчалась. Душой она у тебя это дело любит, не зря все школята её как мамку родную слушают. Хорошо, пойдем на утреннюю, смотри не проспи.