Гордость Завоевателя - Тимоти Зан

Но кто знает, возможно, самое плохое еще впереди. Вот выучат инопланетяне английский и начнут задавать вопросы, какие обычно задают военнопленным. Фейлан задумался: интересно, разбираются ли эти существа в пытках?

С глубоким вздохом капитан оглядел свою тюрьму. Мышцы до сих пор покалывало — не все приборы, с помощью которых чужаки изучали его тело, действовали безболезненно. За эти три часа Фейлан наконец догадался, почему внутреннее убранство камеры кажется ему знакомым. На прозрачных стенах не было контрольных панелей и экранов, но в остальном это помещение было точной копией каюты коммодора Дьями на «Ютландии».

Он подошел к кровати и сел, потом провел ладонью по покрывалу. Матрас оказался мягче и удобней, чем обычная флотская койка, а одеяло больше напоминало пластик, чем ткань. Но в целом чужаки неплохо воспроизвели все детали обстановки.

Враги не спешили покидать помещение, они до сих пор стояли на противоположном краю комнаты и наблюдали за пленником. Фейлан повалился на постель и уставился в светлый, ничем не примечательный потолок. И подумал: понимают ли пришельцы, что, построив эту тюрьму, они выдали ему очень ценную информацию?

С их стороны в сражении участвовало четыре больших корабля — слишком больших, чтобы перемещаться с удвоенной скоростью курьера. Они подобрали Фейлана и привезли сюда. Похоже, что нигде по пути не задерживались, иначе он бы услышал перемены в работе двигателя. И большую часть времени корабль осторожно пробирался через обломки флота миротворцев. И вот по прибытии сюда Фейлан находит точную копию каюты коммодора Дьями!

Это не может быть совпадением. А значит, пришельцы открыли способ мгновенной космической связи.

Это же настоящая революция в тахионной физике! Много лет ученые Содружества бились над этой проблемой. Это вам не пакет информации, который с корабля можно перебросить на расстояние в несколько световых лет, и не сигнальный взрыв тахионной статичной бомбы. Кто-то, находясь на поле битвы, разговаривал с кем-то, находившимся здесь. Докладчик описывал каюту землян и давал указания, как лучше оборудовать камеру для пленника. Это противоречило всем законам тахионной физики, и тем не менее факт оставался фактом.

Сколько возможностей открыла бы людям мгновенная связь! Если бы можно было получать донесения от кораблей-разведчиков, от удаленных баз или от боевых кораблей во время сражения! Секрет мгновенной связи кардинально изменил бы стратегию.

И он, Фейлан, — единственный человек в Содружестве, кому известно о принципиальной возможности такой связи.

Коммандер закрыл глаза, не желая, чтобы враги видели его слезы, даже если они не понимают, что это такое. Он остался в живых — он один из ста сорока пяти членов экипажа «Киншасы». Фейлан знал каждого из них, и ответственность за их гибель лежала на нем.

Фейлан проглотил комок, подступивший к горлу. Его терзали скорбь по товарищам и чувство вины. Снова и снова Фейлан восстанавливал сцену боя, минута за минутой, пытаясь отыскать какую-нибудь зацепку, хоть что-то, что могло изменить ход событий.

Но погибших не оживишь. Единственное, что в его силах, — сделать все возможное, чтобы их смерть была не напрасной.

Фейлан открыл глаза. Чужие занимались своими делами. Они разбились на группы — одни беседовали между собой, другие возились с приборами на консолях. Гибкие хвосты плавно завивались штопором. «Я выживу, — мысленно поклялся себе Фейлан. — Что бы со мной ни сделали, я останусь в живых. Они будут изучать меня, а я в это время буду изучать их самих. А потом, улучив момент, сбегу и расскажу нашим все, что успел узнать».

— Нам дали зеленый свет, подполковник. — Лейтенант Алекс Вильяме включил двигатель грузового корабля. — Куда летим?

— Мне кажется, что по большому счету это не имеет значения, — промолвил Холлоуэй, вглядываясь в мириады светящихся обломков — останков разбитого флота. — Я так рассудил: раз уж мы знаем координаты места сражения, лучше мне побывать здесь лично и увидеть все своими глазами. Наверное, мне не стоило сюда лететь.

— Смотреть тут особо не на что, — согласился Вильяме. — Большие фрагменты мы уже выловили и отослали в лабораторию на Эдо. Сейчас мы занимается поиском и сбором тел.

Холлоуэй кивнул, и сердце его гневно забилось. Дозорные корабли во всех подробностях засняли жестокую расправу над беспомощными людьми. Двести восемьдесят мужчин и женщин были уничтожены без — каких-либо видимых причин.

— Мы заставим их расплатиться за это!

