Гордость Завоевателя - Тимоти Зан

Но не время предаваться воспоминаниям. Арику далеко не пятнадцать, а у стола — вовсе не Фейлан, готовый дать братцу в ухо. Конечно, мирт — рабочий завода «Кавтро-никс» — не осмелится поднять руку на сына владельца предприятия. И все же Арик пожалел, что оставил Хилла ждать в машине, на улице. Обычно при обходе завода не требовалось подзывать ребят из охраны. Но поднимающиеся чешуйки означали, что мирт перегрелся, а мирт перегревается, когда на него находит злость. Арик заставил мирта перевести разговор в русло заботы всех рас о себе самих, чтобы оттянуть момент, когда чужак задаст вопрос, ради которого сюда пришел. Вот будет незадача, если в ответ мирт просто расквасит Арику нос!

Чешуйки легли на место.

— Это правда, что вы считаете миртха своими рабами? — спросил рабочий.

— Ничего подобного! — Арик облегченно перевел дыхание. — Мы всегда относились к миртским рабочим с вниманием и уважением.

— Тогда как это понимать? — заревел мирт, тыча двумя толстыми пальцами в окно. — Почему вы закрываете завод?

Арик погрустнел. Началось… Сегодня он уже дважды слышал этот вопрос от рабочих-нечеловеков. И чем только думала Торговая палата Содружества, когда пять месяцев назад выносила свое решение по этому вопросу? Или ее вообще не волновали неизбежно связанные с сокращением производства проблемы?

— Во-первых, мы не закрываем завод, — возразил Арик. — Мы только сворачиваем несколько линий.

— Вы выгоняете миртха!

— Да, некоторые мирты останутся без работы, — признал Арик. — Как и представители анклава джадаров.

— А люди тоже потеряют работу?

— Не знаю. Этот вопрос еще не обсуждался. Чешуйки угрожающе задрожали:

— Когда будут закрыты линии?

— Это тоже пока не решено, — ответил Арик. — Или ты хочешь, чтобы мы решали поскорее?

Мирт покачал головой, слюна полетела в обе стороны. У миртов мотание головой означало вызов на поединок. Арику оставалось только надеяться, что чужак просто сы-митировал человеческий жест отрицания.

— Я хочу справедливости! — прорычало существо.

— Я тоже хочу справедливости, — проговорил Арик. — Как и мой отец. Уверяю вас, мы с отцом сделаем все возможное, чтобы получилось по справедливости.

Мирт вскинул голову.

— Мы проследим, — пригрозил он напоследок, скрещивая пальцы в миртском жесте прощания. — Спокойно стой.

— Спокойно иди, — откликнулся Арик, скрещивая пальцы в ответ.

Мирт развернулся, в несколько шагов пересек комнату и скрылся за дверью.

— Справедливость, — пробормотал Арик, наконец позволив себе поморщиться. Отец ведь предупреждал Торговую палату, и не раз, что ее действия идут во вред и политике, и бизнесу. Как об стену горохом!

Дверь в кабинет снова распахнулась. Арик вскинул голову, снова надевая маску благожелательности, но, увидев Хилла, успокоился.

— Вовремя, — насмешливо заметил он своему телохранителю. — Меня здесь чуть не сожрал бешеный мирт, а ты где был?

— Снаружи, — спокойно ответил Хилл. — Удерживал еще восьмерых, которые рвались потолковать с вами.

— Правда? — Арик вздернул бровь. — А ты не говорил, что их там целая делегация.

— Не хотел вас пугать, — пожал плечами Хилл. — К тому же я все равно пропускал бы их по одному. А еще мне хотелось проверить, справитесь ли вы хотя бы с одним миртом.

— Спасибо за откровенность, — проворчал Арик. По крайней мере, теперь понятно, как ему удалось сравнительно легко отделаться. Мирт ведь собирался взять босса за грудки в компании восьмерых товарищей, а оказалось, что ему придется качать права в одиночку. — Они уже ушли?

Хилл кивнул и спросил:

— Эти тоже недовольны сокращением?

— Перспективой сокращения, — поправил Арик. Сам он втайне надеялся, что параноики из Торговой палаты наконец поймут: компьютеры «Кавтроникс» не являются секретным вооружением миротворцев. — Вечерняя смена еще не прибыла? Скоро директор меня сменит?

— Еще не прибыла, сэр, — ответил Хилл, подходя к столу и протягивая карточку. — Зато для вас только что пришло сообщение. С Земли.

— Наверное, от отца, — пробормотал Арик, вставляя карточку в свой планшет.

Они кое-что задумали, чтобы обойти эти новые запреты. Видимо, отец поговорил с Донезалем и теперь сообщает о его решении. Арик активировал карту, и на экране появились слова.

Послание было кратким.

Арик дважды прочел и не поверил. Нет, этого не может быть!

