Бремя страстей - Лайза Джексон

—       Перевернись на спину!

—       Что?..

—       Теперь твоя очередь.

—       Прекрати, давай не будем вести счет,— рассмеялась Кэссиди и потянулась к своему халату.

—       Почему бы и нет! — Он до боли сжал ее запястье.

—       Чейз, не надо…

Но он был неумолим. Заставив ее лечь на спину и раздвинув ей ноги, он приступил к сво­им действиям. Тело Кэссиди, так долго не знавшее мужской ласки, мгновенно отреагиро­вало на его прикосновения. Она металась на песке, жадно хватая ртом воздух, перед глаза­ми ее понеслись какие-то разноцветные, дико вращающиеся эротические круги.

— Кэссиди, я люб…— Слово неожиданно застряло в его горле.

Она лежала тяжело дыша, с закрытыми глазами и думала лишь об одном: вместе? порознь? О, как бы ей хотелось верить ему, любить его и закрыть глаза на весь остальной мир.

— Удовлетворена? — спросил Чейз голо­сом, лишенным каких-либо эмоций. Сидя ря­дом с ней на песке, он безуспешно пытался застегнуть джинсы. В глазах его мелькнуло сожаление.

—       Да, но…

—       Ну что, ты именно этого хотела, не так ли? Извини, но ничего другого я не могу пред­ложить тебе.

—       Я не понимаю…

Он недобро взглянул на нее.

—       Ты хотела соблазнить меня и добилась своего.

—       Я?.. Соблазнить тебя?— прошептала она, чувствуя, что слезы обиды готовы брыз­нуть из ее глаз. — Ты сам пришел сюда!

—       Но ты ведь ждала этого? Ты рассчи­тывала, что я не смогу долго обходиться без тебя, правда?

—       Я лишь хотела…

—       Не лги, Кэссиди,— произнес он, под­тягиваясь на костыле и с усмешкой глядя на нее сверху вниз. Его губы, теплые и мягкие всего лишь несколько минут назад, осыпавшие ее поцелуями, слились в узкую, недобрую ли­нию. — Это не пристало тебе.

Очарование утра мигом развеялось.

—       Одевайся,— презрительно произнес он, погружая костыль в песок. — А то кто-нибудь еще увидит тебя и захочет подарить больше, чем ты выторговала у меня.

—       Ты… бесчувственный, самовлюбленный негодяй! — крикнула она. — Ты думаешь я бы…

— Я не знаю, что и думать, Кэссиди. Пото­му что я давно уже не понимаю тебя.

—       Чейз!..

—       А ты не понимаешь меня.

Он захромал прочь, а она долго смотрела ему вслед, пока он не скрылся за деревьями.

— Дурак.

Кэссиди поднялась с песка, набросила на себя халат и поплелась к дому. Она испыты­вала нечто большее, чем гнев, что-то более глубокое и беспокойное, но никак не могла понять, что же это такое.

Глава 20

Вернувшись домой, Кэссиди раздраженно швырнула сумочку на диван и скинула туфли. Она осталась одна. Снова одна. Как и тогда, перед пожаром.

Чейз все эти дни старался держаться по­дальше от нее. Подальше от дома. То он на работе, то у физиотерапевта, то еще где-ни­будь— только не дома. Она уже привыкла к тому, что по утрам он уходит, -когда она еще спит, а возвращается за полночь.

Она чувствовала, что он все больше от­даляется от нее; пыталась вызвать его на от­кровенность, но он отвечал уклончиво— сетовал на то, что много работы, что надо за­ново отстраивать лесопилку. Говорил, что хо­рошо бы перевести туда и контору. И еще много другого: что металлические сушильные шкафы покорежены огнем и их придется ме­нять, что в бухгалтерии сбились с ног, пытаясь свести дебет с кредитом, восстанавливая от­четность, бухгалтерские книги, счета по деби­торской задолженности, копаясь в уцелевших записях, обзванивая товарные склады, компа­нии грузовых перевозок и лесоторговцев… Ра­боты непочатый край, оправдывался он, но она понимала, что он избегает ее, используя для этого любой предлог.

Может, действительно их время уже про­шло?..

По утрам она купалась в бассейне одна, он больше не провожал ее взглядом и уже тем более не сопровождал ее, а если она словно невзначай прикасалась к нему, поспешно от­странялся, предпочитая сохранять дистанцию. Не вспоминал он и о том, что произошло между ними тогда у бассейна, и когда она однажды пыталась заговорить об этом, он рез­ко, на полуслове, оборвал ее, сказав: «Произо­шла ошибка. Не стоит придавать этому боль­шого значения».

Время от времени, однако, он, казалось терял бдительность и тогда представал перед ней совершенно другим человеком — мягким, даже смиренным, который искренне сожалел о случившемся.

Состояние его день ото дня улучшалось. Он самостоятельно ездил в город, к нему верну­лось зрение. Шрамы на лице были еще замет­ны, и кожа еще не зажила, но она-то знала: пройдет немного времени, он окончательно по­правится и никто не удержит его в этом доме. Кэссиди не переставала думать о том, что развод неизбежен…

Болела голова, она выпила две таблетки аспирина, налила себе кофе и вернулась в каби­нет. Что такое семейный ужин, она давно за­была, слишком много вечеров провела она, тщетно дожидаясь хотя бы телефонного звон­ка,— на плите остывала еда и оплывали свечи.

Рассеянно перебирая пальцами волосы на затылке, она отобрала несколько компакт-дис­ков со своими любимыми записями и включи­ла плейер. Полилась музыка. Порывшись в портфеле, она вставила в компьютер дискету и, подпевая Полу Маккартни, стала распечаты­вать информацию, собранную на работе. О по­жаре на лесопилке, о сгоревшей мельнице и… о Маршалле Болдуине. Последние несколько дней она только и делала, что звонила в ин­формационные агентства чуть ли не всей стра­ны — особенно ее интересовала Калифорния и, конечно же, Аляска. Она надеялась раскопать какие-либо детали биографии Болдуина до его приезда на Аляску. Тщетно. Словно этого че­ловека не существовало вовсе. Действительно таинственная личность!

Неужели он будет оставаться невидимкой вечно, думала она, машинально постукивая шариковой ручкой о край стола. Когда Билл Ласло спрашивал ее о Маршалле Болдуине, она действительно ничего о нем не знала, но с тех пор не проходило и дня, чтобы не прибав­лялось каких-то новых сведений. Она звонила в газеты, полицейские управления, даже разыс­кала адрес человека, о котором слышала, что он занимается поиском людей. Прикованный к инвалидному креслу-коляске, Майкл Фостер работал с помощью компьютера, подключен­ного к сети, объединяющей розыскные агент­ства не только в Штатах, но и по всему зем­ному шару. Про него было известно, что он может найти даже того, кто отнюдь не жаждет быть найденным.

Кэссиди понятия не имела, подключен ли его компьютер к информационной сети служ­бы внутренних доходов, администрации соци­ального обеспечения или телефонной компа­нии, но факт оставался фактом — Фостер, этот немощный паралитик, творил чудеса. Она ус­лышала о нем еще лет пять назад и уже тогда собиралась обратиться к нему за помощью в поисках Брига, но в последний момент от­казалась от этой мысли, подумав, что в ситу­ации, когда отношения с мужем складываются весьма непросто, такой шаг стал бы ошибкой. Теперь же она твердо решила позвонить ему, чтобы выяснить все, что касалось Брига и всех, кто так или иначе мог навести на след Мар­шалла Болдуина.