Зажги свечу - Мейв Бинчи

пива. Любой дурак может не пить пиво месяц, несколько порций джина с содовой помогут держаться на плаву. За три с половиной недели он сбросил достаточно, чтобы влезть в пиджак. Миссис Мюррей пришла в восторг. Наверняка Эшлинг именно этого и хотела, когда отмахнулась от его слов. Эта дамочка умеет добиться своего!

* * *

За две недели до свадьбы Эшлинг и Тони зашли посмотреть, как продвигается обустройство их нового одноэтажного дома. Эшлинг сказала, что хочет засечь, сколько времени ей понадобится, чтобы дойти туда от родительского дома. Ушло десять минут неторопливым шагом.

– Отлично! – засмеялась она. – Если вдруг ты дашь мне ремня за что-то, то я могу быстренько сбежать в город и собрать группу поддержки!

– Что за глупости! – обиделся Тони. – Разве я когда-нибудь ударю тебя? Ты как цветочек…

Эшлинг была тронута:

– Не обижайся, у меня дурацкое чувство юмора. Ты прав, я ляпнула глупость. Очень мило с твоей стороны сравнить меня с цветочком. Давай разведем цветник! Мне нравятся дельфиниумы и люпины, но в доме на площади для них вечно не хватало места.

– Выращивай все, что захочешь! – великодушно ответил Тони.

Эшлинг почувствовала правоту мамани: Морин и в самом деле приходилось много с чем мириться. Подумать только, она вынуждена скрывать цветы от этих неотесанных Дейли!

Она взяла Тони под руку, пока они осматривали недостроенный дом. Тони злился, что водопровод так и не доделали на прошлой неделе. Эшлинг предпочла бы поменьше окон, следовательно, и возможностей для свекрови кудахтать, спрашивая про шторы, которые еще не заказывали, не обсуждали и о которых пока даже не думали.

Когда они разочарованно заглядывали в недоделанные кухонные шкафы, полные древесных стружек, Тони вдруг повернулся к Эшлинг:

– А знаешь, будет здорово.

– Конечно, ведь еще куча времени. Я имею в виду, мы проведем четыре недели в Риме, так что остается целых шесть недель, – согласилась Эшлинг, стараясь выглядеть радостной.

– Нет, я не про дом, я вообще про то, что мы поженимся… – Тони смотрел на нее с нетерпением и мольбой в глазах.

Эшлинг почувствовала себя совсем старой.

– Конечно будет здорово. А как же иначе, разве мы не самая подходящая друг другу пара в городе?

– Я люблю тебя, Эшлинг, – сказал Тони, не пытаясь к ней прикоснуться.

– Тогда мне невероятно повезло! – ответила Эшлинг.

«Мне и правда безумно повезло», – повторила она себе.

* * *

Джонни надулся, узнав, что его не пригласили на свадьбу, но Элизабет вела себя твердо и невозмутимо. Соблазн взять его с собой, конечно, очень велик. Красавчик Джонни стал бы гвоздем программы, доказательством, что застенчивая малышка Элизабет Уайт добилась успеха в жизни. Он настолько обаятелен, что даже тетушка Эйлин поддалась бы его чарам. Элизабет легко могла представить себе, как Джонни сидит на барном стуле, а дядюшка Шон с искренним интересом расспрашивает его про бизнес. В своем воображении она заходила так далеко, что представляла его визит в монастырскую школу.

Элизабет не сомневалась, что Джонни сорвет аплодисменты, но чувствовала, что брать его с собой неправильно. В любом случае еще важнее то, что грандиозный праздник будет не для нее, а для Эшлинг, а Джонни только отвлечет внимание от жениха и невесты. Однако она ничего не стала объяснять ему.

* * *

Эшлинг в нетерпении прыгала за стеклянной перегородкой в аэропорту, пока Элизабет целую вечность ждала свой чемодан. Эшлинг гримасничала, показывала пальцем в направлении двери и всячески пыталась использовать язык жестов, но Элизабет отказалась от попыток что-либо понять. Она смотрела на подругу и думала, что темно-синий блейзер и зеленая юбка в складку на ней прекрасно смотрятся. Эшлинг даже продемонстрировала ей сквозь стекло помолвочное кольцо с бриллиантами, устроив пантомиму, чтобы показать, насколько оно тяжелое, просто рука отваливается. Элизабет с облегчением поняла, что перспектива стать супругой магната всего через неделю ничуть не отразилась на ее характере.

В конце концов чемодан приехал, Элизабет вышла и стиснула подругу в объятиях, словно школьница после хоккейного матча. Через несколько минут они уже направлялись в Килгаррет и прибыли туда как раз вовремя.

Эйлин только что вернулась и, как обычно, пила чай на кухне. Чашка чая отделяла рабочий день в лавке от рабочего дня в доме. Попутно она раздавала указания юной Шивон, новой служанке, заменившей Пегги, как подавать салат:

– Шивон, не бросай все вместе на тарелку. Выложи листья салата рядами, сверху на каждый положи кусочек ветчины и кружочек помидора. Нет, дай мне, я сама сделаю… Ниам, убери свои учебники, что они делают на столе? Они же испачкаются. Отнеси их к себе в комнату, я сказала! Донал уже пришел?

И тут открылась дверь и вошла Элизабет, а за ней – хохочущая Эшлинг с чемоданом в каждой руке.

Эйлин поставила чашку с чаем на стол и встала. Неужели эта высокая стройная девушка с красивым шарфом, накинутым на плечи, с элегантной золотой булавкой и цепочкой на прелестном кремовом платье… неужели неуклюжая девчонка на велосипеде, с ободранными коленками, робкая и стремящаяся всем угодить, легко краснеющая и заикающаяся, превратилась в совершенно другого человека?

Элизабет застыла в дверях на другом конце большой кухни, а затем помчалась со всех ног, словно ребенок, обхватила Эйлин руками и стиснула так крепко, что у той перехватило дух. От Элизабет пахло дорогим мылом и пудрой, но она дрожала точно так же, как в те времена, когда жила в этом доме.

– Ты совсем не изменилась, ни капельки, – только и сумела произнести Эйлин, обнимая тоненькую девушку, прижавшуюся к ней изо всех сил.

В конце концов Элизабет выпустила Эйлин, достала кружевной платочек и принялась вытирать текущие по бледному лицу слезы.

– Какой кошмар!.. Я так старалась произвести на вас хорошее впечатление, а сама чуть не задушила нас обеих, а теперь еще и разрыдалась и размазала весь тщательно наложенный макияж… Можно я выйду и снова зайду?

– Ну что ты, Элизабет… Слава богу, что ты снова с нами! Слава богу, ты ничуть не изменилась! – Эйлин держала ее за руки, словно собиралась танцевать с ней ирландский танец.

Они сконфуженно улыбнулись друг другу.

– Маманя, вокруг меня ты никогда такой переполох не устраиваешь! – с притворной обидой пожаловалась Эшлинг и тут же рассмеялась, чтобы ее не приняли всерьез.

– И вокруг меня тоже! – с искренней завистью воскликнула Ниам, потерявшая дар речи при появлении видения в кремовом платье и шарфике и с открытым ртом наблюдавшая сцену приветствия.

Шивон тоже застыла с салатом и ветчиной в руках, глядя на хозяйку в полном изумлении.