Буржуазное достоинство: Почему экономика не может объяснить современный мир - Deirdre Nansen McCloskey
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Экспроприация 15 процентов национального дохода, на которые претендуют жалкие прохвосты, и передача их 85 процентам, зарабатываемым нами, трудящимися, повышает наш доход всего на 18 процентов. Это очень и очень далеко от 1700 процентов.
Правительство, созданное прогрессистами, "новыми дилерами" или Лин-доном Джонсоном, также не сделало людей богатыми. Можно согласиться с тем, что желательно не допускать, чтобы на фабриках с огнеопасными материалами запирались двери, или чтобы шахты не обваливались, или чтобы у рабочих был досуг, или чтобы зарплата цветного населения и женщин не подвергалась жесточайшей дискриминации. Но можно привести веские аргументы в пользу того, что такие улучшения в оплате и условиях труда произошли не раньше, а после того, как капиталистические рынки в любом случае обеспечили большую их часть, добровольно конкурируя за рабочую силу. В Англии детский труд сокращался задолго до того, как он был объявлен вне закона. И в любом случае, что в основном делало людей лучше, так это гигантски больший пирог. Люди, получающие 80 тыс. долл. в год за работу в полиции, не будут соглашаться на семидесятичасовую рабочую неделю и гнилые условия труда, и в историческом плане они этого и не делали, совершенно независимо от воли законодательных органов или уговоров профсоюзов.
Современный мир также не был создан "организационными способностями", которые подчеркивают Лазоник, Роберт Райх, Лестер Туроу и другие, во всяком случае, не в том конкурентном и националистическом ключе, в котором они представлены. Способность американцев организовать массовое производство или способность японцев организовать сотрудничество между рабочими и руководством в долгосрочной перспективе можно имитировать, и если это очень хорошие идеи, то они действительно имитируются. Немцам не потребовалось много времени, чтобы подражать британской организации паровых заводов, а британцам - чтобы подражать американским возможностям сборочных линий для производства автомобилей. А в среднесрочной перспективе возможности часто становятся недостатками, препятствиями, когда меняется экономическая среда, сделавшая их пригодными. Так, возможности Генри Форда по массовому производству черных жестяных "лизунов" стали помехой в 1920-х годах, когда он столкнулся с новыми возможностями General Motors по ежегодной смене моделей и обслуживанию рынка среднего класса. Сказка о превосходстве японцев 1970-х годов растворилась в "потерянном десятилетии" 1990-х. Советская способность использовать эффект промышленного масштаба в условиях централизованного планирования в 1930-е годы стала препятствием в 1980-е. Способность британской инженерии к индивидуальному пошиву железнодорожных локомотивов в 1890-х годах стала недостатком 1960-х. Отказ от перебежчиков, обеспечивавший соблюдение контрактов, например, у еврейских торговцев Северной Африки в Средние века, в раннее Новое время стал недостатком отсутствия должного внимания к судам.
Современный мир был создан благодаря гигантским размерам совершенно беспрецедентных результатов инновационной деятельности в области продуктов и процессов, организации и интеллектуальной жизни, а также примерно эгалитарному распределению этих результатов в долгосрочной перспективе под воздействием "невидимой руки" предпринимательства и конкуренции. Изобретатель Ричард Робертс, правда, был непосредственно нанят английскими производителями хлопчатобумажных тканей для создания устройства, которое позволило бы сломить переговорную силу прядильщиков мулов. Это был пример видимой руки конъюнктуры и институциональной способности, в данном случае способности организоваться, чтобы подавить рабочего человека. Позор им. Однако большинство изобретений достигали своей полезности - как, впрочем, и самодеятельность в данном случае - за счет снижения издержек при данном объеме производства, а не за счет эксплуатации рабочих (независимо от того, эксплуатировались они или нет). Похвалите их. Эксплуатация рабочих, повторяем, как и заокеанский империализм, не дает достаточно добычи, чтобы объяснить 100-процентный, не говоря уже о 1500-процентном, рост производительности труда всех, включая, как это ни парадоксально, самих эксплуатируемых рабочих.
Нормальные доходы обычно зарабатываются не аферизмом или эксплуатацией, а внимательным отношением к правильному ведению бизнеса - скажем, управление магазином не хуже или лучше, чем у других людей, - а сверхнормальные доходы зарабатываются сверхпревосходной внимательностью, применением действительно новых идей, как, например, это сделал Сэм Уолтон из WalMart. Накопленная бдительность сделала нас богатыми. Асторы, Карнеги и Уолтоны делают деньги в первом поколении благодаря бдительности в меховом бизнесе, производстве стали или розничной торговле. (Надо признать, что они также прибегают к случайной, но хорошо поставленной взятке. Но это относится и к мелким капиталистам, это распространено во многих социалистических странах, да и вообще в любой мало-мальски командной экономике, как самой, так и домашней. И по меркам того времени и Карнеги, и Рокфеллер, и Уолтон, вопреки журналистским измышлениям о них "грязнокровок", были в своих делах вполне этичны). И все же, когда все догадались, как доставить нефть в цистернах, или дешевую сталь из руды Масаби, или тщательно контролировать запасы в розничной торговле с помощью компьютеров, все возвращается на круги своя, и мы, бедные эксплуатируемые, остаемся с дешевым керосином и дешевой сталью, и розничными товарами на 30 процентов дешевле, чем у наших добрых соседей - монополистов по продаже товаров и одежды на Мэйн-стрит.
Глава 30.
Крайне материалистическая гипотеза, объясняющая промышленную революцию, была бы просто генетической. В самой грубой форме, как я уже отмечал, это был бы чистый британский расизм. Если почесать современного представителя правого духовенства, то часто можно обнаружить такие откровенно расистские идеи. "Наличие британских генов необходимо для индустриализации". "Африканцы никогда не будут развиваться, потому что они, знаете ли, неполноценные". Сегодня мало кто из социологов и историков прямолинейно верит в подобные представления (хотя стоит вспомнить, что в 1910 году многие ученые-историки и биологи, причем одни из лучших, наверняка верили). Однако довольно близкое приближение к грубому британскому расизму утверждал недавно мой старый знакомый историк экономики Грегори Кларк в своей книге "Прощание с милостыней", скромно озаглавленной "Краткая экономическая история мира" (2007). В книге много того, что делает честь энергии и воображению ее автора. Однако, по общему научному мнению, книга служит предостережением о последствиях догматического материализма.
Аргумент выглядит следующим образом:
Для Англии. . . . 1250-1800 гг. ... у самых богатых людей было в два раза больше выживших детей, чем у самых бедных. . . . Дети богатых в избытке были вынуждены ... опускаться вниз. . . Сыновья ремесленников становились рабочими, сыновья купцов
