Горбун, Или Маленький Парижанин - Поль Анри Феваль

— Нет, ваше высочество, признаюсь, не понял.

— Не люблю чрезмерного усердия, — продолжал Гонзаго, — надо будет его как следует отчитать. Но он тем не менее подал нам превосходную мысль.

— Благоволите объяснить, ваше высочество.

Собеседники стояли под деревьями, как раз там, где в нынешние времена проходит улица Монпансье. Гонзаго дружески взял фактотума под руку.

— Прежде расскажи о том, — попросил он, — что произошло на Певческой улице.

— Ваши приказания были выполнены в точности, — ответил Пероль. — Я пошел во дворец только после того, как своими глазами убедился, что носилки отправились на улицу Сен-Маглуар.

— А что донья Крус? Мадемуазель де Невер?

— Донья Крус должна быть здесь.

— Отыщи ее. Дамы ждут; я все приготовил, ее ожидает невероятный успех. А теперь вернемся к горбуну. Так что он там наговорил регенту?

— Вот этого-то я и не знаю.

— А я знаю или по крайней мере догадываюсь. Он сказал примерно следующее: «Убийца Невера жив».

— Тсс! — невольно вырвалось у господина де Пероля, который задрожал как осиновый лист.

— И правильно сделал, — бесстрастно продолжал Гонзаго. — Убийца Невера жив. Какой смысл мне его укрывать — мне, мужу вдовы Невера, судье и законному мстителю? Убийца Невера жив! Я хотел бы, чтобы меня услышал сейчас весь двор.

Пероль только обильно потел.

— А раз он жив, — продолжал Гонзаго, — то мы его найдем.

Он остановился и заглянул своему фактотуму в лицо. Тот дрожал всем телом, физиономия его подергивалась от нервного тика.

— Ты понял? — осведомился Гонзаго.

— Я понимаю одно: вы играете с огнем, монсеньор.

— Такова мысль горбуна, — понизив голос, развивал свою идею принц, — и она неплоха, клянусь честью! Но только почему она пришла ему в голову, почему он хочет казаться более осведомленным, чем мы? Это следует выяснить. Люди, которые настолько умны, умирают обычно преждевременной смертью.

Пероль с живостью поднял голову. Наконец-то с ним заговорили на понятном ему языке.

— Сегодня ночью? — спросил он.

Гонзаго и Пероль дошли до центральной аллеи, откуда открывался вид на освещенные купы деревьев и статую божества Миссисипи посреди фонтана, разбрасывавшего снопы влаги. Женщина в строгом придворном наряде, просторном черном домино и маске шла в их сторону по другому краю аллеи. Она держала под руку седого старика.

Гонзаго вдруг оттолкнул Пероля и заставил его спрятаться в тень.

Женщина в маске и старик начали пересекать аллею.

— Ты ее узнал? — спросил Гонзаго.

— Нет, — ответил фактотум.

— Дорогой президент, — проговорила в этот миг женщина в маске, — благоволите дальше меня не провожать.

— Сегодня вечером я еще понадоблюсь госпоже принцессе? — осведомился старик.

— Через час приходите за мною на это место.

— Это же президент де Ламуаньон! — прошептал Пероль.

Президент поклонился спутнице и скрылся в боковой аллее.

Гонзаго проговорил:

— Похоже, принцесса еще не нашла того, кого искала. Не будем терять ее из виду.

Женщина в маске — а это была и в самом деле принцесса Гонзаго — надвинула капюшон домино на лицо и направилась к фонтану.

Толпу уже в который раз охватило лихорадочное возбуждение. Только что объявили о прибытии регента и славного господина Лоу, второго человека в королевстве. Юный король в счет пока еще не шел.

— Ваше высочество не изволили мне ответить, — между тем настаивал Пероль. — Горбуном мы займемся сегодня?

— Да неужто он нагнал на тебя такого страху?

— Если бы вы слышали, как я, его речи…

— О поднимающихся могильных плитах, призраках и суде небесном? Все это я знаю. Мне нужно поговорить с этим горбуном. Но только не сегодня ночью. Сегодня ночью мы пойдем указанным нам путем. Слушай меня внимательно и попытайся уразуметь. Этой ночью, если он сдержит свое обещание, а он его сдержит, ручаюсь, мы выполним обещание, которое он дал регенту от нашего имени. На этот праздник явится человек — заклятый мой враг, при одном имени которого вы трясетесь, словно женщина.

— Лагардер! — выдавил Пероль.

— И мы, перед ярко освещенными зеркалами, в присутствии всей этой толпы, которая уже возбуждена и ждет к концу вечера Бог знает какой драмы, — мы сорвем с этого человека маску и объявим: «Вот убийца Невера!»

— Ты видел? — спросил Навайль.

— Клянусь честью, это же принцесса! — отозвался Жиронн.

— Одна среди толпы, без кавалера и даже пажа, — добавил Шуази.

— Она кого-то ищет.

— Разрази меня гром! Какая хорошенькая! — вскричал Шаверни, внезапно очнувшись от своей меланхолии.

— Которая? В розовом домино? Да это ж сама Венера, силы небесные!

— Это мадемуазель де Клермон, она ищет меня, — заявил Носе.

— Фанфарон! — воскликнул Шаверни. — Неужто ты не видишь, что это маршальша де Тессе, которая ищет меня, пока ее бравый супруг бегает за царем?

— Пятьдесят луи за то, что это мадемуазель де Клермон.

— Сто за то, что маршальша!

— Что ж, пойдем и спросим, кто она.

Повесы отправились выполнять свое намерение и только тогда заметили, что за прекрасной незнакомкой следуют на расстоянии два молодца со шпагами в полтора локтя длиною: руки у них были воинственно уперты в бедра, а блестевшие из-под масок глаза внимательно следили за происходящим.

— Тьфу, пропасть! — в один голос воскликнули молодые люди. — Это не мадемуазель Клермон и не маршальша, это — приключение!

Тем временем все наши игроки собрались подле пруда. После визита в буфет с напитками и пирожными к ним вернулось хорошее настроение.

Новоиспеченному дворянину Ориолю ужасно хотелось сделать что-нибудь этакое, чтобы отличиться в новом качестве.

— Господа, — воскликнул он, приподнимаясь на цыпочках, — а может, это мадемуазель Нивель?

Когда Ориоль заговаривал о мадемуазель Нивель, его приятели насмешки ради никогда ему не отвечали. За последние полгода он истратил на нее пятьдесят тысяч экю. Не будь злых шуточек, которые любовь навлекает на великих финансистов, последние были бы слишком уж счастливы на этом свете.

Среди всей этой суматохи прекрасная незнакомка чувствовала себя явно не в своей тарелке. Даже маска не могла скрыть ее смущение. Два молодца продолжали выступать шагах в десяти за ней.

— Вперед, брат Галунье!

— Плюмаж, мой благородный друг, вперед!

— Ризы Господни! Тут дело нешуточное, миленький мой.

Этот чертов горбун говорил с ними от имени Лагардера. Они чувствовали, что кто-то не спускает с них строгого взгляда. Мастера шпаги держались истуканами, словно солдаты на часах. Чтобы иметь возможность свободно разгуливать на балу, они снова надели свои новые полукафтаны и заодно освободили госпожу Франсуазу и ее внука Берришона.

Уже больше часа бедняжка Аврора, затерявшись в толпе, тщетно