— Полностью с вами согласен, — угрюмо проговорил Вильяме. — Мои ребята побились об заклад, пять к одному, что на этот раз мы пустим в ход «Цирцею».

— Будем надеяться, что ее смонтируют со всей надлежащей осторожностью. — Холлоуэй разглядывал на экране плавающие в космосе обломки. — Главное, чтобы она не досталась этим мясникам.

— Или еще какой-нибудь сволочи, — подхватил Вильяме. — Паолийцы… они до сих пор не простили нам прошлого удара «Цирцеи». И я готов спорить на что угодно, что яхромеи были бы рады прибрать это оружие к рукам.

— Да, веселенькие перспективы.

Холлоуэй выглянул в иллюминатор. Тусклое здешнее солнце светило так робко, что его с трудом можно было отличить от других звезд.

— Что же они здесь забыли? — пробормотал подполковник.

— Наверное, гонялись за хвостом кометы — искали, чем бы поживиться, — предположил Вильяме. — Зря только время тратили. Наши ребята обчистили это местечко лет пять тому назад. Выискивать тут больше нечего. Простите, подполковник, но у нас работы невпроворот. Если не возражаете, я вас отвезу обратно… минуточку! — Лейтенант склонил голову набок, вслушиваясь в голос, зазвучавший в наушнике.

— Вильяме на связи. Ты уверен? Отлично! Оставайся на месте, я сейчас подлечу.

Он включил двигатель, и грузовой корабль помчался в сторону длинной цепочки огоньков.

— Что там стряслось? — поинтересовался Холлоуэй.

— Сюрприз, — ухмыльнулся Вильяме. — Нашли одну штуковину, которая здорово смахивает на осколок чужого корабля.

Когда они прибыли на указанное место, там уже находились два грузовых корабля. Их выдвижные анализаторы кружились вокруг чужого обломка.

— Ну, что вы обнаружили, Скотт? — Вильяме снял наушники и включил громкую связь.

— Судя по всему, кусок обшивки, — донеслось из динамика. — Что-то вроде чешуйки. На нем обрывки каких-то проводов и ее какая-то штуковина на внутренней стороне.

— А чем его откололи? Ракетой?

— На результат прямого попадания не похоже, скорее всего, его сбило близким разрывом, — ответил Скотт. — Тут еще какая-то странная пыль рассеяна. Я собрал немного. Надеюсь, она того же происхождения. Проверим.

Холлоуэй впился взглядом в молочно-белую пластинку, гладкую и почти целую, только обломанную по краям.

— Чешуйка и горстка пыли, — отметил он. — Должно быть, обшивка сделана из очень крепкого материала.

— Еще бы, — вздохнул Скотт. — Когда этот обломок пройдет все тесты, представьте мне отчеты специалистов.

Третий анализатор присоединился к первым двум и принялся изучать поверхность «чешуи».

— Что вы еще не делали? — спросил Вильяме.

— Бакст изучает структуру разлома, а я пытаюсь разобраться с этими проводами, — ответил Скотт. — А вот что это за сплав…

— Хорошо, я этим займусь. — Вильяме запустил какую-то программу. Потом обратился к Холлоуэю, который перегнулся через спинку пилотского кресла, чтобы получше видеть экран: — Наши корабли успели дать залп по чужакам, прежде чем началось сражение. Не попали. Давай-ка сделаем так… Ух ты! Отлично!

— Что там? — встрепенулся подполковник.

— Никакой это не металл, — снова сделался серьезным Вильяме. — Это керамика.

— Керамика? — эхом повторил за ним Холлоуэй. — Я и не знал, что керамика может быть такой прочной.

— Я тоже не знал, — произнес лейтенант. — До этой самой минуты.

— Да уж, — вздохнул подполковник Холлоуэй. — Теперь понятно, почему наши ракеты не попадали в цель. Не было большой массы металла, способной их притянуть.

— Похоже, даже небольшой массы металла не было, — послышался из динамика голос Скотта. — Лейтенант, вам это понравится. Видите электронику? Так вот, в ней тоже металла нет.

— А в кабелях?

— И в кабелях нет, иначе бы я увидел, — ответил Скотт. — Это оптическое волокно. Понятия не имею, как оно пропускало ток.

— А может, они использовали джадаранские электротуннели? — предположил Холлоуэй.

— Вряд ли, разве что ухитрились добиться большей пропускной способности, — ответил Вильяме. — Как ты считаешь, Скотт?

— Сомнительно, — медленно произнес Скотт. — Сканеры не смогли отыскать ни одного полупроводника.

— Ни металла, ни полупроводников? — недоверчиво нахмурился лейтенант. — Хорошо, а что же тут есть?