Прикамская попытка - 3 - Виктор Зайцев

Правильно мы сделали, похвалил я себя, что казахов и корейцев натаскивали своими инструкторами, хотя, разница климатических условий не менее важна. В степях Казахстана влажность не самый серьёзный фактор, влияющий на точность выстрела и качество оружия. Наконец, наши торговцы догнали ставку аннамского войска, успев договориться, что главный из братьев, Нгуен Хэ, примет меня. Опять четыре дня передвижения по влажным тропическим джунглям, на сей раз, пешком, и в дружественной атмосфере. Слухи о наших похождениях в Камбодже, добрались до Аннама. Лучшей рекламы было трудно пожелать. Взвод сопровождения встречали во всех придорожных селениях восхищённые мальчишки и завистливые молодые парни. Ещё бы, в камуфляжной форме, сапогах, с помповым ружьём за плечом и револьвером на поясе, стрелок выглядел фантастическим пришельцем в нищих деревеньках, где дети до десяти лет бегали голыми, а большинство мужчин до старости ходили в набедренных повязках.

Другое дело, в сапогах приходилось жарковато, на третий день похода по джунглям, устав менять моментально промокавшие от пота портянки, всем пришлось переобуться в плетёные местные сандалии, а сапоги спрятать в рюкзаки. Если бы не многочисленные кровососущие насекомые, я и одежду бы поменял, на майку и шорты. Но, только в кино, главные герои бегают по джунглям в белых трусиках и маечках. Мы обливались потом в духоте, мазали открытые части тела многочисленными местными средствами от насекомых, помогавшими чисто психологически. И, медленно пробирались сквозь джунгли к ставке Нгуена Хэ. Её приближение почувствовали все, без переводчика. Дорога пошла в гору, воздух стал прохладнее, отступили многочисленные мухи и мошки, подул ветерок.

Жизнь налаживается, улыбнулся я при виде небольшого лагеря аннамцев, раскинувшегося на склоне горы, вдоль быстрой речки. Нас, судя по всему, ждали, сразу отвели два больших шатра для проживания и, через переводчика, пригласили меня к князю Хэ на следующий день. Приятно попасть в рабочую обстановку, без излишней волокиты и формализма. В отличных условиях, после джунглей показавшимися райскими, мы отдохнули, выспались, вымылись, выстирали одежду, чтобы не выглядеть совсем бедно. Хотя, даже самая парадная наша одежда, по азиатским меркам выглядит исключительно нищенски, ни ярких красок, ни шёлковых тканей, ни дорогих украшений.

Ранним утром, в сопровождении двух бойцов, нёсших сундуки с подарками, я отправился на приём к Нгуену Хэ. На этот раз единственный револьвер я демонстративно повесил на пояс, надеясь заинтересовать вьетнамского князя таким оружием, пока аннамцы закупали лишь ружья. Стрелки также оставили свои помповики в шатре, оставшись с револьверами на поясах. Они внесли сундуки в шатёр князя, оставив их в отгороженной тканью прихожей. Я, дождавшись приглашения, вошёл внутрь шатра. Рассеянный свет, проникавший сквозь шёлковую ткань, придавал нашей встрече мягкий, неофициальный характер. Сам Нгуен Хэ оказался человеком без возраста, как многие азиаты. Лишь его глаза, смотревшие с усталостью и спокойствием, не свойственным молодёжи, выдавали возраст, видимо, мой ровесник.

После обмена официальными приветствиями, князь Хэ предложил разделить с ним завтрак, указав на невысокий столик, накрытый на двоих. Когда мы уселись за него, на подготовленные подушки, переводчик сел в двух метрах левее, а четверо охранников остались стоять у стенок шатра. Князь с любопытством наблюдал, как я примусь есть рис, выложенный на моё блюдо, руками или палочками. При виде моего невозмутимого и привычного владения палочками, Нгуен Хэ не скрыл улыбки, пошутив, что я не похож на европейца. Началась прощупывающая беседа, мы обменивались малозначительными замечаниями, стараясь понять логику собеседника, его ход мыслей. Постепенно, выслушивая переводчика и глядя на поведение своего визави, я почувствовал себя довольно комфортно. Стало очевидно, что Нгуен Хэ относится ко мне доброжелательно, заинтересован в контактах с нами, а не только в нашем оружии.

Закончив трапезу, мы перешли на другое место, я вкратце рассказал историю образования баронства Беловодье, обозначил наши цели. Не стал, конечно, рассказывать о прогрессорских планах, нет. В числе главных целей были названы - торговля со всеми соседями, создание военных союзов для обороны от Китая, англичан, французов, и прочих европейцев, развитие промышленности. Как ни странно, это было понятно и близко моему собеседнику. При том, что Беловодье жило в мире, а Нгуен находился в самом разгаре гражданской войны, мирные планы, вероятно, были для него достаточно далеки. Для него, самого близкого по духу и по факту партнёра, я приготовил нечто другое. Один из доставленных сундуков был заполнен серебряными монетами, ибо война требует очень много денег, а денежные поступления в Кампоте позволяли мне сделать подобный подарок без ущерба для Беловодья. Зато во втором сундуке, значительно больше размерами и легче по весу, оказались образцы нашего оружия, доставившие Нгуену Хэ настоящее удовольствие.

В качестве личного оружия, я преподнёс своему собеседнику пару револьверов, инкрустированных золотом и серебром. Затем было двуствольное ружьё, также богато инкрустированное, охотничий нож из лучшей стали. Гвоздём программы оказались два миномёта, без каких-либо украшений, но, с десятком мин. Были в сундуке и два десятка револьверов и ружей, без особых украшений, для приближённых князя Хэ. Как настоящий мужчина, князь сразу захотел испытать оружие. Мы выбрались на свежий воздух и отправились за пределы лагеря. Там, Нгуен Хэ вволю настрелялся из подарков, даже сделал пару выстрелов из миномёта. Потом, сдерживая себя, пригласил вернуться в свой шатёр.

Пришла пора переходить к конкретным переговорам, как умный человек, Нгуен Хэ отлично понимал, что я прибыл не просто познакомиться и подарить оружие. Переговоры заняли остаток дня, удивив меня конструктивным подходом князя. Становились понятны его воинские успехи, он чётко формулировал обязательства, сразу прорабатывал сроки, не упускал ни единой важной детали, отличный управленец. Мы решили закрепить достигнутые договорённости на бумаге, на русском и аннамском языках, текст, соответственно, подготовят помощники князя и мои к следующему дню. С такими результатами я, измученный долгим тяжёлым днём, но, не чувствуя под собой земли от удачных переговоров, возвращался в свой шатёр. Сил едва хватило на быстрый ужин, после чего я провалился в неудержимый сон, усталость навалилась разом, как тяжёлый мешок.

Приснился мне дом, как жена Ирина, отправив детей на улицу, пробралась в спальню и обнимает меня, гладит по груди, по лицу, шее. Внезапно я понял, что сплю, и меня кто-то гладит по лицу, рефлексы сработали сами. Через секунду я сидел на коленях, зажав в болевом хвате руку незнакомой девушки, пытался рассмотреть её при свете масляного ночника, освещавшего палатку.