Гонщик - Б. Б. Истон

Пока мои глаза совершали долгое путешествие от кроссовок размером с лодку вверх к лицу, я произвела быструю ментальную оценку.

«Черные, обвислые, полосатые штаны, цепочка поперек живота, слегка влажная майка-алкоголичка, прилипшая к заметно выступающим кубикам живота, гигантский рост, судя по тому, что я никак не доберусь до лица… Господи! Да это же чертов басист!»

Надеясь, что гигант был дружелюбным, я изобразила свою лучшую не-обижайте-меня-господин улыбку, одновременно продолжая вытягивать шею назад и вверх, чтобы наконец разглядеть его лицо. Этот парень с легкостью и без проблем мог бы получить роль одного из немецких злодеев в «Крепком орешке». У него были резкие черты лица – черные как смоль волосы торчали из-под головной повязки частоколом мокрых острых копий, густые брови с серебряным кольцом с одной стороны, выдающийся нос. Но серо-голубые глаза смотрели игриво, а пухлые губы, приподнятые в симпатичной улыбке, заметно разрушали этот в остальном злодейский образ.

Только взглянув на него, я почувствовала себя так, словно стояла под фонарем горячей летней ночью. Хотя он был такой невозможно высокий, стройный, мрачный и крутой, а свет, который он изливал на меня, никак нельзя было назвать солнечным.

– Привет, котенок. Куда направляешься?

Я выдавила из себя извинение, но, когда попыталась обойти его и исчезнуть с дороги, гигант просто ухмыльнулся и засунул меня к себе под мышку. Крепко прижав меня к себе, он ухватил меня за плечо своими длинными мозолистыми пальцами и вернул обратно в гостиную. Это было неожиданное направление, но по какой-то причине я стала совершенно беспомощной и не могла остановить передвижение своих ног со стальными носками. Как будто меня втянуло в крутую, самоуверенную ауру и я оказалась в сказочной стране, где странные люди не насилуют на вечеринках подвыпивших девочек-подростков. И, к тому же, с нашей разницей в росте, моя макушка приходилась ровно под его здоровенную татуированную руку.

М-м-м-м…

Черноволосый рокер приволок меня прямо к черному кожаному дивану Девы-Гота, но вместо того, чтобы отпустить меня и сесть, он легко плюхнулся на него, развернув меня по пути таким образом, что мы оба оказались сидящими там бок о бок, причем его рука ни на секунду не отпускала моих плеч. Кроме того, во время этого снижения он как-то умудрился сделать так, что мои ноги оказались лежащими у него на коленях, а его свободная рука опустилась мне на бедро.

«Черт возьми. Этот поганец хорош».

– Так как же тебя зовут, Звоночек?

И пока этот дьявол с ямочкой на щеке улыбался, я осознала, что он, как бы невзначай, медленно рисует у меня на бедре кружки своим большим пальцем. Я почувствовала, что мои щеки пылают так, что их можно разглядеть из космоса. Я сидела на коленях у, наверное, самого сексуального чувака, которого когда-либо встречала, и мой мозг решил выбрать именно этот момент для того, чтобы забыть, как пользоваться словами. Все, что он мог произвести, были жар и ритм – жар у меня на лице, жар там, где здоровущая ручища небрежно касалась моего тела, виртуальный пожар где-то у меня внутри, и ритм пальцев, постукивающих по моему бедру, который, казалось, вызывал в ответ целый концерт в крови, стучащей у меня между ногами.

Когда моему мозгу все же удалось зафиксировать выражение ожидания на его лице, что предполагало, что я все-таки должна ответить на заданный вопрос, я стала отчаянно рыться в памяти в поисках того, о чем же он, черт возьми, меня спросил.

«Что же, что же, Звоночек. Что же такое…»

«Черт».

Надеясь угадать, я выдавила:

– Биби?

«Господи, ну почему это прозвучало как вопрос? Он же решит, что я полная идиотка».

Сглотнув, я сделала новую попытку, заставив себя встретиться со взглядом его серо-стальных глаз.

– Привет. Меня зовут Биби.

«Боже ты мой, уже лучше».

– Ну, Бибика, и почему же ты наливаешь сама себе? Ты что, не знаешь, что, по правилам, красивые девочки не наливают себе сами? Тебе повезло, что я тебя нашел.

«Пусть, пусть он это повторит».

Это была затасканная пикаперская фраза, но этот таинственный парень в татуировках произнес ее с такой флиртующей игривостью, что я тут же расслабилась и покраснела еще сильнее.

Опустив глаза, я продолжила беседу, глядя на него из-под ресниц и безуспешно стараясь скрыть предательский румянец.

– Ну, так вышло, что мне было некому…

– А я? – перебил он меня с небрежной усмешкой.

И этот Высокий, Мрачный, Татуированный Мистер приподнял мой подбородок рукой, лежащей у меня на плече, вынуждая взглянуть на него.

– Мне почему-то кажется, что теперь, Бибика, я буду приносить все твои напитки.

Он не был наглым, и у меня не возникло чувства, что он меня снимает. Это было больше похоже на то, что он просто констатировал факт. Как будто мы точно существовали.

Я фыркнула, стараясь казаться крутой, и сказала:

– Да я даже не знаю, кто ты такой.

И Мистер Высокий Брюнет в Татуировках улыбнулся. Блеснули белые зубы. На щеках появились ямочки. Мое сердце забилось с дикой силой, а ладони вспотели.

– Я – Ганс, – сказал он, ничуть не задаваясь. – Басист.

Благодарности

Мама – Спасибо, что по доброй воле сидела с моими детьми, чтобы я могла закончить эту книжку вовремя. Тебе даже не важно, про что я пишу. Я могла бы распинаться в статье о последних модах для кошек в Индонезии или строчить какой-нибудь манифест о том, как правительство имплантирует в нас приборы для слежки посредством крошечных механических комаров; это не имеет значения. Если мне что-то важно, тебе это важно тоже. Спасибо, что ты лучшая в мире мама. Я тебя люблю.

Кен – Ты правда моя лучшая половина. Более красивая половина. Более ответственная половина. Определенно, более трезвая половина. Половина, которая платит налоги, моет посуду, покупает продукты, занимается стиркой, стрижет газон, вырезает купоны, чинит машину и готовит завтрак, когда я слишком устала, в очередной раз засидевшись за полночь. Спасибо, что преуспеваешь там, где я