Восхождение. Цена господства (СИ) - "AllianceSpecter"

— Они отправились в Лимен, — тихо произнёс Ферапонт, своими словами подтверждая, что уже не жилец. — Я видел их в трактире, перед отъездом в аванпост. Они выкупили у караванщика самых быстрых лошадей за нарезной браслет из эльфийского золота. От кого бы они не убегали, он уже вряд ли бы их догнал. Они уже в Лимене.

Артиос знал, что Ферапонт говорит правду, ведь он не мог знать про подаренный Элеоноре браслет. Драгоценность была явно дороже двух рысаков, но Артиос был рад знать, что его подарок оказался полезен.

— Я могу попросить тебя об ещё одному одолжении? — спросил храмовник, а после молчания Артиоса добавил. — Возьми мой медальон и отнеси в храм Алиры. Найди нашего епископа и расскажи ему, что король в опасности. Пока некромант меня пытал, я обрывочно слышал о какой-то ловушке уготованной королю.

— Хорошо, — Артиос взглядом нашёл среди кровавой одежды золотой амулет храма Алиры.

— Что же, вот и конец, я исполнил свой долг. Добей меня, его тёмная магия и зелья не дают мне просто так умереть.

— Покойся с миром, — Артиос быстрым ударом пронзил шею, между позвонками, обеспечивая быструю смерть.

Артиос подобрал амулет и ещё несколько секунд смотрел на лицо мёртвого некроманта. Нейросеть уже выдала свой вердикт в восемьдесят процентов схожести. Некромантом был никто иной, как знакомый Артиосу генерал, командующий обороной в Донете. Безумец, что отдал приказ открыть огонь по своим и оставил на убой большую часть города. Судьба всё же решила воздать гаду по заслугам. Но Артиос не испытывал радости, пусть и часто мечтал о правосудии. Месть никогда не приносит радости, она лишь даёт покой и удовлетворение. Понимание того, что мразь всё же получила по заслугам.

Через некоторое время Артиос спустился обратно, где его держали. Нирия ещё не пришла в себя, поэтому сняв с неё стальные браслеты, Артиос ввалил девушку к себе на спину.

В комнате, где лежало десять трупов магов, лежали осколки артефактов. Артиос не поленился и вернулся, чтобы разрушить мраморные сферы с тьмой внутри.

Лампа с шумом разбилась о лестницу, поджигая разлитое масло. Огонь тут же начал быстро распространятся, поглощая весь терем и оставшиеся в нём тела.

Проснувшиеся в городке люди с удивлением обнаружили на следующий день, что их самочувствие начало улучшаться. Глава города, пришедший в себя и обнаруживший, что городок в упадке, тут же начал принимать решительные меры. А байки про таинственный терем и пожар буду ещё долго рассказываться в тавернах.

Но никто так и не узнает имён их спасителей. А старой бабушке никто не поверит, что она видела как трое людей ночью вошли в погреб, один из которых был посланником святой Алиры. Ведь все считали старуху сумасшедшей, а её бредни — вздором, вызванным потерей детей и внуков.

Никто так и не узнает какую жертву пришлось заплатить Ферапонту. Он оказался пленённый своим врагом, но ужасные пытки не сломили железную, нет, стальную волю священника. Ферапонт не выдал ни одного секрета, не стал молить о пощаде на радость своему врагу, даже когда тот начал заживо вытаскивать из него рёбра. Но не в этом была ценность его платы.

Всю свою жизнь он провёл в паломничестве, помогая нуждающимся и не беря ничего взамен. Ферапонт путешествовал по Стеносу, лечил болезни, помогал с родами, снимал порчи. А когда тьма опустилась на королевство, он поднял свой молот. Пусть он и не был воином, но храмовник смело встал между нежитью и обычными людьми, без страха взглянув в глаза ужаса.

Ферапонт не был рыцарем и не сражался ради славы или чести. У него не было жены и детей, которые смогли бы его оплакать. У него даже не было могилы. Но на его лице застыла улыбка в момент смерти, ведь он прожил великую жизнь. Ферапонт отдал всё на благо своего народа и ни о чём не жалел.

