Суфии - Идрис Шах

широко применявшейся в Орденах. Его учитель приказал ему отправиться в путь и обосноваться в Лахоре. Худжвири очень не хотел этого, но поскольку он находился в полном подчинении, характерном для отношений ученика и учителя, ему пришлось выполнять приказ. Как только он вступил в Лахор, ему навстречу вышла погребальная процессия, тело шейха Хасана Занджани несли к месту погребения. Худжвири был его преемником и сразу осознал, что его сюда прислали именно по этой причине. В исторических хрониках дервишеских орденов приведено немало подобных примеров, когда учителя, которые должны были умереть, заменялись другими, посылаемыми издалека.

Худжвири не основал нового ордена, но он продолжает оставаться учителем всех суфиев. Он один из учителей, барака которых распространяется на все дервишеское сообщество, независимо от того, когда эти учителя жили. Считается, что и после смерти его влияние на земле продолжает сохраняться, ибо совершенство Худжвири достигло такой степени, что обычная смерть его не разрушила.

Суфийские ордена иногда организованы в виде монашеских общин. С другой стороны, суфийский монастырь или школа может представлять собой незаметную для посторонних взаимосвязь людей и определенных видов деятельности, разбросанных на огромной территории. Поэтому существуют ордена (это особенно относится к ответвлениям орденов), некоторые из членов которых живут в Индии, другие в Африке, а третьи в Индонезии. В целом они представляют собой живой организм данной школы. Так как суфии верят в возможность общения, не требующего физического присутствия, им легче воспринимать подобную концепцию рассеянного в разных местах ордена, чем тем, кто придерживается более распространенных представлений о человеческом обществе и людских целях.

Ответвления орденов существуют внутри различных гильдий, студенческих сообществ или военных организаций. В настоящее время суфийские объединения в виде традиционных монастырских общин стали исключением. Суфийские монастыри, внешне многим напоминающие христианские, индуистские или буддийские, в действительности являются порождением экономических и политических условий, а не следствием эзотерической необходимости. Как говорят суфии, «монастырь – в сердцах людей». Это также находится в полном соответствии с дервишеской концепцией о том, что суфизм – развивающийся организм и как таковой не может оставаться системой для воспроизведения внешних форм, какими бы привлекательными они ни казались.

В тех местах, где все еще сохраняется феодальный уклад жизни, суфийские монастыри, связанные с сельским хозяйством, по-прежнему процветают. В условиях города организационные структуры суфийских центров больше приспособлены для городского темпа жизни: община существует за счет доходов от деятельности пожалованных ей магазинов или отчислений из заработков членов ордена.

Таким образом, суфийский орден означает объединение людей, специализирующихся в восприятии, использовании и передаче суфизма. Суфийские ордена не имеют никаких традиционных форм, а их внешний вид зависит от местных условий и потребностей «работы».

Например, одно из арабских издательств представляет собой суфийскую организацию. В отдельных районах суфиями являются все промышленные и сельскохозяйственные рабочие. В некоторых странах определенными профессиями занимаются в основном суфии. Эти специализированные группы суфиев могут считать себя орденами или монашескими организациями, выполняющими особую задачу, связанную с принятием, сохранением и передачей. Основная цель всех орденов – это, конечно, создание человеческого образца обучения, в отличие от распространения ордена или любого механического продвижения его членов по лестнице номинальных рангов. Среди суфиев нет епископов.

Это не значит, что среди них не существует четко установленной иерархии. Если говорить о степенях, то суфии различают их вовсе не с помощью формальных знаков отличия. Суфии считают, что степень развития индивидуума, даже несмотря на то что ее должен подтвердить учитель, может быть воспринята другим человеком, достигшим того же уровня.

Именно в школе ордена осуществляется первоначальный прием кандидата и начинается его развитие. В отличие от других систем наставничества, здесь нет ничего, что связанно с обусловливанием. Искатель должен привязаться к принципам ордена и к личности учителя, но прежде всего его необходимо испытать. Испытания проводятся с целью отсева неподходящих кандидатов. Люди, желающие связать себя с какой-нибудь организацией или личностью по причине собственной слабости, не принимаются. Из числа кандидатов исключаются также и те, кто был привлечен (мирской) репутацией суфиев и желанием добиться сверхъестественного могущества. Первые задания, предлагаемые потенциальному члену ордена, имеют две основные функции: во-первых, они определяют его пригодность, и, во-вторых, показывают ему, что он должен стремиться к суфизму ради самого суфизма.

Очень часто учитель, под опекой которого находится кандидат, делает все, чтобы оттолкнуть его. Желаемого эффекта в этом направлении учитель добивается не с помощью попыток в чем-то убедить претендента, а скорее, играя некую роль, которая выставляет его самого (учителя) в неприглядном виде или дискредитирует в глазах новичка. Суфии верят, что только такими способами они могут сообщить сущности, ожидающей пробуждения, что суфийский импульс доступен. Внешнее общение с поверхностной личностью кандидата считается относительно неважным. Если ум человека еще не подготовлен к полноценному восприятию суфизма, суфий не будет пытаться переубеждать его. Он стремится наладить общение с учеником на более глубоком уровне. Люди, которых можно убедить в важности суфизма обычными средствами, вряд ли смогут стать настоящими суфиями.

Многие сведения об абсурдном и неприемлемом поведении суфиев объясняются именно этой суфийской стратегией.

Большинству основных орденов были даны прозвища. Орден Рифаи прозвали «Воющими Дервишами», Каландари – «Бритыми», Чишти (или Чисти) – «Музыкантами», Мевлеви – «Танцуюшими», Накшбанди – «Молчальниками».

Эти ордена, как правило, были названы по имени основателя той специализации, которую они (ордена) представляют. Руми, например, использовал «танцы», считая их наилучшим способом развития суфийских переживаний у своих учеников. Как показывают древние хроники, это делалось с учетом склада ума и темперамента жителей Коньи. Подражатели пытались экспортировать эту систему за пределы данного культурного региона, однако они добились лишь того, что практика превратилась в какую-то пантомиму, тогда как первоначальное воздействие движений исчезло.

Ритмичные (и аритмичные) движения, называемые танцем, используются во многих орденах – в ответ на потребности отдельных людей и группы в целом. Таким образом, суфийские движения никогда не могут быть стандартизированы и не имеют отношения к тому, что обычно называют танцами, ритмической гимнастикой или чем-то подобным. Движения используются в соответствии с паттерном (моделью), разработанным на основе определенных открытий и знаний, которые могут применяться только обучающим мастером дервишеского ордена.

Похоже, что религиозные танцы, известные в христианстве, иудаизме и даже среди примитивных племен, представляют собой деградацию этого знания, сведенного в конечном итоге к спектаклю, магии и поверхностной пантомиме.

«Если бороду не подстригать ежедневно ножницами, – сказал знаменитый суфийский поэт Джами, – она разрастется до такой степени, что станет претендовать на место головы» (Бахаристан – «Обитель весны»).

Дервишеский орден можно рассматривать как организацию с минимальным регулированием. Как и в других группах людей, объединенных ради