Nomen Sanguinis. Имя крови - Олеся Константиновна Проглядова

Иштар же многое взяла и от отца, и от матери, сила ее росла, и в том видел Син несчастье для их рода с самого ее рождения. Он хотел даже убить ее, но узрел беду и в таком решении. Теперь она могла быть полезна. Атон наращивал силу там, в Та-уи, откуда уже шли народы, неся весть, что есть только один Великий и никому иному не должны они платить дань ни кровью, ни молитвами. Сину пригодилась бы помощь и поддержка Иштар. Однако дочь не любила убивать, прежде всего потому, что теряла контроль над собой и приходила в себя, лишь насытившись кровью. Ей не нравилось это состояние, и Син знал о том. Но ведь не только в битве могла она быть полезна. Ее красота, ее притягательность обратили бы на себя взор людей Та-уи, стань она одной из их Великих. Она отвлекла бы внимание Атона. Решение было принято. Одним махом он избавится от дочери и поможет делу – надо выдать ее замуж за Птаха, который был на его стороне в борьбе с Атоном.

Птах во всем был хорошим вариантом – своим спокойствием он уравновесил бы его взбалмошную дочь, так легко поддающуюся настроениям и эмоциям… И еще был необходим Ллуг! Как муж Эрешкигаль он не отказал бы новым родственникам в помощи в войне. А сила его была невероятна, Син сразу понял это по ужасу, который с первой секунды их встречи поселился у него в животе. С ним надо будет разобраться. Но позже.

Вот только Ллуг, кажется, совсем не хотел Эрешкигаль. Он говорил с ней, присылал подарки, но не переходил к любовным признаниям и вздохам, не засылал сватов к родителям невесты, хоть и пробирался тайно в услужливо оставленные открытыми окна. Никак он не реагировал и на прямые разговоры о браке, которые пытался завести с ним Син. Плохо. Тут тоже могла бы помочь Иштар, которая, как никто, умела уговаривать мужчин. О том и пришел поговорить Син и уж точно не ожидал застать тут дурака Эрру. «Его надо будет наказать, да построже», – подумал Син, а вслух проговорил:

– Эрра, не пора ли тебе удалиться! Вы должны были кое-чем заняться с Мардуком, а я встречаю тебя здесь, хоть и не следует такому быть. Да еще и с подобными предложениями! – За окном в чистом небе сверкнула молния, воспламенив пальму.

– Ой, давай только не будем мериться клыками, – глядя, как выходит затрепетавший от испуга Эрра, Иштар небрежно махнула рукой, и огонь погас, лишь листья продолжили дымиться.

Служанки расставили на столе кувшины и чаши с вином, пивом, медом и кровью, разложили финики и лепешки. Несколько девушек сели на полу в коридоре, чтобы немедленно прийти по повелению Госпожи.

– Итак, отец! Если тебе хватает хлеба и вина, крови и фруктов, то ответь же мне, с чем ты пожаловал в мой дом?

– За помощью.

– В войне? Я уже сказала, что не хочу в этом участвовать. Меня не заботит Та-уи и ваши с Мардуком планы.

Син махнул рукой:

– Об этом потом. Эрра – глупый и влюбленный мальчишка, одержимый тобой, он зря разболтал тебе все. Однако надеюсь, что ты чуть позже оценишь мое предложение по достоинству и примешь его. Пока же нам нужна помощь с этим Великим из Западных Земель – Ллугом.

– Слушаю тебя, Великий Отец! – Иштар приподняла бровь и, крайне заинтригованная, наклонилась к Сину.

– Ты помнишь его? Как не помнить, ты ведь так обидела сестру, выставив себя нагой пред Ллугом. И до того покладистый в переписке Ллуг вдруг начал не понимать, зачем его пригласили, ссылаясь на какую-то старую любовь да сына, оставшегося дома. Дескать, не может он пока даже думать о браке. – Иштар фыркнула. – Именно, дочь моя! Поговори с ним, убеди его жениться на сестре! Даже я, не столь понимающий в любви, знаю, это лишь отговорка. Узрел он тебя в твоей силе и не может принять другой дар ему – Эрешкигаль.

– И я тебе скажу почему, Великий Отец. Ты дал ему уксус, когда в посланиях наверняка говорил о меде. Ты дал ему скисшее молоко и мятый финик. Черствую лепешку…

Син поднял руку:

– Я знаю твое отношение к Эрешкигаль! Давай оставим это! Оскорбления никак не помогут нам. К тому же ты несправедлива к сестре. Вы всегда враждовали, и ты по привычке не хочешь замечать, что Эрешкигаль выросла в красивую и статную женщину, которая привлекает мужчин.

– И тут же отпугивает их своей злобой. В ее дворце поселилось несчастье, отец, и имя ему – сама Эрешкигаль. Мне ли не знать, вы же бросили меня там.

– Дела минувшие. Да и говорил я тебе, что не ведал о том, что тебе нужна помощь. Эрешкигаль раскаялась. Она была охвачена родильной горячкой!

– Напомнить, что рожала она от моего же мужа? И родила хилое дитя, которое так и не повзрослело и все играет со змеями, – спокойно спросила Иштар и подняла руку, когда Син хотел что-то сказать. – Да не важно! Ты прав. Эрешкигаль красива. Ее кожа смугла и волосы черны. Как и ее глаза. Ее груди полны, а бедра могут подарить наслаждение. Но ее сила в ненависти и злобе, и это отталкивает всех, кроме когда-то моего вечно хмельного муженька, что уже не разбирал, кого он трахает. И ты знаешь о том. Эрешкигаль любит наказывать, и за то почитается людьми – дескать, справедливо воздает, посылая демонов проклятья и забирая души в царство мертвых. Но мы же с тобой знаем, что ей просто нравится боль и несчастья. Даже свой трон она создала из костей – милая вещь, если ты собака. Не дай ночь они сойдутся с Эррой – из них выйдет невероятно злобная пара, несущая ужас людям!

– Не сойдутся, я не позволю. Нам нужен Ллуг. Эрра и так с нами!

Иштар склонила голову, раздумывая:

– Странно, отец. Ведь каждый из нас открывает в себе силу, исходя из своих устремлений и надежд. Как же так вышло, что ваша любимица, получавшая лучшее, та, кого всегда ставили в пример, нашла силу в злости и страданиях?

Син поморщился:

Это в тебе говорит ненависть к сестре, что разбивает мне сердце.

Иштар улыбнулась:

– Сердце? Надо же! У тебя оно есть!

Син поднял руку в просьбе помолчать и продолжил: