Призма тишины - Роман Викторович Титов

за кого я беспокоюсь, но неожиданно завис на пару дополнительных. Пока корабль шел вперед по прямой, мой жадный взгляд скользил по глубокому вырезу тонкой белой сорочки, которую леди Аверре пыталась застегнуть заметно подрагивавшими от напряжения пальцами. Сложных умозаключений не понадобилось, чтоб догадаться, где она раздобыла чистую одежду – в моей каюте. И там же, по всей вероятности, воспользовалась душевой кабиной. Эйтн и прежде не злоупотребляла косметикой, но сейчас, смыв чужую кровь и малейшие следы «боевого раскраса», с распущенными, влажными волосами, она впервые предстала передо мной… невооруженной, приземленной, простой. Зрелище, само по себе невиданное, настолько захватило меня, что все остальное начисто выветрилось из головы.

И Эйтн, судя по ее укоризненному взгляду, это заметила. Поскольку очень настойчиво попросила:

– Лучше смотри-ка ты вперед.

Я, конечно же, подчинился. Не без труда, замечу. Поскольку ее босые ступни и тонкие белоснежные лодыжки, выглядывавшие из-под укороченных штанин, так и манили. Заставив себя смотреть исключительно на раздававшийся в размерах Шуот, я прочистил горло и все же настоял:

– Знаешь, мне было бы спокойней, если б ты куда-нибудь присела.

– Я не нашла никакой подходящей обуви, – сказала Эйтн, но просьбу тем не менее исполнила – заняла место второго пилота, то есть рядом со мной.

В тот же миг рубка наполнилась запахом свежести, какой не могли заглушить даже исходящие от меня миазмы. Крепче сжав штурвал, я покосился на свою соседку и предложил:

– Посмотри в шкафчике под лежаком в каюте Батула. Но только не сейчас. Сначала приземлимся. Я никогда не был на Шуоте и потому понятия не имею, что нас там ждет. Лучше все-таки соблюдать осторожность.

– Повторюсь, ты затеял совершенно ненужную возню. То, что собирается сделать Бавкида, гораздо важнее.

– Смотря для кого. Лично я так не считаю.

– И давно твое мнение стало у нас решающим?

Я пожал плечами. Не ради того, чтоб порисоваться. Я и в самом деле не знал ответа на этот вопрос. Кроме того, мне на ум пришло кое-что другое.

– Честно говоря, не вижу причин, из-за которых судьба лейров могла бы тебя так взволновать.

– Моя мама все еще в опасности.

– Это правда, – кивнул я, вовремя прикусив язык и не напомнив ей, что не считаю отношения между Эйтн и леди Риссой образцом для подражания. – Но Бавкида ей ничего не сделает.

– С чего ты это взял?

– Потому что ей потребуется свидетель ее триумфа. Твоя мама подходит на эту роль как никто другой. В каком-то смысле, она официальный представитель Риомма, а потому обладает просто неимоверной ценностью для Бавкиды. Видишь ли, старуха питает слабость к церемониалу. А уничтожение риоммской флотилии на глазах у ее, можно сказать, создателя может послужить прекрасной демонстрацией как силы самой Бавкиды, так и силы лейров. В общем и целом, у твоей мамы все шансы пережить этот день. – Тут я все-таки не выдержал и заглянул Эйтн прямо в глаза. – В отличие от тебя.

Она, к счастью, на сей раз не стала спорить. Лишь коротко кивнула и с мрачным выражением уставилась прямо перед собой. Снаружи шар Шуота разросся настолько, что загораживал весь обзор. До посадки оставались считанные минуты, а от меня по-прежнему воняло, как от стада загнанных мураф.

– Ты не могла бы сесть за штурвал? Хочу привести себя в порядок, пока есть возможность. Я быстро.

Эйтн согласилась без уговоров. Я выбрался из кресла пилота и направился в отсек, где располагалась душевая кабина – скромная коробка из серого и прозрачного пластика, скрытая от глаз в неприметном закутке сразу за кают-компанией. В личной каюте бывшего наставника имелась еще одна, притом куда комфортней, но там все еще лежал Райт, а раздеваться перед ним, пусть даже бессознательным, мне не хотелось.

Одного взгляда на свое отражение хватило, чтобы спровоцировать рвотные рефлексы. Не могу назвать себя щепетильным (да и кто из лейров мог бы?), но осознание того, что почти целый час проносил остатки некогда живого разумника, нагоняло дурноту. Чтобы не растянуться на холодном полу в позорном беспамятстве, пришлось заставить себя думать о чем-то отвлеченном и быстро-быстро стаскивать с себя уже ни на что не годную одежду.

Абсолютно голый, но по большей части все еще перемазанный темно-красными пятнами, я забрался в кабинку и запустил программу очищения.

Как только расслабляюще-горячие струи полились на макушку, а закрыл глаза и ближайшие пару минут постарался ни о чем не думать.

Увы, совсем уж выбросить все из головы не получалось. В воображение все время вспыхивали образы той, кто совсем недавно пользовался тем же самым душем. Чудилось, будто ее нежный и чуть бодрящий запах до сих пор не выветрился. Что, безусловно, могло бы показаться странным, если бы я не…

…Не открыл глаза и не увидел перед собой Эйтн – не придуманную разгоряченным воображение, а настоящую, во плоти и со стопкой одежды на руках. Глядя на меня через чуть запотевшую дверцу кабинки, она таинственно улыбалась.

Сердце в груди моей сбилось с ритма и тут же пустилось в галоп. Стараясь не дать ему выскочить через глотку, я не без труда сглотнул и нажатием сенсорной клавиши отключил программу. Шум воды перестал, дверца распахнулась.

– Кто же управляет кораблем? – Голос, к счастью, не подвел и звучал достаточно ровно.

Улыбка Эйтн сделалась чуть плутоватой.

– ИскИн.

Я постарался издать небрежный смешок, но вряд ли получилось. Собственная нагота меня не смущала, а вот стремительно набиравшее обороты желание – даже очень. Нелепо откашлявшись, я проговорил:

– Странно, что я сам об этом не додумался.

– Ничего странного.

Эйтн присела, опустив приготовленную одежду на пол, и тут же поднялась. Еще мгновение она продолжала улыбаться, а затем переступила порог.

У нас на все это не было времени, да и место, скажем прямо, казалось жутко неподходящим. В кабинке для двоих было слишком тесно, но никого из нас это не смущало. Я не стал ни отстраняться, ни занудствовать, затолкал поглубже все вопросы и сомнения и с легкой головой отдался на волю страсти. Я обвил руками тонкую талию и, крепко прижав пышущее жаром девичье тело к себе, потянулся за поцелуем.

Глава 24

Кто кого

Корабль приземлился.

Я понял это, когда все закончилось и мы с Эйтн – вымокшие и еще разгоряченные недавней страстью, – выбрались из душевой. Ощущение неловкости парило между нами