Тень Мазепы. Украинская нация в эпоху Гоголя - Сергей Беляков

В 1699 году Мазепа писал царю Петру: «Вот уже 11 лет как идет война с Крымом, и все московские войска идут через нашу землю <…> топчут травы и хлеб <…> Гонцы непрестанно ездят не только с царскими грамотами, но и с воеводскими письмами, требуют от жителей корма и питья, а иначе – бьют и бесчестят даже казацкую старши́ну»[1283].

Войны с татарами и турками были, по крайней мере, привычными и понятными. Вторжение малороссийских войск на Правобережную Украину в 1704–1705-м дало надежду на восстановление единства украинских земель. Другое дело долгая, тяжелая война со Швецией. Козаки роптали, ругали Мазепу, который уж слишком верно служил царю Петру и позабыл о «козачьих вольностях»[1284].

Полковник Дмитрий Горленко, наказной гетман козаков, стоявших вместе с армией царя Петра под Гродно, жаловался Мазепе на многие «обиды, поношения, уничижения, досады <…> и смертные побои», которые терпят козаки от русских. Лошадей у «казацких начальных людей» русские отобрали. Даже самого Горленко сбросили с коня[1285].

Много обид было связано и со строительством Печерской крепости в Киеве, где рабочей силой были украинские козаки, а надсмотрщиками и начальниками строительства – русские офицеры. Русские били козаков, резали им уши, «всякое поругание чинили»[1286]. Русские рекруты и солдаты, проходившие через земли Гетманщины, грабили и сжигали дома козаков, насиловали женщин и девушек, отбирали лошадей и домашний скот. По всей Гетманщине шел ропот против Мазепы, который-де ради гетманской булавы держит страну в неволе. В неволе у москалей.

Хуже того, Мазепу считали не только ставленником Москвы. Ему не забыли и давнюю уже службу при дворе польского короля. В глазах украинцев он был вообще «ляхом». В народе легенда о Мазепе-ляхе была настолько распространена, что о мнимом польском происхождении гетмана узнали даже в Европе. В европейских газетах Мазепу называли «польским шляхтичем с Украины»[1287]. Вольтер в своей «Истории Карла XII» назвал Мазепу «польским дворянином» из Подольского воеводства[1288]. «Гетман Мазепа был природный поляк из фамилий литовских»[1289], – читаем мы в «Истории русов».

Наконец, было и еще одно обстоятельство, вызвавшее недовольство малороссиян. Налоговая система Гетманщины была крайне несовершенной.

В общероссийскую казну малороссияне ничего не платили. Но не хотели они платить и в казну Войска Запорожского. За годы Руины население отвыкло от податей. Денег в казне («скарбе») не хватало, а расходы росли. Мазепа завел наемные войска (сердюков и компанейцев), строил и украшал храмы, словом, в деньгах нуждался, как всякий правитель. Тогда он возобновил отмененные после низложения Самойловича «аренды». Под «арендами» понималась монопольное право заниматься винокурением, продажей некоторых товаров – вина (водки), дегтя, табака, который стал известен на Украине раньше, чем в России. Особенно раздражала «аренда» винокурения. Вино можно было гнать для собственного потребления, но в ограниченных объемах. Так, крестьянин мог гнать котел водки в год, козак – два котла водки. Тот и другой могли производить сколько угодно пива и меда[1290], но, видимо, этого было недостаточно, и возмущение народа росло.

Недовольство Мазепой проявилось уже в первые годы его правления. В 1692 году известный нам Петрик (Петр Иваненко), служивший прежде в канцелярии гетмана, бежал на Сечь, получил там должность войскового писаря и развернул агитацию против Мазепы, против панов и против «москалей». Петрик объявил себя гетманом, заключил союз с крымским ханом и поднял восстание. Его программа основана была на безграничном социальном и национальном популизме. Петрик называл себя защитником «посполитого народа», то есть простых людей. Он сравнивал себя с Богданом Хмельницким: великий гетман освободил народ от «лядской неволи», а он, Петрик, освободит народ «из новой неволи от москалей и своих панов». На раде он убеждал кошевого, что вся Украина пойдет за запорожцами, а Мазепа убежит в свою Москву, «потому что там вся душа его, а здесь, в войске Запорожском, одна только тень»[1291].

