Смерть и рождение Дэвида Маркэнда - Уолдо Фрэнк

- Я не боялась. Я не боюсь умереть. Я ничего не сделала, чего должна была бы стыдиться... Я просто начну использовать теперь то, что имею... без глупостей. Как человек использует свой ум.

- Только безобразное, Тед, я хотел убить безобразное. Но я понял теперь. Нельзя убить безобразное в другом. Потому что оно прежде всего во мне. Нужно взять его, и прижать к себе, и отдать ему свои соки, и прижимать к себе...

Она увидела, что он плачет.

- Извини меня, Дэвид, - сказала она.

Потом она сказала:

- Я страшно устала, - повернулась спиной к нему, расстегнула свое платье и накинула халат. В первый раз она укрыла от него свое тело и так тихо, как только могла, скользнула в постель.

Дэвид Маркэнд, лежа без сна, смотрел в ночь. Теодора уезжает в Новый Орлеан; там она сядет в поезд на Калифорнию, Помешать нельзя. Только если сказать: "Я люблю тебя. Твой уход в этот сверкающий мир для меня нестерпим, потому что я люблю тебя - только тебя. То, что ты отдала свое тело этому человеку, для меня нестерпимо, потому что я люблю тебя - только тебя. Твое падение - мое падение"... только если сказать это, можно удержать ее. Он не может сказать это, хотя знает, что любит ее, но любит по-своему, любовью, которая ей кажется такой скудной. Она должна уйти. Та часть его, которая заключена в ней, должна уйти... должна уйти в этот сверкающий мир, в похоть, в смерть.

Его тело под одеялом озябло и в то же время покрылось потом. Голова его горела, казалась слишком большой для съежившегося от холода тела. Она разбухла, наполненная легким бредом... наполненная миром.

В бреду он видел парк, землю, бесконечные воды, катившие землю в бухту, в залив... весь континент катился вниз.

Потом Дэвид Маркэнд пришел в себя, его сознание снова сосредоточилось. Он услышал, как дождь стучит по крыше павильона, услышал, как он всасывается в землю, услышал шелест деревьев, волнами пробегающий сквозь дождь. Слабое, точно свет, пробивающийся сквозь толщу воды, донеслось до него дыхание Теодоры. Мир был - ночь. Дождь шел. Мир пролился дождем. Но дождь был не дождь - это была глубокая и быстрая река. Казалось, она течет над ним, потому что он лежал на дне. Весь мир был черной рекой; а реки текут вниз. И он, и Теодора, оба одинокие, были на самом дне.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ГОРА

1

Кричит Барбара, и Элен Маркэнд раскрывает глаза. - Пустая постель... Это радостные крики; наверно, Марта забавляет сестренку. Сегодня день рождения Барбары; уже два года - как быстро. Элен смотрит на часы у изголовья: двадцать пять минут девятого. Пустая постель. Каждое утро она видит ее, точно вопрос, оставшийся без ответа. Уютная комната, но в ней пустота. Да разве человеческая жизнь вообще не пуста? Она снова откидывается на подушки и слышит голос своего друга, доктора Хью Коннинджа: "Как бы гладко и мирно ни текла наша земная жизнь, она пуста. Да, мой друг, даже если с нами бог, наша жизнь пуста. Те, кто не познали бога, терпят пустоту, не сознавая ее; те, кто познали, терпят, сознавая. В этом вся разница, но как она велика! Сознавать пустоту жизни и знать, что, когда жизнь придет к концу, наступит конец и пустоте!" Она нажимает кнопку звонка на столике у постели. Почти тотчас же входит горничная с подносом, на котором рядом с чашкой чая лежит пачка писем и газет.

- Что, Марта ушла уже в школу?

- Кажется, сейчас уходит, мэм.

- Приведите Барбару.

Лимонный привкус чая поражает своей резкостью; но она может умерить эту резкость, может пить ложку за ложкой, как ей вздумается. Газетные заголовки: "ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ ХВАСТЛИВОМУ ПОБЕДИТЕЛЮ - ГЕРМАНИИ". "ЗАБАСТОВКА ЯНГСТАУНСКИХ ЛИТЕЙЩИКОВ: ДЕСЯТКИ УБИТЫХ"... тоже поражают. Она разбирает письма. От Реннарда, от Конрада Вестерлинга... циркуляры... просьбы... Дэвид! Сомнений нет: это его почерк, хоть и изменившийся, чуть-чуть изменившийся. Почтовый штемпель какого-то города в Алабаме, название неразборчиво. Она откладывает письма и берет газету: ШЕСТНАДЦАТЬ АМЕРИКАНЦЕВ УБИТЫ МЕКСИКАНСКИМИ БАНДИТАМИ. ГЕРМАНИЯ ПРОЯВЛЯЕТ ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ: БЕРЕТ НА СЕБЯ УПЛАТУ СТРАХОВКИ ПО "ЛУЗИТАНИИ". Человечность на войне!

Дверь распахивается: переваливаясь, входит Барбара; она похожа на отца, маленький белокурый Дэвид. Мальчишечья упрямая рожица с серьезными глазами.

Элен отставила поднос, чтоб взять ребенка.

- Сегодня твой день рождения.

- Лоздения. Баба лоздения!

- А вот это, - она протягивает куклу с льняными волосами, в синем бархатном платье, - это для Бабы в день" ее рождения.

