Рисуко - Дэвид Кудлер

забрала из моей руки кисть. Удерживая ее, как нож, между средним пальцем и большим, она обмакнула кисть в чернила и написала на новом листе рисовой бумаги. Она поймала мой взгляд, словно спрашивала: «Внимательно смотришь?».

Как и я, она придерживала рукав, но где я просто хватала ткань, чтобы не испачкать в чернилах, она двигалась элегантно, словно танцевала.

Ее рука едва двигалась, но кисть оставляла иероглифы на бумаге — хирагана ку (く). Изгиб — катакана но (ノ). И последней была горизонтальная черта — китайский иероглиф кандзи ичи (一).

Она плавно отложила кисть и посмотрела на меня.

— И? — спросила она, указывая на то, что написала.

Я была в замешательстве. Я понимала отдельные части, но не все вместе. Ото-сан говорил, но не стоит писать в одном слове катаканой, хираганой и кандзи. Я повернула голову, глядя на надпись под другим углом, словно это помогло бы.

— Эм, — сказала я. — Первый знак — ку, что значит «девять». А это но, что значит… «из»? Или «откуда». И линия похожа на кандзи, означающий «один», — я отодвинулась, и слово стало целым, словно остров появился из-за тумана. — А вместе… Если объединить части, получится кандзи, означающий «женщина» (女).

Леди Чийомэ снова улыбнулась, это пугало.

— Да, белочка, да. Куноичи — особые женщины, да, — она посмотрела на своих горничных, а потом на меня. — Может, если тебе повезет, ты когда-нибудь станешь такой.

Я уставилась на нее.

— У меня есть вопрос, дитя.

— Да, госпожа?

Она подхватила кисть и опустила ее в склянку с водой, чтобы вымыть ее. Взяв другой лист, она сказала:

— Этим утром ты сказала, что смогла увидеть, на что смотрели лорд Имагава и его подопечный.

Я кивнула.

Она скептически смотрела на меня.

— Чтобы так далеко видеть, ты должна быть соколом, а не белкой.

— Но… я это видела, моя леди.

— Хмм. Ты так говоришь. А можешь воспроизвести то, что увидела?

Теперь была моя очередь хмуриться. В голове была четкая картинка: большие зеленые блоки, маленькие красные и синие вокруг них. Линии как стрелы торчали из них. Я снова кивнула.

Она придвинула ко мне коробочку с цветными чернилами и отдала кисть.

— В этот раз не высовывай язык.

Я прикусила его.

— Да, Чийомэ-сама, — и я постаралась изобразить рисунок как можно точнее.

Когда я подняла голову, глаза леди Чийомэ были огромными.

— Уверена, что видела это?

— Да, моя леди.

Она хмыкнула и повернулась к Кунико.

— Нужно как можно скорее убираться отсюда завтра, Кунико, — она махнула мне. — Иди спать, девочка. Утром мы будем в пути, — она улыбнулась мне уже мягче. — Приятных снов, Рисуко.

Но мне в ту ночь ничего не снилось.

6

Чай и сладости

Утром нас всех разбудил грохот. Казалось, это гром звучит вдали. Но Миэко и Кунико были уже на ногах до того, как я села и протерла глаза.

— Что это? — спросила я у Эми, что протирала глаза рядом со мной. — Сейчас ведь холодно для грома и молний? И на землетрясение не похоже…

Эми покачала головой и нахмурилась. Мы прислушивались, пока одевались. Моя одежда все еще немного сырой и слабо пахла горелым рисом и затхлостью.

Тишину сотряс еще один грохот. Я спала недалеко от кухни, я видела тусклый свет за дверью.

Мы начали сворачивать матрасы. Я хотела снова спросить, что это за шум, но тут раздался новый звук, объяснивший все. Резкий и высокий. Выстрел. И он раздался неподалеку.

Ноги похолодели, я выронила матрас.

Сражения дошли до нас.

Кунико появилась у входной двери, ее лицо было, как обычно, каменным. Она рявкнула на младшего Братишку:

— Охраняй задние врата, — а старшему сказала. — Идем со мной охранять леди, — они с Миэко переглянулись. И это означало: горничная и четверо детей будут обороняться сами.

Я заметила взгляд Эми, я разделяла панику, давящую из меня воздух. Даже Тоуми была бледной и потрясенной.

Еще несколько выстрелов, и низкий рокот — пушка.

Миэко повернулась к нам, она была в тонком одеянии и, казалось, собиралась позировать для рисунка, а не ожидала сражения.

— Аимару, уведи девочек на кухню. Я буду охранять дверь. Там вы должны быть в безопасности.

Мы поспешили к дверям.

— Аимару! — окликнула Миэко, ее голос выдавал больше эмоций, чем то было раньше. — Они — твоя ответственность, понимаешь?

Он резко, словно солдат, поклонился и повел нас на кухню.

Вдали раздался очередной рокот, он звучал дольше и выше, чем пушка. К нам мчались кони.

Аимару схватил изогнутый нож и полки у кастрюль, которые мы начистили в прошлую ночь. Край ножа был изломанным, но острие казалось убийственным. Он проверил оружие двум взмахами, а потом посмотрел на нас. И я поняла, что он напуган не меньше нас.

— Тут есть маленькая кладовая. Поместитесь втроем?

Я хотела возразить, но он перебил меня с внезапным нетерпением:

— Вас учили сражаться? — мы стояли и молчали. — Сможете сразиться с взрослым солдатом? — мы опустили плечи. Он открыл дверь и втолкнул нас внутрь.

— А он знает, как сражаться? — пробормотала Тоуми. Ее плечо прижалось к моему носу. Я не могла дышать.

Кладовая была крошечной. Полки были пустыми, и только паутина покачивалась над нами.

Эми прокряхтела и отвернула голову от волос Тоуми.

— Я была здесь, когда леди Чийомэ подобрала его на горе Хиэй. Его тренировали как воина-монаха.

Тоуми выглядела так, что могла укусить Эми, но громкий вопль со двора отвлек ее.

— Кто это?

Ответом был вопль:

— Убирайтесь отсюда! — и голос был похож на Кунико.

— Похоже, звук идет