Друзья кровавой стариныНародной чаяли войны…

Многие малороссияне отнеслись к Петрику сочувственно. Недовольные Мазепой бежали на Сечь. Даже в обозе самого Мазепы, приложившего все силы к подавлению восстания, какой-то пьяный козак кричал: «Станем рубить москалей!»[1292]

Петрик, то ли Дон Кихот, то ли демагог, задавал запорожцам риторический вопрос: «…лучше ли быть вам в неволе или на воле? <…> у москаля либо у ляха мужиком или вольным козаком?»[1293]

При этом сам Петрик не мог предложить ничего лучше, чем перейти от подчинения Москве в подчинение Бахчисараю, хотя всем было известно, что за союзники татары. Появившись на границе Полтавского полка, они тут же стали грабить и брать полон, чем быстро настроили козаков против Петрика.

Мазепа яснее Петрика понимал, что Украина не могла в то время создать самостоятельное государство, которое было бы независимым и от России, и от Турции с Крымским ханством, и от Польши. В Москве у Мазепы было немало друзей и давних знакомых, которые помогали ему удержаться у власти. Менять одного, надежного, проверенного покровителя на другого не имело смысла, тем более что царь Петр безгранично доверял гетману. Доносам на него не верил, гетмана награждал за все его услуги, от взятия Кизикирмена до строительства Печерской крепости. Кавалером ордена Андрея Первозванного Мазепа стал раньше Меншикова и даже самого Петра. Состояние гетмана росло за счет дорогих подарков, которые он получал от государя. Вот факт, который, пожалуй, лучше всего доказывает, что Мазепа долгое время не собирался отделять Украину от России и переходить под власть другого государства. Располагавший большими земельными владениями на Гетманщине, он покупал земли и в русских уездах[1294]. Царь Петр жаловал Мазепе целые волости: «за многие ево к нам, великому государю, нашему царскому величеству, верные и усердно радетельные знатные службы, за многие воинские походы»[1295]. Русский помещик Мазепа был хозяйственным, рачительным и деятельным: привлекал крестьян различными льготами, освобождал их на несколько лет от панщины, на свои средства строил мельницы и т.п. Так делали все умные и дальновидные хозяева: и поляки на опустошенной Западной Украине в конце XVII – начале XVIII веков, и русские в пустынной еще Новороссии конца XVIII века. К 1708 году Мазепе принадлежало двадцать одно село, семь деревень и четыре слободы в Севском, Рыльском, Путивльском уездах. В этих поместьях гетмана жило более двадцати семи тысяч душ. Среди них были и «черкасы», но подавляющее большинство составляли русские крестьяне. Разумеется, гетман не стал бы вкладывать деньги в проект, обреченный на крах. Мазепа рассчитывал служить России и дальше. Его намерениям не могли помешать даже настоящие межэтнические конфликты между русскими и малороссиянами, хотя эти конфликты не миновали и его земель.

Малороссийские крестьяне, лично свободные, охотно оставляли земли русских помещиков и переходили во владения щедрого и могущественного гетмана. Тогда русские помещики Полянские, Дуровы, Тургеневы, собрав в отряды своих русских мужиков, начали мстить малороссиянам: «разоряли деревни, заводимые последними на гетманских землях, нападали на них по дорогам, ловили их где могли, били, увечили и до смерти убивали, не щадя ни женщин, ни детей, и таким способом погибло тогда до сотни душ»[1296].

Иван Мазепа был еще могущественным гетманом, соратником Петра Великого и даже государевым любимцем. Но и он не всегда мог защитить своих крестьян. Костомаров, внимательно изучавший архивные дела, пришел к неожиданному выводу: «…великорусские люди, не только прикосновенные к делу, но и посторонние, били и бесчестили малороссиян, присылаемых гетманом к розыску…»[1297]

Если бы не Северная война и не страх перед походом Карла XII на восток, то пережил бы гетман все беды, тем более что его лично они не касались. Однако события в Европе развивались таким образом, что дальновидный и осторожный Мазепа задумался о будущем своей власти и своей родины. Власть Мазепы опиралась на военно-политическую мощь России. Но эта мощь, кажется, должна была вскоре исчезнуть.

Ошибка

Северную войну Россия вела в коалиции с Данией, Саксонией и Польшей. Шведский король очень скоро заставил Данию подписать сепаратный мир. После нескольких лет войны ему удалось заключить такой же мир и с главным союзником царя Петра – саксонским курфюрстом и польским королем Августом II Сильным. Курфюрст отрекся от польского престола, уступив место ставленнику шведов Станиславу Лещинскому. Саксония вышла из войны и выплатила шведам огромную контрибуцию. Мало того, целый год Карл вместе со своей армией стоял в Саксонии, разорял ее, пополнял свое войско немецкими наемниками и копил силы для вторжения в Россию, которое уже в 1707 году казалось неизбежным.