Рельсы жизни моей. Книга 1. Предуралье и Урал, 1932-1969 - Виталий Федоров

Вечером мы с Женей пошли в клуб. Фильм нам понравился. А выходя из клуба, мы «нечаянно» оказались рядом с Наташей, и я попросил у неё разрешения проводить её до дома. Она не отказала, и мы проводили её. Она жила рядом с почтой на частной квартире в сельском доме.

Между делом я ей похвалился, что у меня есть альбом с текстами песен:

– Их штук сто! – гордо добавил я.

– Когда только вы успели столько переписать?

– Три года в армии, – объяснил я. – Нужно было в свободное время чем-то заняться. Лишь одна беда – на заставах не было библиотек.

– Вы мне принесёте посмотреть альбом?

– Обязательно принесу, как только будет возможность, – пообещал я. На этом мы с Наташей попрощались.

Четвёртого января я пошёл в Талицу, в паспортный отдел. Там мне сказали, что паспорт уже готов. Действительно, на обороте свидетельства о рождении красовался штамп, в котором было указано: «Выдан паспорт… серия… номер… 3 января 1955 года Талицким райотделом милиции Свердловской области». У меня попросили военный билет, после чего сравнили данные обоих документов. Вот тут-то и выяснилось, что в паспорте я звался Виталием, а в военном билете Виктором.

Мне объяснили, что согласно свидетельству о рождении моё настоящее имя – Виталий. И что мне необходимо пойти в военкомат, чтобы исправить имя в военном билете или вообще заменить документ.

В военкомате просто-напросто зачеркнули в моём «военнике» имя Виктор, сверху подписали «Виталий». Внизу написали «исправленному верить» и поставили печать. Вот так ушёл я из дома Виктором, а вернулся Виталием. Но никому из родных и знакомых я не навязывал своё «новое» имя, хотя при первом знакомстве теперь назывался Виталием. Раньше я думал, что Виктор и Виталий – одно и то же имя, зависящее лишь от возраста. В четырнадцать лет я посчитал, что Виталька – уже слишком детское имя для меня, и назвался Виктором.

Женя освоился с деревенскими домашними порядками довольно быстро. Иногда помогал по хозяйству Ивану Гавриловичу. А после окончания зимних каникул мой брат пошёл учиться в пятый класс Горбуновской школы.

Тем временем я передал свой альбом фельдшерице в её рабочем кабинете. Она приняла его с благодарностью.

Один раз я провожал Наташу из клуба и заметил за ней странность. Она старалась не попадаться на глаза сельчанам в компании со мной. Я сделал заключение, что у неё, кроме меня, кто-то есть. Моя догадка подтвердилась уже через неделю. Мы с мамой были дома. Вечерело, хотя было ещё довольно светло. Мы заметили в окно парочку, гуляющую по сельской улице под ручку. В девушке я узнал Наташу. Парень был мне незнаком. Но моя мама, как оказалось, знала многое. Она сказала, что этот молодой человек – жених Наташи, и что он приехал забрать её в город, где сам живёт и работает. Она уже уволилась с работы. (Вот, оказывается, сарафанное радио всё знает!)

Надо сказать, что для меня это было хотя и вполне ожидаемым, но всё-таки неприятным известием. Знакомство с Наташей имело для меня чуть ли не судьбоносное значение – пять лет спустя. Об этом я обязательно напишу в своё время.

Через пару дней я пошёл в дом, где квартировала фельдшерица. Хозяйка мне сказала, что она уехала насовсем, а мой альбом просила передать мне, что женщина и сделала.

Глава 79. ВСТРЕЧА С ТИСО

Я стал налегать на учёбу, но одной учёбой сыт не будешь. Обязательно нужно было трудоустроиться. Решил пойти в Талицу и найти своего друга Феоктиста (Тисо). Я знал, что он демобилизовался год назад. В паспортном отделе Талицы мне дали его адрес.

Тисо оказался дома, в этот день у него был выходной. Встреча была радостной. Он сразу предложил мне переночевать у них, чтобы я не собирался идти вечером домой.

– А как мы вечер проведём? – спросил я на правах гостя.

– Сходим в кино, – ответил он.

– Может, девушек пригласим? – предложил я. – У меня есть знакомая студентка, учится в педучилище. Наверняка у неё подруга есть.

– Хорошо, – почему-то без энтузиазма отозвался Тисо. – Выйдем пораньше и зайдём в педучилище.

Мы немножко выпили «за встречу», покушали. Рассказывали друг другу о службе и о жизни после армии. Тисо жил вместе с мамой в одной комнате. Его младший брат Вова служил в армии, а сестра Зина жила в Свердловске, работала на «Уралмаше». Сам Тисо работал в леспромхозе трактористом на трелёвке леса. Он гусеничным трактором вытягивал брёвна из леса и грузил их на лесовозы.