— Сэр, с вами все в порядке?

Арик ценой огромного усилия поднял голову и посмотрел на Хилла:

— Корабль уже ушел?

— Вряд ли, сэр, — ответил Хилл, настороженно хмурясь. — Но вы же собирались остаться до завтра.

Арик глубоко вздохнул, стараясь побороть слабость во всем теле.

— Свяжись с космопортом, — приказал он. — Закажи мне место на лайнере до Земли. Когда придет наш корабль, отправляйся на Эвон.

— Хорошо, сэр, — кивнул Хилл, доставая свой планшет. — А я могу узнать, что случилось?

Арик откинулся на спинку стула и закрыл глаза:

— Мой брат… погиб.

— Доктор Кавано?

Мелинда Кавано оторвала взгляд от экрана компьютера, где были изложены подробности предстоящей операции.

— Да?

— Доктор Биллинсгейт в предоперационной, — сообщила медсестра. — Номер три.

— Спасибо. — Мелинда задумчиво покачала головой.

Надо же, вместо того чтобы просто позвонить ей, он посылает медсестру! Ей не доводилось работать с этим доктором прежде, но ассоциация хирургов Содружества была сравнительно небольшой, и в этой организации все всех знали. И, по слухам, такое поведение было вполне в стиле Биллинсгейта. Относительно причин мнения разделились — либо доктор слишком дорожил собственным временем, либо просто предпочитал иметь дело с живыми людьми, а не с компьютерами.

— Передайте ему, что я сейчас подойду.

Она закончила запись и вынула карту из компьютера. Предоперационная номер три находилась в конце коридора. Мелинда вошла в кабинет и застала Биллинсгейта за экраном с высоким разрешением.

— А, Кавано, — рассеянно промолвил доктор, махнув ей рукой. — Готовы к работе?

— Почти. — Она присела на соседний стул. — Я только хотела бы обсудить с вами еще пару моментов.

Биллинсгейт поглядел на нее из-под кустистых бровей.

— Я думал, мы уже все обсудили, — понизил он голос на полоктавы.

— Я тоже так думала. — Мелинда вставила карту в компьютер и открыла нужный файл. — Во-первых, я считаю, что на третьем этапе операции мы должны уменьшить дозу маркинина. Да, кровяное давление необходимо понизить, но если переставить иглу капельницы всего на четыре сантиметра вверх, мы сможем уменьшить дозу на десять процентов.

Доктор насупился еще больше:

— Но десять процентов — это немало.

— Так нужно, — настаивала Мелинда. — Во-вторых, на четвертом этапе вы вводите две нейросвязки с четырех сторон пораженного участка. Вот здесь, — ткнула она в экран, — нейросвязка окажется слишком близко к хиазме. Видимо, поэтому вы и увеличили дозу.

— Значит, вы так считаете? — В голосе Биллинсгейта досада сменилась презрением. — Скажите, доктор, вы когда-нибудь ассистировали на подобных операциях?

— Нет, и вы об этом знаете, — ответила Мелинда. — Но я была консультантом на пяти таких операциях. Биллинсгейт чуть приподнял брови:

— И наверняка у пяти разных хирургов, не так ли? Мелинда смело встретила его взгляд:

— Это нечестно. Не бывает двух одинаковых операций. Вы просто безответственный человек, если будете игнорировать меня и упрямо держаться за первоначальный план. Это может закончиться печально.

— Вот это уж вряд ли, — хмыкнул Биллинсгейт.

— Разве не вы сами дали мне это задание? — упорствовала Мелинда. Доктор поджал губы:

— Вам не следовало оскорблять Мьеллера при всех.

— Я пыталась поговорить с ним наедине. Он не стал меня слушать.

Биллинсгейт уткнулся в экран, и на минуту в комнате воцарилась тишина.

— Значит, вы считаете, что нам нужно уменьшить дозу маркинина на десять процентов?

— Да, — кивнула Мелинда. — Пониженная доза окажет необходимое действие. Нам требуется именно такое количество вещества, исходя из особенностей метаболизма пациента.

— Я как раз собирался спросить, с чего вы это взяли, — проворчал Биллинсгейт. — Ладно. Но если давление начнет повышаться, мы увеличим дозу. Это честно?

— Вполне. А как насчет нейросвязки?

Спор был кратким и культурным, и в конце концов Биллинсгейт элегантно сдался. Как и многие другие хирурги, он относился к операциям как к творчеству и не терпел постороннего вмешательства. Но как опытный врач он никогда не отмахивался от советов хорошего консультанта. Компьютерные системы с искусственным интеллектом проводили большинство обычных операций, и хирурги требовались в тех случаях, когда наука граничила с искусством. В литературе необходимы редакторы, а в хирургии — целевые консультанты. По крайней мере, так гласит теория.