Тайпэн. Миротворец - Сергей Девкин

- Еще жива, почти на самой грани, но держится, — заключил Мао, нависнув над бледной девушкой своими двумя подбородками. — Упорная и, похоже, ей есть что терять, но сейчас этого мало. Силы мертвого демона тают слишком быстро, черное пламя сжигает не столько плоть, сколько сам дух того, к кому оно прикоснулось.

Распрямившись, Фень посмотрел в сторону Фуёко и вновь отрицательно покачал головой.

- Здесь нужны лекари их вида или что–то, что может вернуть саму ушедшую энергию. Монахи умеют вливать жизнь в умирающих, но боюсь, их техники будут бесполезны с такими больными, если вообще не нанесут еще больший вред.

- Как удобно, — процедил Ли сквозь зубы, изучая идеально чистые носки новых сапог толстяка. — Всего две демонических жизни кладутся в основание нефритовой пирамиды, и она вновь стоит также твердо, как и раньше. Сотни убитых на стенах и улицах, наверняка, даже и не считались.

- Не забудь о пяти тысячах золотых стражей, — хмыкнул Мао. — После смерти Мори они вернули себе свободу воли, но разве кто–то из них мог продолжать жить после того, что позволил с собой сделать. О, это войдет в историю как самое массовое самоубийство на территории Золотого Дворца. Только на похороны уйдет содержимое одной из комнат императорской сокровищницы.

- И уж конечно, на этом фоне совсем затерялась бы незначительная жизнь какого–нибудь личного вассала Избранника Неба, — так же мрачно, как и Хань, добавил Удей. — Или даже двух, если на то пошло.

- Одного бы точно, — согласился Фень.

- Нам пришлось так поступить, — сказал сиккэн, поджав губы, слова полководцев задели его сильнее, чем хотел показать Сумиёси. — Мы не ждали, что вторжение начнется до того, как Мори попытается устроить переворот, и в этом была наша единственная ошибка. В остальном, все было сделано верно. Жертвы неизбежны, когда речь идет об устранении заговора, в котором участвуют магические силы. Нам еще повезло отделаться столь малым. Зато теперь, Империя будет готова дать отпор Юнь, а случившееся этой ночью станет известно народу и сплотит его вокруг Императора.

- За эту цель можно было бы пожертвовать жизнью, — через силу выдавил Ли. — Но своей, а не чужой.

- Если бы первая жертва была бы достаточной, то так бы и было сделано, — укрылся Тэн за привычным каменным выражением лица и безразличным тоном.

- Иногда, достаточно и этого, если делать с умом.

Резко поднявшись, Хань бросил взгляд на Ёми, и къёкецуки встрепенулась, почувствовав просыпающуюся надежду, на то, что тайпэн похоже что–то придумал.

- Тот обряд, что вы с Такатой предлагали мне еще по пути в Кемерюк. Он ведь имеет обратную силу?

- Да, но любого человека или кого–то из нашего вида, действующего в одиночку, он просто выжмет досуха, так и не наполнив другой сосуд, — с сомнением ответила кровопийца. — Это не даст нам даже малого шанса на успех.

- А Куанши? — встрял в разговор Удей, поняв, к чему клонит Ли.

- Я не знаю, как его кровь скажется на Такате и тем более на ней, — пальцы Ёми бережно коснулись впалой щеки Фуёко, но кумицо уже не отреагировала на это.

- Я избавлю вас от поисков, — Мао нагло уселся на стул, освобожденный Ханем, и, глядя теперь снизу вверх на остальных, принялся громко хрустеть суставами своих толстых дебелых пальцев.

- Хочешь предложить себя? — насмешка проскочила в голосе Ли, несмотря на то, что настроение полководца совсем не располагало к веселью.

- Я еще не сошел с ума, — Фень был самим собой даже сейчас. — А вот тебя о необычном поведении я все же спрошу. Ничего такого не замечал за собой в последнее время? Голод? Сексуальное влечение? Жажда битвы?

- Возможно, — подобрался Хань, припоминая все странные эпизоды последних трех дней.

- Попробую угадать. Может быть, мангусы угощали тебя плотью поверженных врагов?

- Его лечили вытяжками из органов крылатого матриарха, — в этой области Удей был более компетентен, чем Ли. — Чтобы изгнать яд из организма.

- Даже так, — крякнул Мао. — Поразительно. Большинство умерло бы от такого лекарства, не приходя в сознание, другие скончались бы в страшных муках, но позже. Но тебе повезло, в дзи–додзё из твоего тела сделали прекрасный инструмент, сумевший в прямом смысле переварить даже такую отраву. Прогресс должен был идти медленно, но сильный стресс и усталость ускорили его в разы.

- Я больше не человек? — новость была неожиданной, но с другой стороны вопрос о злом духе, виденном Ли в тронном зале, отпал теперь сам собой.

- Человек, — Мао откинулся к стенке и задумчиво пригладил топорщащиеся усы. — Мангусом ты не станешь, а вот внутренней силы в тебе теперь с явным избытком. Она сожжет твое тело за пару десятилетий, голод и слабость плоти будут усиливаться с каждым днем, а потом ты просто не выдержишь нагрузки, хотя, полагаю, духовный самоконтроль позволит продержаться чуть дольше. Зато, этой энергией можно теперь поделиться с другими, что, конечно же, сократит твой жизненный срок еще больше.

- Но этого может хватить, чтобы спасти их?

- Одну точно, двух — не уверен, и не советовал бы рисковать.

- Ваша жизнь сейчас больше нужна Империи, — заметил Тэн.

- Моя жизнь итак принадлежит ей, — неожиданно зло огрызнулся Ли.

- Не будем вмешиваться в семейные дела, — посоветовал сиккэну толстый полководец, и Сумиёси вынужден был согласиться.

К ритуалу Ёми подготовила все за четверть часа. Когда кубок наполнился кровью Ли, къёкецуки поднесла его к губам и зашептала наговор на древнем языке, незнакомом никому из присутствовавших. Прежде чем начать обход раненых, мертвый демон рассекла собственную ладонь и добавила в чашу несколько своих рубиновых капель, становясь связующим мостиком между необузданной мощью, скрытой в тайпэне, и теми, кому она должна была помочь.

Несколько глотков дались Фуёко с невероятным трудом, с Такатой вышло еще сложнее. Къёкецуки пришлось буквально вливать кровь в открытый рот и заставлять ее сглатывать, надавливая особым образом на мышцы горла. Познания Удея в уходе за ранеными, в том числе и за теми, кто был на грани смерти, пригодились здесь как нельзя кстати.

Никаких особых изменений в своем состоянии Ли так и не почувствовал, но когда кумицо вздрогнула всем телом и превратилась в небольшого пушистого зверя с тремя густым рыжим хвостами, а Таката неожиданного громко закашлялась, тайпэн едва не запрыгал от радости, как какой–нибудь сопливый мальчишка. Старшая къёкецуки так и не очнулась, но по крайне мере, ее тяжелое прерывистое дыхание было намного лучше прежней полной неподвижности. Спящая Фуёко, калачиком свернувшаяся на мягкой постели, лишь беспокойно дернула ушами, когда Ёми взяла ее на руки, но тут же стала устаиваться поудобнее в объятьях мертвого демона.