За разговорами время прошло быстро. Нам уже пора было выходить. По пути мы зашли в общежитие. Я попросил, чтобы вызвали Аню Корченко. Вскоре она появилась, я пошёл к ней навстречу. Мы молча улыбнулись друг другу, поздоровались за руку, без объятий. Мы с ней не виделись три с половиной года, ей уже было девятнадцать. Она подросла, стала стройнее и красивее. Меня поразил её серьёзный, оценивающий взгляд, в котором, как мне показалось, мелькнуло осуждение. Что ж, возможно, она знала о моих похождениях на побывке. Но она ни словом об этом не обмолвилась, что было для неё раньше нехарактерно. Я просто онемел, глядя на неё, и не мог сказать ни единого комплимента, могущего растопить лёд неловкости. Кое-как я нашёл слова, чтобы познакомить её со своим другом. Мы пригласили её в кино, она без колебаний согласилась.

– Извините, я пойду оденусь, зима всё-таки, – сказала Аня.

– Мы подождём, – промолвил я.

Нам не пришлось долго ждать. Вскоре Аня появилась, да ещё и не одна, а с подругой. Аня представила её нам, назвав Полиной. Мы познакомились и все вместе пошли в кинотеатр. Население Талицы тогда не превышало десяти тысяч, и зимним вечером на улицах было малолюдно, а машин и вовсе раз-два и обчёлся. Поэтому мы смело шли по проезжей части в одну шеренгу – девушки под ручку посередине, а мы по краям, словно охранники. Так дошли до кинотеатра.

На афише посмотрели, что будет за фильм. Сейчас название не вспомню, но что-то про Бетховена. Это нас не особо вдохновило, но выбора не было, поэтому мы взяли билеты и расселись по своим местам. Фильм был о великом композиторе, который, уже будучи глухим, сочинял четвёртую сонату. Несмотря на всю серьёзность темы, фильм нам не дал никакой пищи для общего разговора. В наших головах шумела полуторачасовая громкая музыка рояля. И мы молча двинулись в обратный путь, так и не найдя тем для какого-нибудь конкретного разговора и обмениваясь лишь малозначимыми репликами. Для сближения нужна была раскованность, но среди нас четверых не нашлось никого, кто мог бы расшевелить компанию. У меня не хватило духу говорить с Аней о своих чувствах при свидетелях – я считал, что это было бы нетактично. Девушек мы проводили до педучилища, их общежитие было рядом. Поблагодарили девушек за компанию и простились с ними без уговора о следующем свидании.

Мы с Тисо вернулись к нему домой. У него был радиоприёмник, он покрутил ручку настройки. Почти везде сообщалось об антисоветской пропаганде в капиталистических странах. США называли Советский Союз своим врагом номер один. Америка под руководством президента Дуайта Эйзенхауэра полным ходом взялась за гонку вооружений, испытывала атомные и водородные бомбы. Наша страна отвечала тем же самым – готовилась к войне. К тому времени началось и некое брожение в правительстве. Сгущались тучи над председателем Совета министров СССР Маленковым, который дал послабление в налоговом бремени сельским жителям, а некоторые налоги отменил вовсе; селяне стали жить лучше. Забегая немного вперёд, скажу, что в феврале 1955 Маленкова снимут со своего поста, а затем, два года спустя, обвинят в антипартийном заговоре вместе с Молотовым, Кагановичем и некоторыми другими членами Президиума ЦК КПСС. В докладе на XXII съезде КПСС говорилось: «Ожесточённое сопротивление пыталась оказать осуществлению ленинского курса, намеченного XX съездом партии, фракционная антипартийная группа, в которую входили Молотов, Каганович, Маленков, Ворошилов, Булганин, Первухин, Сабуров и примкнувший к ним Шепилов». В результате состоявшегося в июне 1957 года Пленума ЦК КПСС участники группы были выведены из состава ЦК КПСС (сам Маленков был переведён на должность директора электростанции в Усть-Каменогорске), а в 1962 году исключены из партии. Во главе правительства встал министр обороны Маршал Советского Союза Булганин. То-то маршал поднимет сельское хозяйство!

В общем, мы с Тисо сделали вывод, что скоро нас снова заберут в Советскую армию.

Я переночевал у Язовских, а наутро Тисо предложил мне поехать к нему на работу.

– Может, тебе понравится, так будем работать вместе.

Мы с ним поездили на тракторе.

– Если не найду работы по профилю будущей моей учёбы, то непременно приду сюда, – сказал я. Хотя, надо признать, к железной дороге меня тянуло куда больше, чем к тракторам.