Артиос не знал, почему храмовник сделал такой выбор, и откуда он брал силы на столь тяжёлые поступки. Артиос не мог понять Ферапонта, однако всё равно где-то в глубине души им восхищался. Пусть Артиос был безбожником и не видел в вере ничего хорошего, это не мешало ему с уважением относится к почившему священнику.

На душе лишь было гадко от того, что все эти люди продолжат молиться своей Алире, епископу, ещё как-нибудь богам, забывая о том, кто воистину был святым и отдал ради них всё.

Несколькими днями позже, когда Артиос и Нирия достигнут Лимена. Родовые земли Святого орла, оплот их ордена, замок верховного магистра.

Граф Ганс фон Дорлен с яростным криком опустил свою секиру на голову огромной летучей мыши.

— Передай отцу, чтобы тот усилил барьер, — граф отдал приказ своему младшему брату.

Над головой мерцал огромный магический щит, который подпитывался лично верховным магистром. Святой орёл преуспел в защитных чарах лучше других. Король лично попросил у главы ордена наладить оборону Лимена. Даже эльфы пытались выкупить их родовой секрет, но безуспешно.

Тем не менее в магический щит редко, но стабильно ударяла загадочная красная молния. После её удара щит на некоторое время выключался, буквально на пару секунд. Но этого с лихвой хватало, чтобы окружившая замок нежить пошла на новый штурм.

— Они не нападают, — сказал один из рыцарей, указывая на мертвецов прошедших сквозь барьер. — Видимо, будут копить силы для удара. Вдарить по ним катапультами?

— Нет, это пушечное мясо, крестьяне из павших деревень, сделаем ещё одну вылазку, — отдал команду граф, после чего раздался взрыв. — Что за?!

Барьер замерцал и отключился. Вся нежить тут же ринулась в атаку, великаны устремились к воротам, а с воздуха подлетала различая крылатая нечисть.

— Отцу нужно время, чтобы запустить барьер! — донёсся крик младшего брата.

Магистр ордена Святого орла поднял голову к небу. Сейчас должен было сиять солнце, но чёрные тучи заволокли небо на десятки километров вокруг.

— Братья! — граф поднял свою секиру над собой. — Эта нечисть считает, что может взять наше родовое гнездо в осаду?! Думает, что мы лёгкая добыча?! Так давай те же дадим просраться этим чёртовым ублюдкам и отправим их в могилы во второй раз!

Сильные воины поддержали своего лидера дружным криком. Среди защитников замка не было слабаков или трусов, лучшие из лучших находились в родовом гнезде Святого орла. Каждый из них был предан ордену и своему лидеру. Технически главой ордена был отец Ганса, Лехорат фон Дорлен, однако функции главы на себя уже давно взял сам граф, а его родитель скорее был символом.

Раздалось множество взрывов: замок был до зубов вооружён и катапульты уже начали метать магические снаряды, устраивая под стенами настоящий ад.

Граф поднял секиру ещё выше, на лезвие которой начало источать свет. Не те солнечные лучи, что исходили от короля Стеноса, излучающийся свет был скорее похож на холодное сияние звезды.

— Скорпионы, огонь! — скомандовал граф.

В ослеплённый тварей полетели огромные болты, разрывая плоть и пронзая черепа. Вскоре к ним присоединились и лучники.

Во внутренний двор уже начали ломиться великаны. На их головы лилось кипящее масло, но мертвецы не чувствовали боли и продолжали ломать ворота, даже когда стали видны их черепа под сгоравшей кожей.

Спустя сутки обороны, ситуация начала казаться всё безнадёжнее. Враги прорвали внешние стены и готовились к штурму последней линии обороны.

— Отец должен скоро поднять щит, — сказал стоявший весь в крови младший брат Ганса.

— Где же чёртова помощь, — зло бросил граф, вынимая секиру из черепа великана.

И стоило только сказать это вслух, как до ушей донёсся звук боевого рога.

— Смотрите, там! — крикнул кто-то с башни.

Граф обернулся и увидел, как где-то в нескольких десятках километрах от них начали расползаться тучи, давая проход солнцу. А из-за горизонта начали показываться спешащие воины, с различными гербами.

— Помощь пришла! — обрадовались солдаты. — Наконец-то, ну теперь то мы им точно зададим.

Граф смотрел на огромную армию, которую привёл король. Часть нежити тут же отступила от замка, намериваясь принять бой.