Она хочет, чтобы ребенка увели. Она хочет быть наедине с письмом Дэвида. Барбара сидит на постели, рассматривает невиданное существо, не решаясь еще завладеть им. "Лоздения", - повторяет она, думая, что это имя ее куклы. - Когда она поймет, что значит "рождение", половина ее дней рождения уже будет позади. Жизнь действительно бессмысленна! - Элен вспоминается последний визит Конрада Вестерлинга: его снисходительность к ее обращению в католичество. "А почему бы и нет? - сказал он. - Всякий смысл, который мы хотим придать человеческой жизни, бессмыслен. Может быть, имеет смысл сразу исходить из бессмысленной предпосылки". Барбара наконец решилась. Она возьмет Лоздению себе. Ручонками обхватив куклу, она сползает с постели. "Показать Дуду, - говорит она, - показать Дуду Лоздению".

Элен наедине с письмом Дэвида. Медленно потягивая чай, она вскрывает записку Реннарда: отчет за 1915 год. Она едва заглядывает в него... денег больше, чем она может истратить. Почему это даже в деловых записках Реннарда ей всегда чудится оттенок злорадства: словно он не помогает им богатеть, а разоряет их. Письмо Конрада лежит рядом с письмом человека, который четырнадцать лет тому назад вытеснил его из ее жизни. Она не любила Конрада, но, может быть, вышла бы за него замуж, если б не появился Дэвид. Он не покинул бы ее, не исковеркал бы ей жизнь, но не дал бы ей счастья. - Любовь... сама жизнь, не знающая смысла. Любовь не пуста, но любовь уходит из жизни - и тогда жизнь становится пустой. - Все ее внимание было устремлено на Конрада Вестерлинга, но однажды, зимними сумерками, Дэвид вторгся в ее жизнь и заполнил ее всю. Это любовь. Вечерний чай в студии Корнелии Реннард в День благодарения. Немного спустя Корнелия выбросилась из окна... - разве это была любовь? Она вскрывает письмо Конрада. Он уехал в Чикаго, делать в каком-то ученом обществе доклад о своих последних открытиях в области энергодинамики метаболизма. Я продолжала бы свои научные занятия, я понимала бы, о чем он сейчас говорит. Но Конрад утверждает, что сама наука не понимает своего языка. Наука, говорит он, только сводит невежество до некоторого минимума. Наука, говорит он, уничтожает невежество, а не создает знание...

"Дорогая Элен!

Доклад сошел хорошо. Из сидевших в зале его поняли трое молодых людей. Старикам он, конечно, не понравился, потому что они ничего не поняли. Но они боятся Магнум-института и вообще Нью-Йорка. Их нападки будут замаскированы; они знают как раз достаточно, чтобы понять, что для нападок на меня этих знаний мало. Так что, как видите, победа полная.

Все это для меня ломаного гроша не стоит, дорогая Элен.

Элен, я отдал бы все, все это за вашу любовь. Много лет назад, когда вы учились у меня и я полюбил вас, я был убежден, что работа - прежде всего. Вот почему я потерял вас..."

...Ошибка, Конрад. Вы не понимаете. Если я была близка к тому, чтобы полюбить вас, то именно потому, что для вас работа была важнее всего. Теперь, когда вы заговорили о том, чтоб работу поставить на второе место, я холодна. Дэвид? Может быть, он покинул меня, чтоб найти для себя настоящую работу. И тогда для него работа будет важнее всего. Разве тогда я буду меньше его любить?.. - Она роняет письмо на поднос, не дочитав до конца...

...И вот все письма прочтены, кроме одного, с которым она остается наедине. - Прочесть его? Когда я прочту его, останется только то, что Дэвид хотел сказать мне. Его слова, каковы б они ни были, поглотят меня. Она раскрывает "Таймс": СМЕРТЬ АДЫ РЕХЭН. - Какая была Катарина в "Укрощении строптивой!" Почему я не брошу вызова Дэвиду, не заставлю его увидеть меня? Я пассивна. О, такая активная в мире, где нет ничего, кроме пустоты... а с ним так мучительно пассивна! - Она озирается вокруг. С какой любовью она обставляла эту комнату, выбирала подходящие тона, подходящие материалы, подходящую мебель. Ничто не реально, кроме пустой постели.

Г.К.ГУВЕРА ПРИЗЫВАЮТ ОКАЗАТЬ ПОДДЕРЖКУ УМИРАЮЩИМ С ГОЛОДУ СЕРБАМ. ЗАКРЫТИЕ АВТОВЫСТАВКИ, РЕКОРДНЫЕ ЦИФРЫ ПРОДАЖИ. "УВЕЛИЧЕНИЕ АРМИИ ОЗНАЧАЕТ ВОЙНУ", - ЗАЯВИЛА СЕНАТУ ДЖЕЙН АДАМС.

ДАННЫЕ СУДЬИ ГЭРИ О ВЫПУСКЕ СТАЛИ.

...Вот это интересно. Посмотрим.

................... 1915 ..... 1914 ..... 1913

Чугун (в тоннах) 38.000.000 19.000.000 33.000.000

Сталь ...."..... 41.000.000 16.000.000 35.000.000

МИРНАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ ФОРДА ВЕРНУЛАСЬ БЕЗ СВОЕГО ВОЖДЯ.

ЗАЯВЛЕНИЕ РУТА: НАЦИЯ ДОЛЖНА ВООРУЖАТЬСЯ.

Снаряды:

1914 .................... 40.000.000 долл.

1915 ................... 330.000.000 "

1916 (размещ. заказов) 1.300.000.000 "